Ознакомительная версия.
Нет, то не была нельфияда... Владычица нельфияд!
– Что именно вернуть? – крикнул я в ответ.
Хотя прекрасно знал, что. Бьерсард, конечно же... Ну что за день такой, все норовят обезоружить, отобрать верный топор...
Но я тянул время, ожидая, когда наваждение, вызванное магией Навершия, рассеется. Когда мы вновь увидим Хладу – изумленную, ничего не понимающую, ничего не помнящую.
– Не прикидывайся, Хигарт! Ты знаешь, о чем я говорю!
Я послушно перестал прикидываться. Поднял Бьерсард, спросил не без издевки:
– Ты ничего не путаешь? Насчет права владения? Разве Йос привозил тебе в подарок эту игрушку? По-моему, он обходился куклами!
– А где взял его ты, Хигарт?
Где, где... У Феликса Гаптора на бороде... Получил в Храме Вольных, конечно. И сколько же было тогда сказано красивых слов про мое великое предназначение и про великую миссию, предстоящую мне, – многие, дескать пытались взять, да не давалось в руки древнее оружие, меня поджидало...
Рассказывать про это не хотелось. Но наваждение упорно не желало рассеиваться, и я, чтобы еще потянуть время, крикнул:
– Бьерсард мне дали те, кто владел им по праву!
Нельфияда расхохоталась... Ничего веселого в ее смехе не было.
– Они убили мою прапрапрабабушку Белизарду, убили как трусы, издалека, стрелами! Вот и все их права! Ты получил оружие из рук убийц, Хигарт!
– Да отдай ты ей топор, делов-то! – тихонько сказал мне на ухо Калрэйн. – Пусть берет... Руки обожжет, или пальцев лишится, будто сам не знаешь.
– Не лишится, – так же тихо ответ я. – У них с Бьерсардом любовь...
– Какая еще любовь? – не понял ассасин.
– Глубокая! По самое лезвие!
Калрэйн наверняка решил, что я выбрал неудачное время для шуток... Но рассказывать, чем и вправду завершился танец нельфияды с Бьерсардом, времени не было.
– Решай быстрее, Хигарт! Не то тебе придется отправиться за самоцветом в бездонные глубины!
Она не брала на испуг... Пирамида теперь нависала над провалом почти на третью часть своего основания. Одно движение руки... Или ноги...
Я подумал ни с того ни с сего, что не видел до сих пор обнаженных ног Хлады Сельми – наяву, не в наркотических видениях. А сейчас ее штаны и рубаха превратились в очень короткую тунику. И в такт последним словам нельфияды рядом с пирамидой нетерпеливо притоптывала весьма аппетитная ножка, обвитая ремешками сандалии...
Однако надо решать.
Был бы здесь Гаэларих, мог бы придумать какой-то магический фокус... Но с другого конца плато доносились громыхающие звуки, свидетельствующие: магистр свои дела не закончил. Там же поднимался к небу столб жирного черного дыма.
...Конечно, топор мне вручили не сами убийцы законной владелицы. Прапрапра... это сколько же сменилось поколений... Но что значат поколения, когда звучит голос крови?
Да уж, кровь не водица... И магия крови – не шутка... Но до чего же не вовремя она сработала, разорви меня псы Кронга! Что бывшая Хлада не лжет, я не сомневался... По крови она нельфияда. Достаточно вспомнить ее давний рассказ про мать, рожавшую только девочек...
– Стрелять? – деловито спросил Ламмо.
Юный сокмен никаких сомнений не испытывал. Хлада превратилась во что-то непонятное, а значит, опасное. А мальчик пока что знал лишь один способ разбираться с непонятным. Грех его винить, я и сам был таким...
– Нет, – отрезал я. – Ни в коем случае не стрелять.
