Угощение, приготовленное Чалвеном, не отличалось изысканностью. Да гости, впрочем, не ждали ничего другого, насмотревшись на примитивный, диковатый быт жителей Хажа. Большие глиняные миски с горками вареных клубней, мелкие и кислые, растущие в горах ягоды и кое-какие фрукты, не идущие ни в какое сравнение с теми, что дарила более теплая степь.
Но украшением стола, конечно же, являлись три больших кувшина с медом. Они вдоволь настоялись в подвалах дворца, и Патер ждал их появления на свет с нетерпением. Воевода давно пытался наложить на запасы свою скорую руку, но Чалвен стойко оборонял свое хозяйство.
- Вот! - Патер на радостях даже слегка толкнул в бок Лариона. - Теперь-то у нас все поживее пойдет!
- Надеюсь, - скромно заметил гость, осторожно накладывая себе на тарелку по чуть-чуть из каждого блюда, как и должны поступать воспитанные люди. - Но я жду вашего решения.
- Ну… Конечно! - воевода имел на этот счет свое мнение и наполнил четыре кружки, потому что Настас сразу перевернула свою вверх дном.
При этом ее жесте Чалвен поморщился - он-то надеялся, что после обильного возлияния женщину стошнит, и медальон возвратится на свет более пристойным образом. Гости переглянулись, увидев полные пенящегося меда кружки, но выпили до дна, согласно этикету.
- За нашу будущую дружбу! - предварил начало пира Патер.
От меда в голове Лариона чуть зашумело. Старик поморщился - еще не хватало напиться. Он терпеть не мог выслушивать нравоучения от смертоносцев, а уж Мирза не упустит повода. Да и при дворе короля Стэффа обязательно узнают, станут порочить…
- Так я все жду вашего ответа, - напомнил он Патеру, когда воевода опять взялся за кувшин. - Вы готовы признать Ашора безвозвратно потерявшим права на власть?
Воевода замешкался, но ему помог Иржа, который вместе со своим восьмилапым визави стоял за столом, не принимая участия в трапезе.
«Продолжи, чтобы мы приняли решение. Что следует из того, что Ашор потерял власть?»
- Из этого следует, - Ларион решительно отодвинул от себя кружку, - что единственным властителем в Хаже является принцесса Тулпан. Она, как наследница, по положению даже выше, чем уважаемый Иржа, Око Смертоносца Повелителя, так же как король Ашор был выше его. В той части, что касается управления людьми, конечно…
«Я понимаю тебя,» - дружелюбно подтолкнул его Иржа. - «Продолжай.»
- Так вот, - гость продолжил смелее, - и получается, что муж принцессы будет занимать положение выше, чем Малый Повелитель. Посудите сами: ведь на свадебной церемонии произносится клятва жены на верность мужу.
- А я слышал, что иногда, в высоких семьях, такая клятва не произносится! - почти выкрикнул Чалвен, который никогда ни о чем подобном не слышал, и жалобно посмотрел на Иржу.
«Не торопись,» - успокоил только его паук, а для всех сказал: - «У людей странный, и на мой взгляд, идущий из диких времен обычай ставить самца выше самки. Ты знаешь, человек, что смертоносцы привыкли уважать мать.»
«У животных существ, с их примитивным способом размножения, могут иметься свои резоны на этот счет,» - тут же сказал Мирза. - «Ты же не ставишь двуногую самку выше восьмилапого самца?.. Кроме того, даже смертоносцы присягают именно Повелителю.»
«Ты знаешь, с чем это связано!» - Иржа имел свои, принесенные с севера принципы и считал обсуждение некоторых тем, по крайней мере при людях.
Почитание самки было одним из основополагающих принципов цивилизации пауков. Самка могла приказывать самцу, а при желании - убить и сожрать его, или скормить детенышам, любой смертоносец почел бы это за честь. Но ни в одном городе никогда не выбирали Повелительницу. Древние легенды говорили о страшных последствиях такого рода решений, власть толкала самок на самоубийственные поступки. Они хотели убить всех, чтобы мир не принадлежал никому, кроме их потомства. Это был какой-то очень древний инстинкт, и говорить о нем при людях или жуках - унижать восьмилапых.
- Странная сложится ситуация… - робко заговорил Ларион. Люди инстинктивно вжали головы в плечи, чувствуя импульсы ненависти, которыми обменялись восьмилапые. - Малая Повелительница и ее муж… Фактически, властвовать будет именно он. Но со стороны это будет выглядеть странно… Между тем у нее нет Ярлыка, а есть лишь медальон с Малым Ярлыком. Было бы чудесно, если бы Арнольд получил Ярлык от Смертоносца Повелителя города Чивья.
Патер опустил руку с кружкой, которую все еще держал поднятой, донышко гулко стукнуло по столешнице. Вот и попировали… Получить Ярлык от Повелителя Чивья - значит признать его власть над Горным Уделом.
«Не совсем!» - Мирза прочел мысли воеводы. - «Не совсем так, Патер! Ведь у вас останется Малый Ярлык от Повелителя Ужжутака.»
«Малый Ярлык не поспорит с Большим,» - заметил Иржа. - «Мирза, ты предлагаешь нам изменить Повелителю.»
«Нет!» - смертоносец попятился, занимая оборонительную позицию. Только что Иржа обвинил его в нанесении несмываемого оскорбления. - «Это не измена! Ты знаешь, что армия Чивья могла бы прийти сюда вместо нас, и ее не остановит твой мост! В любой день такая же сила может неожиданно появиться из-за снежных перевалов, как в легенде о Повелителе Маро. Тогда Чивья подвергнется опасности. Мой Повелитель милостив, и не заявляет своих прав на Горный Удел Ужжутака, тем более, что с севера давно нет вестей…»
Опять воцарилась тишина. Патер с тоской посмотрел на кружку, потом скривился и влил ее в себя отчаянным залпом. Вот и договорились до угроз… Ни гости из Гволло, ни даже нахальный жених из далекого города Шахшус не вели дела так грубо. Чалвен посмотрел на воеводу, открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но передумал и тоже выпил.
Иржа размышлял. Легенда о Повелителе Маро гласила: некогда грозный Смертоносец Повелитель завоевал все земли от моря до моря и от гор до гор. Тогда, чтобы найти нового врага, он приказал людям перенести свою армию через снега. Двуногие исполнили приказ и те воины, что выжили, вернули себе силы, согретые солнцем. Даже потеряв половину смертоносцев, Маро сумел завоевать почти всю степь. Лишь объединенные силы наконец нанесли ему поражение.
Тогда Повелитель решил отступить, и с последним отрядом воинов опять доверился людям, которые, правда, в снегах перебили пауков, а самому Маро отрубили лапы и доставили его к врагам. Почему Мирза вспомнил про это сказание? Это произошло далеко отсюда, в Южных горах, и очень давно. Не может ли он что-нибудь знать о происходящем за белыми вершинами этих гор, Западных? Туда сватов никогда не посылали, люди враждовали с живущими за перевалами дикарями.
