На крыше Светку захлестнуло ощущение свободы. Ветер ударил в лицо, луна ухмыльнулась и спряталась за тучу — испугалась чего-то что ли? Она не удержалась и взглянула вниз, туда, где должны были дожидаться ее магические "постовые". Точно, три темные точки неподвижно замерли у подъезда. Светка подумала с издевкой: "Да тьфу на вас! Чтоб вы промокли", — из тучи закрапал дождь, потом пошел сильнее. Черные точки скрылись в подъезде. Однако беглецов дождь не задел ни каплей.
Из последнего подъезда, не встретив никого, они вышли через несколько минут, неся в руках остатки бумажных кульков с гномовой яичницей — уж очень вкусно пахла! Даже опасно вкусно, подумалось в момент сборов Светке, и она завернула НЗ в первое, что подвернулось под руки: странички из глянцевого журнала: быстро и будет что в дороге почитать во время дорожных пробок. Бороман основательно изучил бумажный лист с фотками светских львиц и стильных домохозяек и проворчал что-то о развитых машинах и беспомощных людишках. У него, как оказалось. "бумагой" служили тонюсенькие каменные пластины, на кои заносилась ценная информация. Нда, в такой журнальчик еду не завернешь…
В Светкином косоглазом "Опеле" с осипшей и едва слышно попискивающей от длительного ора сигнализацией сидело двое. Оба заторможено смотрели на подошедших вторженцев. С ними никакой возни не было — Бороман просто выкинул их из салона и пояснил, что замедлитель времени действует и на них, как на помощников магов — всего лишь чуть-чуть, но и этого достаточно.
С пробками тоже случилась проблема: безотказная Светкина машинка ехать никак не желала. Она даже не фыркнула при повороте ключа зажигания. Сволочная магия портила все утреннее катание. Пришлось преодолевать пространство на своих двоих.
Путь предстоял неблизкий — километров двенадцать до того места, где они встретились вчера. За это время Бороман сообщил Светлане, что же случилось с ней прошлой (вернее, нынешней, длящейся уже целое утро, и неизвестно, сколько еще продолжится она) ночью.
Скорее всего, то был не сон. Волшебный Браслет имел свойство переносить своего владельца туда, где происходил заговор, касающийся его, в данном случае, ее, Светланы. Предательство магов (а она слышала именно двух магов) состояло в том, что они намеревались выпустить на свободу Серый Ужас, вот уже два с лишним века покоящийся в самых дальних уголках Мирового Хранилища. Двести тридцать пять лет назад это безумное зло упаковали в волшебный сосуд и избавили Мир от непрерывных смертей эльфы, вызванные специально ради такого случая. Тогда в Мире не оставалось и полутора тысяч живых среди местного населения. Серый Ужас (или Серая Смерть, как назвали ее маги) уничтожал все движущееся, в чем теплилась хотя капля жизни. Этот смертельный вихрь в первую же очередь превратил в кучку пепла своего изобретателя — Верховного Мага Стелбуурна, выпустившего на свободу монстра на очередной выставке магического искусства. Выставка оказалась сметенной в какие-то два с небольшим часа — Серый Ужас поразительно быстро находил тех, кто прятался от него. Он действовал так, словно играл. (Совершенно не к месту Светка вспомнила анекдот про слона: "А теперь, уважаемые любители цирка, перед вами выступит слон с прекрасной памятью! Он сейчас выйдет и описает первые два ряда. Не убегайте, это бесполезно! Я же предупредил, у него безупречная память").
А Стелбуурн, как выяснили позднейшие исследователи, всего-то и хотел попугать обнаглевших лесных огров, начавших прямо средь бела дня таскать имущество у слабых магов, поселившихся у опушки леса. Да, маги всегда селятся где-то "около" — у опушки леса, у подножия горы, у вулкана (кстати, самые мощные заклинания именно у них, энергетика местности влияет на развитие магических способностей) и у океана. У хорошего мага и буква эта в имени непременно присутствует. Или даже две. Трех, правда, не было никогда. По крайней мере, ему трехбуквенные неизвестны.
И вот, через двести лет после страшного события, двухсот лет покоя и всеобщего перемирия, глупые орки решили расквитаться с магами и натравили их на гномов, стащив магическую святыню — Великий Посох Горы, дающий власть над энергией гор. Причем, нелепые существа сами нисколько не умеют ни ворожить, ни волшбовать, и вещь эта им абсолютно без надобности. Небось, валяется где-нибудь в пещере или в норе, под горой объедков и тряпья.
Самое интересное, что маги ни минуты не задумались, кто мог взять святыню. Конечно, гномы! Кому еще из населения Мира нужна власть над горными выработками? Но войну-то они самостоятельно никогда не вели! Этого орки не учли, когда их молодь как-то самостоятельно, без постороннего понукания и даже просьб стала собираться в войско, напавшее на гномье поселение. Гномы, конечно, сильны… И технологии у них более развиты, чем у многих других аборигенов. И оружие сильное. Однако, орков много. Они быстро размножаются и быстро растут. Трехмесячный орк уже считается взрослым и вполне умелым воином. Орки берут не умением, а числом. Война затянулась и продолжается уже более двенадцати лет, то затухая, то вспыхивая вновь.
А сейчас объявлено временное перемирие между кланами орков-нападающих и армией гномов под водительством Инодора. Он-то, Инодор, и надоумил обратиться к эльфам-отступникам, оставшимся в лесах Мира, не бежавшим в пору Серой Смерти на Эльфий остров в центре морей. Отступники знают, что делать в критических ситуациях. Потому и выжили. И Смерть их не тронула, и маги сторонятся, опасаясь с ними соседствовать и пререкаться. А кое-кто в Мире считает, что именно отступники-то и есть настоящие эльфы. А те, кто бежал — так, слабаки… Так вот они, настоящие эльфы, Инодорову посланцу присоветовали…
* * *
Они уже приближались к пригороду, где Бороман заметил еще вчера первый светофор, когда их обогнало маршрутное такси. "Значит, магия действует не на всех!" — с восторгом пронеслось в Светкиной голове, на что гном степенно кивнул и улыбнулся во все 33 зуба, крепких, ровных и белых — и как это раньше не бросилось ей в глаза?! "Или не везде", — поддержал он ее мысленно. Оставалось пройти еще немного, но тут вдруг Браслет засветился ровно и погас.
Бороман метнулся вниз, в кювет, где росли низкие кустики, сбросил туда Светлану и замер рядом, почти не дыша. Она подумала с гордостью о новом, надетом сегодня впервые спортивном костюме, который, по словам менеджера торгового центра, не мнется и долго-долго не пачкается. Ткань и впрямь в пределах видимости оставалась нетронуто-фисташковой. Гном покосился на нее с изумлением, ей передалась его мысль: "Обычно об опасности думают, а тут"… Да, тут имела место явная неадекватность. Мама была права, Светка всегда, сколько себя помнила, считалась не от мира сего… "Сего? — переспросил гном, вслушиваясь. По асфальту неслась машина. — Имеется в виду — Вашего мира? Значит, дама Света, ты действительно от нашего Мира". Мимо пролетел слегка потрепанный черный Мерседес. Браслет царапнулся. Светка замерла, вжимаясь в землю. Стало не по себе.