...Считайте меня глупцом, но я все-таки верил Феликсу Гаптору и Хильдису Кооту. Не до конца, с оговорками, но верил... Они, в общем-то, и без того имели все, что желали. И могли получить всё, чего бы ни пожелали еще, – без помощи Молота Времени. Оставалась надежда, что они все-таки используют древний артефакт так, чтобы изменить мир к лучшему. Или хотя бы сделать другим...
Потому что жить в этом я устал. Устал маршировать по нему бесстрашным героем Хигартом, по уши измаранным в крови, шагать, оставляя за спиной искромсанные верным топором тела... Устал.
Глупо, да?..
Ладно... Хватит платить за спасение мира чужими жизнями. Пора отдать что-то свое... В мире полно смертоносного железа, подберу что-нибудь подходящее.
– Забирай! – громко сказал я нельфияде. – Владей по праву, не доставай без нужды, не убирай без славы!
Именно с такой присказкой я получил Бьерсард в Храме... Получил от наследников убийц, не рискнувших взять древнее оружие в руки... Не знал. А то бы не притронулся.
Я осторожно вынул руку из петли, взялся за рукоять двумя пальцами. Медленно пошагал по плитам двора. Бьерсарду мое намерение, похоже, не понравилось. Подергивался в пальцах все сильнее и сильнее, норовил выпасть, пришлось стиснуть рукоять в кулаке.
Извини, друг... Я слишком долго жил, сполна используя право сильного. А теперь понял: иногда сила в том, чтобы отказаться от этого права.
– Ошибочное решение, Хигарт! – прозвучал голос, незнакомый и громкий.
На мгновение я опешил, показалось, что псевдоразум моего топора обернулся разумом самым настоящим, да еще и со способностью к речи вдобавок...
Однако мгновение прошло, и я понял, что Бьерсард здесь ни при чем, и даже подергиваясь, он не протестовал, – всего лишь пытался предупредить меня привычным способом.
Обращался ко мне человек, стоявший наверху, на разрушенной стене дворца.
Мэтр Тигар.
* * *
Тигар? Нет, скорее человек, несколько напоминавший бытописателя и натянувший его костюм...
Если раньше иногда мэтр казался выше своего роста, то сейчас никаких сомнений не осталось: он и самом деле вырос и раздался в плечах. Знаменитый камзол с кожаными нашлепками на локтях (до Катаклизма купленный, таких нынче не шьют!) теперь не сходился на груди и лопнул под мышками, а запястья на пару шасов торчали из рукавов, ставших слишком короткими.
Лицо тоже казалось лишь отдаленно похожим на добродушную физиономию Тигара... Однако же и новые черты показались смутно знакомыми. Ну да, тот же надменный изгиб губ, заострившийся подбородок, более резко очерченные скулы...
На гребне стоял тот же человек, чьи черты на несколько мгновений проступили во дворе замка ла-Рэ. Или не человек?
«Кто вы, мэтр Тигар?» – хотелось крикнуть мне. Все остальное – как, например, ему удалось выжить после попадания двух стрел и падения с изрядной высоты, – не казалось столь важным.
Кто он? И на чьей стороне?
Ответ на второй вопрос не задержался. Ни на чьей. На своей собственной.
– Положи топор под ноги, Хигарт. А ты, женщина, отодвинь ларец подальше от края. Тогда я позволю вам уйти. Позволю родить дочь от великана, позволю бедокурить по кабакам и задирать юбки всем встречным бабенкам... Я не люблю зря убивать.
Даже нынешний, изрядно подросший «Тигар» в лучшем случае достал бы макушкой мне до плеча. Оружия у него никакого не было – подсайдачный тесак у Ламмо он так и не взял, свой меч где-то потерял в перипетиях минувшей ночи, а новым не обзавелся. И слова его могли показаться смешными, но не показались. Жутковатой уверенностью в себе веяло от речей бывшего писателя. Да, убивать не любит. Но при нужде убьет, как муху прихлопнет.
Ознакомительная версия.
