Марат загадочно промолчал. Не разъяснять же, что на Том Свете о Дракуле снимают фильмы и каждому первокласснику известно расположение его замка…
— Восток, господин Тепешоара, дело тонкое… Вы, кажется, что-то говорили о предложении?
— Да-да, конечно… Только в связи со вновь открывшимися обстоятельствами я даже не знаю, удобно ли Вам будет…
— Господин Тепешоара, обозначьте цену вопроса, и мы или начнем договориваться, или закажем по рюмочке чего-нибудь благородного и выпьем за повторное знакомство.
— Пять Крыльев. Конечно, имеются в виду большие Крылья.
Марат мысленно присвистнул — за такое разварное бабло можно было дождаться тихого периода, когда цена наемного меча упадет ниже плинтуса, и собрать нехилую шоблу. И воплотить-таки мечту о собственном Авторитетстве в горах, тихом и мирном… Однако такие бабки никто зазря не выкатит.
— Вы можете хотя бы в самых общих чертах намекнуть о характере задачи?
— Увы, нет.
— Понятно. Задаток?
— Тысяча. Срок — две недели, с сегодняшнего дня. — добавил вампир, предваряя следуюший вопрос. — Переобуться, получив задаток, стоит примерно так: сегодня — ползадатка, завтра — два, послезавтра же… — тут вампир с грустной улыбкой чикнул пальцем по горлу. — Сами понимаете, бизнес. Уверяю Вас, господин Бугульма, меня бы крайне огорчил переход этой теории в практическую плоскость, так что взвешивайте не спеша. Впрочем, до дилижанса осталось не более часа-полутора.
Приветливо улыбнувшись, вампир легко выскользнул из-за стола. Марат нашел в расписании изящно подсказанный дилижанс — оказалось, следует из Вонючегорска в Мусорскву. Почему-то именно это я и предполагал… — прошептал под нос Марат, и, задумавшись, долго сосал потухшую трубку, пока подошедшая за расписанием гоблинша не шлепнула перед ним огниво:
— Вам кофе повторить, господин?
— Да, маленькая, изладь…
… Значит, Мусорсква. Орксийская, так ее, Фордыбация. Почему бы, собственно, и не навестить? Кровниками я там еще не обзавелся, надо исправляться… Пусть кричат — уро-о-о-одина! А она нам нра-а-авица-а-а! Нет. Нисколько она нам не «нра-а-авицца». Но, блин, было бы «крайне», так, да, вампир? «Крайне» любопытно взглянуть. И не за свое лавэ, по делу сгоняю ведь!.. — Марат заметил, что начал себя уговаривать. Ну, раз начал — пожалуйста, обрящите искомое. Только чтоб потом без прыжков в стороны, господин Бугульма: и за четвертинку Крыла эта шатия везде достанет, а уж за одно-то…
Марат поставил кружку и решительно подошел к стойке. Тут же из подсобки показался хозяин, легким поднятием бровей осведомившись о принятом решении… Пас меня, гаденыш, через щелочку… Марат кивнул — да, мол, подписываюсь, и слегка перегнулся через стойку к вампиру:
— Я внимательно слушаю Вас, господин Тепешоара.
Вместо ответа вампир поманил Марата за собой. За кисло воняющей кухней оказался темный каменный коридор, концы которого терялись во мраке. Пройдя мимо нескольких одинаковых дверей, вампир тормознул возле очередной, сдернул со стены факел и сунул Марату, звеня в темноте ключами.
— На одиннадцатой ступеньке зажжется сам, будьте осторожны.
Дверь отворилась без скрипа, и Марат последовал за вампиром вниз по крутой изогнутой лестнице, отсчитывая шаги. Предсказанное возгорание показалось нестерпимо ярким; когда же глаза адаптировались, Марат вспомнил о своих догадках по поводу ушедших в землю этажей. Теперь получалось, что трактиру еще больше — сворачивая за вампиром, он заметил, что лестница продолжала уходить вниз.
— Вы как-то упомянули, что трактир постарше и этого села, и многих других, господин Тепешоара. Сейчас мне начинает казаться, что он немногим моложе Вонючегорска.
Вампир снисходительно хмыкнул:
— Когда я принимал этот бизнес, тот, кто его сдавал, упоминал о счетах, оставшихся от сотников, гнавших рабов на строительство его предшественника.
— Надо же, какие неаккуратные плательщики дослуживались в старину до сотников. — ляпнул, чтоб замаскировать замешательство, Марат.
— У нас не остается незакрытых счетов, господин Бугульма. Вам ли не знать, что Свет можно и поменять, не правда ли? Счет же можно только закрыть… Однако мы пришли. Позвольте факел…
Ловко прижигая свечи в настенных шандалах, вампир обошел просторный кабинет. Да, именно кабинет — конторка, единственный стул с готической спинкой, открытый шкаф с одинаковыми фолиантами in quarto, стол из венге. Устремляясь к конторке, хозяин предложил Марату стул:
— Присаживайтесь, sir Inflexible. Я правильно интерпретирую Ваш ник? Если был бестактен — прошу простить. Здесь как-то забываешь о круговерти мимолетностей наверху, и из памяти всплывает приобретенное в юности — а я распевал Gaudeamus у Бычьего Брода, Trinity тогда еще строили… Здесь оживает даже давно, казалось, забытое. Вы чувствуете? — копаясь в конторке, обернулся вампир. — Куда же я дел…
— Вы совершенно правы, володарь. — стараясь не показаться дубиной, Марат вставил услужливо подсунутое памятью обращение, принятое у валашской братвы в Дракуловы времена.
— Как? Нет, Вы определенно не Копье у Мяо, господин Бу-Ху-Лим… Ага. Вот он!
Вампир водрузил посреди стола крошечный поставец черненого серебра и распахнул лепестки крышки. У Марата внутри екнуло — если верить описаниям, этот мини-сундучок здорово смахивал на каньдан царя Яо, при посредничестве которого Веера больших тонков заключали договоры, соблюдавшиеся тысячелетиями. По слухам, в случае кидалова душу фуфлыжника утягивает в этот самый каньдан, ведущий в место с невеселым прозванием Смерть Для Мертвых, а тело выгорает, словно набитое угольями… Ой, мля. Интересно, откуда у этого деревенского кровососа такие серьезные девайсы… — поежился Марат, кося глазом на поставец, внутри которого чернел кусок тьмы, чернее беззвездного неба.
— Господин Бугульма, Вы знакомы с ритуалом?
— Да. — ответил Марат, тут же спохватившись: теперь точно будет держать не за того, кем являюсь; объяснять, что «так сложились обстоятельства» — глупо, да и не время.
— Позвольте каплю Вашей крови, Меч.
— Я не Меч, господин…
— Неважно. — извинительно улыбаясь, перебил вампир напряженным, едва ли не срывающимся голосом. — Скорее, господин Бугульма, негоже надолго его отворять — кто знает, что сейчас глядит оттуда на нас.
Марат довольно осклабился внутри — не всякий может похвастать, что видел вампира, да еще и явно бздящего. Достал акинавский кинжал, прикоснулся полуобнаженным лезвием ко лбу, и легонько провел жалом по подушечке левого мизинца, уронив выступившую каплю в каньдан.
