— Этот уторец — родня Морам? Но что он хочет? — недоуменно спросил Лин Бургеа.
— Не просто родня — самая ближайшая. Сам знаешь, что в нашей семье редко бывает много детей. Со времени Нанколя-Собирателя не появилось ни одной «боковой» ветви нашего рода. А теперь…
Эльрик Мор замолчал, словно снова прислушиваясь к чему-то далекому.
— Вор… этот Антери Двальди-Ааре думает, что сможет наследовать земли Мор? Кто ему позволит? В Келеноре все же есть закон! — искренне возмутился Лин Бургеа.
— Вот и я на это рассчитываю, — кивнул герцог. — Я не знаю, как мой милый кузен собирается доказывать свои права на мои земли. Зато я знаю главное: пока я жив, ему не будет покоя. Поэтому-то мы и идем на Альву. Если бы я сейчас командовал армией Утора, я закрепился бы рядом с Ааре, вооружил бы своих людей всеми захваченными пушками и мушкетами, собрал бы все серебро с соседних шахт и повернул назад, в Тарл. Завоевать его не составит большого труда. К тому же, разрушив заводы и шахты в Море, я бы лишил Келенор львиной доли поставок оружия… И уже потом, когда Тарл будет надежным тылом, можно снова идти на наши земли — но уже на западе. Крепость в Виттиарде не выдержит долгой осады, особенно если применить новые орудия. Это понимает даже такой обормот, как нынешний маршал — душечка Арас. Или нет, наоборот… После этого набега Двальди выгоднее всего заключить мир с Келенором. Дескать, он, как цивилизованный человек, не допустил продолжения грабежа. Тарл ничего не значит для Келенора. И можно потребовать как залог мира передачу земель Мор «законным» наследникам.
Герцог замолчал на минут, прикидывая что-то в голове, и продолжил:
— Последнее, кстати, более вероятно. Я слышал, что Двальди-Ааре несколько лет был посланником Утора в Келе и близко сошелся с молодым королем. Он хороший политик…
— Какое счастье, что не ваша милость командует уторцами! — не выдержал Лин Бургеа.
— По отзывам его знакомцев, этот Антери Двальди-Ааре — далеко не глупец. В нескольких битвах он показал себя искусным командирам. Так что мне придется заставить его делать то, к чему он не готов.
— Идти на Альву?
— Да, старина Лин, — недобро усмехнулся герцог. — Пока Антери уверен, что я не смогу покинуть Драконье Гнездо. Так что он наверняка отправит в Бархатные горы отряд, достаточный, чтобы взять наш замок. Но завтра или послезавтра уторцы обнаружат, что мышеловка пуста. Они бросятся в погоню — и вот тут-то нужно будет показать Двальди, что моя болезнь, на которую он так надеялся, осталась в прошлом. Тогда ему не останется ничего другого, как вести армию на запад, к Бену, чтобы по его течению спуститься в долину Альвы. Других дорог, по которым может пройти войско, просто нет. А мы…
Эльрик Мор снова замолчал. Лин Бургеа, прекрасно зная характер хозяина, старался даже дышать потише.
— Остановимся в Горячем Ключе. Надеюсь, воины из клана Барсов догонят нас раньше, чем уторцы. А сейчас — спать.
Отдав еще несколько распоряжений Лину и старшему егерю, герцог улегся на приготовленную для него кошму.
Характер горных туманов прихотлив и непредсказуем. Белесая мгла поднялась почти до того места, где заночевали воины из клана Дракона, но вдруг остановилась и начала стекать в ущелье. Здесь же небо по-прежнему оставалось ясным, усеянным частыми звездами. Оставленные у костра сторожа тихо переговаривались. Эльрик Мор, которому не спалось, прислушался. Поняв, что караульщики говорят о Темных Путях, усмехнулся про себя. О чем еще говорить людям, которым пришлось в одночасье покинуть родной дом и мчаться навстречу битве? Однако в словах говоривших не было ни сожалений, ни страха. Только детское любопытство…
— Так ты, дядька, думаешь, что к Тимовому поместью не обязательно проводник нужен? — спросил кто-то ломающимся юношеским баском.
— А ты как думаешь, Мик? — ответил вопросом на вопрос его товарищ.
Эльрик Мор узнал голос — похоже, первым сторожить остался старший конюх.
— Думаю, хороший охотник сам дорогу найдет, — подумав, ответил мальчишка. — Говорят, маги знают Тропы Мертвых, как свой огород.
— Во-во, парень. И я о том. Что горы, что Тропы Мертвых — везде одно. Дорога есть дорога. Да и зачем тебе сияющие чертоги? Болтают, там все из золота и серебра, как в тех подземных дворцах, о которых врут подгорники. Даже листья на деревьях — и те золотые.
— Красота, небось!
— Красота, красота… А есть-то что? В Тимовых Чертогах вроде кормят, красавицы прислуживают… Но чем кормят? Чем-нибудь колдовским, небось.
Эльрик Мор, слушая эти разговоры, тихонько улыбался в усы. Нет, он не ошибся, рассчитывая на своих людей.
Мир, в котором живут горцы, прост и надежен, как пастуший посох. Взять те же звезды. Маги учат, что звезды — это огромные огненные шары, подобные солнцу, но настолько далекие, что видятся крошечными точками. Но люди кланов уверены, что звезды — это костры древних та-ла, живших когда-то на земле, но ушедших на небо. Днем та-ла пасут на облачных лугах грозовых овец, а ночью сидят у костров и рассказывают друг другу сказки. Если проживешь отмеренный тебе срок так, что не в чем будет себя упрекнуть, душа твоя поднимется на небесные луга, подлетит к одному из костров, и та-ла подвинутся, чтобы дать ей место у огня. Расспросят о том, что нового в Срединном мире. Может, встретишь на облачных лугах и кого-нибудь из своих дедов, ушедших раньше.
А еще горцы верят, что души предков могут спускаться на землю. Увидишь падающую звезду — значит, кто-то из умерших решил повидаться со своей родней. Иногда, перед особенно важными событиями, настоящий огненный дождь проносится по небу.
Жрецы Тима-Искупителя рассказывают о Кромешной стороне, где рискует заблудиться любая душа, если не будет у нее надежного проводника — монаха, знающего дорогу к Сверкающим чертогам. Только зачем горцу те чертоги? Ему хватит ночного костра, да вытертого одеяла, чтобы уснуть, пока не остыли угли. Да почувствовать бы еще разок под пальцами ласковую гладкость длинного посоха или нервную дрожь натянутой тетивы…
Поэтому и не боятся горцы смерти, которая для них всего лишь — шаг в новую жизнь.
Примерно в то же время, когда отряд герцога Мора вышел из замка, далеко на юго-востоке, в городке Иртине, что стоит в двух лигах выше по течению Альвы, чем Вельбир, в который направился Эльрик Мор, хозяин небольшого двухэтажного домика на окраине проснулся в дурном расположении духа. Наспех позавтракав, он позвал в кабинет свою дочь, семнадцатилетнюю Генрику, и коротко распорядился:
— Сейчас я еду к барону. Арчи уже приготовил двуколку. Вернусь днем. А ты собери мне все, что нужно для недельной дороги, и упакуй в сундук все зелья для лечения ран, какие есть. Вечером займетесь с Арчи составлением мазей. Нужен большой запас.
