Ознакомительная версия.
— Что?
— Твой левый стеклянный глаз.
— Стеклянный? — ужаснулся Тамерон. — Но почему я этого не ощущал?
— Он позволяет видеть, двигается в унисон с настоящим и вообще не доставляет никаких неудобств, — сказала девушка. — Качественное и надежное колдовство. У этих вещиц лишь один недостаток: зрачок не реагирует на изменение яркости света. Как я раньше не заметила.
— В нем анагерий? — изумился Тамерон.
— В нем много чего, — процедила сквозь зубы Анаис. — Ну же, вытаскивай!
— Анагерий убивает всех, кроме меня, — растерялся Тамерон. — Я бы не хотел, чтоб ты пострадала.
— Об этом не беспокойся, — заверила его Анаис. — Меня он примет, как родную.
— Как скажешь, — пожал плечами Тамерон и, морщась от отвращения и неприятных ощущений, принялся выколупывать левый глаз. Действительно стеклянный.
Внезапно менестрель вскрикнул от вспышки боли и упал навзничь, потеряв сознание.
Анаис накрыла ладонями лицо Тамерона и зашептала инактивирующее заклинание. Чужая воля сопротивлялась, но постепенно отступала.
Зачем ты помогаешь ему? Убей!
Анаис вздрогнула. Несмотря на то, что голоса, звучавшие в голове, были ее верными спутниками уже много лет, она никак не могла привыкнуть к этому гомону, иногда неясному, но порой отчетливому и настойчивому. Они советовали, спорили между собой, стенали о своей загубленной жизни, втягивали Анаис в диспуты, доводившие до остервенения. Она знала их всех, прожив жизнь и приняв смерть каждого из Атранкасов в кошмарных сновидениях.
«Отвяжись! — мысленно огрызнулась она. — Отстань от меня!»
Он Лебериус — наш враг! Просто вытащи глаз, и он умрет. Воспользуйся этой возможностью.
«Самонадеянная девчонка! — заверещал другой голос. — Чему я тебя учил?»
Анаис криво усмехнулась.
Она вытащила стеклянный глаз и, недолго думая, разбила его увесистым булыжником. Среди осколков обнаружились локация и кусочек анагерия. Анаис разбила зеркало-приемник, подняла черный камушек и задумчиво покрутила в пальцах. Тот немедля отозвался интенсивными пульсациями, будто сердце забилось. Лег в ладонь, точно там ему и место.
Анаис позвала демона.
Тотчас камень разогрелся, кожу нестерпимо зажгло.
Тело сделалось, как чужое. Анаис упала и забилась на камнях, как выброшенная на берег рыба. Ее швыряло из стороны в сторону пульсациями сил запредельной сущности. Демон рвался наружу. Точно гигантский призрачный паук, он выбрасывал щупальце за щупальцем. Оперся на туманные ноги и вытянул из тела Анаис, как из болотной трясины, уродливую голову. Внутри нее туманный смерч крутил с немыслимой скоростью глаза чудовища.
— Что, тяжело в разобранном состоянии? — прорычала герея, приходя в себя.
Шшахар будто прислушался на миг, потом распахнул туманную пасть и попытался откусить голову своей пленительнице, но Анаис лишь обдало жаром, а кожу закололи миллионы игл. Потерпев неудачу, демон рванулся, что было сил, и герею поволокло по камням, швырнуло на тело Тамерона. Скалы отозвались грохотом обвала, выкорчевало деревья. Вокруг Анаис бушевала стихия, а она вцепилась в менестреля и на миг провалилась в небытие. Когда очнулась, то обнаружила, что едва не придушила Тамерона…
* * *
Тамерон пришел в себя среди ночи, стуча зубами от холода, несмотря на то, что лежал на подстилке из лапника и был укрыт двумя плащами. Луна на мгновение выглянула из-за туч, осветив уступ и сидевшую на нем девушку.
— Анаис, — позвал он и раскашлялся. В горле першило.
Девушка обернулась. Ее глаза едва заметно фосфоресцировали.
Герея поднялась, медленно подошла и опустилась на колени рядом с менестрелем. Снова выглянула луна, сделав очертания предметов резкими. Где-то в лесу прогукала сова. Анаис приподняла голову Тамерона и прислонила к его губам горлышко фляги.
— Это просто вода, — улыбнулась она. — Как самочувствие?
— Присутствует, — сделал менестрель попытку пошутить и прикоснулся к лицу. Левая глазница была пуста. Он поспешно отдернул руку, взял у Анаис флягу и осушил ее до дна.
— А я уже и забыла тебя, менестрель Тамерон, забыла, как ты выглядишь, — улыбнулась Анаис. — Хочу вернуть то, что тебе дорого.
Молодой человек попытался протестовать, но Анаис уже распустила волосы и положила ему на грудь шнурок с бусинами. Он машинально опустил на него ладонь и не ощутил пышных женских прелестей.
— Ты спасла меня! — задохнулся он от нежданного счастья.
Потеря глаза вдруг показалась пустяком. Что ж, если такова цена за то, чтобы вновь стать самим собой, так тому и быть.
— Я спасла тебя, когда втащила на уступ, — сказала Анаис. — А потом просто развеяла наложенные чары. Даже жаль немного, ведь театр в очередной раз лишился актрисы. И для разнообразия не из-за Фрада.
— Ты все сделала в одиночку, а меня уверяли, что это невозможно, — сказал Тамерон.
— Я бы дорого заплатила за одиночество, — усмехнулась Анаис. — Так вот зачем тебе понадобились архимаги.
— Да, — кивнул менестрель. — А зачем тебе анагерий? — спросил он, не желая заострять внимание на своей персоне.
— Демон должен уйти из нашего мира в свой.
— И это все? — удивился Тамерон. — Ты не хочешь стать величайшим магом? Завоевать мировое господство или уничтожить род человеческий?
— Так вот что думают Лебериусы о гереонах… Странно, что ты сначала отдал анагерий и только потом спросил, зачем он мне нужен.
— Ты попросила — я отдал, — ответил Тамерон.
— А если я попрошу твою жизнь?
— Она твоя.
— Я просто хотела тебе сказать… — Анаис немного помолчала, то ли размышляя, стоит ли озвучивать подобную мысль, то ли оттого, что ощутила неожиданную робость. — Жаль, что мы не встретились раньше. Знаешь, на этой проклятой скале жутко холодно.
Девушка забралась под бок к Тамерону.
Он нерешительно обнял ее, уткнулся носом в макушку и прошептал:
— Спасибо, что не убила.
Анаис повернулась к нему и серьезно сказала:
— Я всегда успею это сделать, так что лучше не давай мне повода.
— Твоя угроза звучит очень серьезно, — оценил Тамерон, убирая прядь волос с ее лица. — Но я почему-то не боюсь.
* * *
Когда солнце обласкало лучами верхушки деревьев, Тамерон проснулся, поежился и крепче обнял Анаис. Она что-то пробормотала и открыла глаза. Менестрель попытался ее поцеловать, но девушка отстранилась. В ее взгляде удивление смешалось с досадой.
— Все было так плохо? — огорчился Тамерон.
— Я не должна была… Прости. Я поддалась чувствам.
Ознакомительная версия.
