Присутствующие на мгновение оцепенели. Меч герцога был направлен прямо в грудь девушки. Еще одно мгновение, и острие неминуемо вонзилось бы в ее сердце. Но вместо этого послышался звон стали. Это путь стремительному броску Бьергюльфа преградил клинок киммерийца.
— Эта девушка тебе не по зубам, ублюдок! — взревел Конан, отбивая удар. — Попробуй сразиться со мной, если ты мужчина!
Бьергюльф, отброшенный назад мечом варвара, вновь взмахнул оружием и бросился вперед, теперь уже на нового противника. Ярость захлестнула его, и он, наверное, мог бы сейчас броситься на кого угодно, оказавшегося на его пути. Зрители схватки отпрыгнули в стороны, освобождая соперникам место для поединка. Клинки встретились, высекая искры. Кован, краем глаза наблюдая за остальными, сделал два-три шага назад, отступая от Бьергюльфа: киммерийцу хотелось увести его подальше от молодой герцогини.
— Ага, презренная тварь! Боишься меня! — гаркнул герцог, неверно истолковав маневр варвара.
Бьергюльф был неплохим бойцом, но, разумеется, не мог равняться по мастерству фехтования с Конаном, тем более что его глаза и разум застилала безумная ярость. Герцог, размахивая мечом, вкладывал в удар столько силы, словно не фехтовал, а, как каменотес, рубил скалу. Конан, легко и плавно двигаясь вокруг своего противника, уклонялся от ударов, но сам пока не пускал в ход свой разящий клинок, лишь иногда отбивая меч противника.
— Я тебя разрублю на куски, грязный варвар! — брызгая слюной, ревел Бьергюльф.
— Разве могу я рассчитывать на подобную честь? — откровенно издеваясь над ним, ответил киммериец, вновь ловко уклоняясь от удара.
Конан, чуть согнувшись и выставив вперед правую руку с мечом, легко переступал ногами, слегка раскачиваясь перед герцогом и зорко следя за его движениями. Отбив очередной выпад противника, он сделал неуловимый и мягкий шаг в сторону, пропустив герцога чуть вперед, и нанес молниеносный и сокрушительный удар сверху, захватив рукоять своего меча обеими руками. Клинок с хрустом вошел в плоть и располосовал Бьергюльфа от шеи до бедра. Ноги герцога еще продолжали нести его вперед, но тело уже оседало вниз, словно сброшенный с телеги куль с мякиной. Все было кончено в один миг. Верхняя часть тела Бьергюльфа с глухим стуком ударилась о каменные плиты пола. Искаженное гримасой предсмертной боли лицо герцога застыло, глядя вверх тускнеющими глазами. Раздался всеобщий вскрик зрителей, наблюдавших за схваткой. Конан спокойно отер клинок об одежду противника и поднял глаза на остальных.
Поединок был скоротечным. Штальхорст все еще сидел за столом, держа в руках злополучную книгу колдуна. Хайделинда, Эрленд и служитель Митры стояли чуть в стороне, напряженно глядя на варвара. Ивар, вскочивший со своего места в начале схватки, так и стоял, вцепившись руками в столешницу. Костяшки его пальцев побелели от напряжения. Он, как и герцог несколько мгновений назад, кипел от едва сдерживаемой ярости. Все рухнуло в один миг!
Воцарившееся молчание нарушил пронзительный женский крик, заставивший вздрогнуть даже киммерийца. Гунхильда, вбежавшая в зал, упала на труп своего мужа.
— Боги! — кричала она. — За что?!
Конан бросился к ней, чтобы поднять обезумевшую от горя женщину. Но даже его проворства не хватило, чтобы предотвратить еще одну смерть в этом замке. Герцогиня, выхватив из-за пояса Бьергюльфа кинжал, вонзила клинок себе в грудь.
— Вы отняли у меня все, зачем мне жизнь… — успел услышать варвар слова, сорвавшиеся с губ Гунхильды вместе с последним вздохом.
«Горячий народ, даже странно для северян… Но по мне, пожалуй, здесь чересчур много ненормальных, — подумал, усмехаясь про себя, Конан. — Пора запрягать коней и — подальше от Хельсингера! Тут, я вижу, и без меня будет чем заняться его молодым хозяевам. Но сначала…»
— Захлопни рот, а то свернешь себе челюсть! — обратился он к капитану гвардейцев, который, все еще сидя за столом, с изрядным недоумением наблюдал за происходящим. — Тебя зачем сюда прислал король?
— Расследовать… — начал было Штальхорст.
— Ну тогда все в порядке, — перебил его варвар. — Доложишь, что расследование успешно завершено, и события повернулись вот таким образом. В Хельсингере теперь новая герцогиня. Какие могут быть вопросы?
Зал понемногу наполнялся людьми. Вновь прибывшим шепотом пересказывали происшедшее. Не успевшие покинуть к этому времени замок нобили собирались группами, взволнованно обсуждая события, развернувшиеся в Хельсингере. Все с уважением поглядывали на могучего варвара, выделявшегося своим ростом и статью даже среди северян, которые считались самыми крупными и сильными жителями Немедии.
— Тихо! — Киммериец подошел к столу, и сдержанный гул голосов, наполнявший зал, умолк.
— Благородные немедийцы! — продолжал варвар, беря за руку Хайделинду и выводя ее на середину образовавшегося круга. — Думаю, вы все должны поприветствовать новую повелительницу Хельсингера, герцогиню Хайделинду. Так уж случилось, что ее родители мертвы, и теперь власть в замке принадлежит ей по праву.
Среди собравшегося в зале народа раздались взволнованные восклицания, но потом все замолчали, глядя на варвара и стоявшую рядом с ним Хайделинду в странном наряде, мало подходящем для властительницы столь могущественного герцогства.
— Была бы герцогиня, а платье для нее найдется, — засмеялся Конан, правильно поняв причину недоумения аристократов и разряжая тем самым повисшее в воздухе напряжение. Толпа, словно сбросив с себя давящую ношу, последовала его примеру, облегченно расхохотавшись. — И еще я думаю, — варвар посмотрел на стоявшего неподалеку барона Фронденбергского, — что почтеннейшие нобили помогут нашему капитану в изложении событий — так, чтобы Его Величество король Нимед мог ясно представить, что здесь произошло.
Из толпы нобилей раздались приветственные крики: каждый спешил засвидетельствовать свое почтение новой хозяйке обширных северных владений. Ивар так и стоявший возле стола, заметил влюбленные взгляды, которыми обменялись Эрленд и Хайделинда. Конан, стоявший рядом, глядя на счастливую пару, довольно ухмылялся. Оруженосец почувствовал, как гнев закипает в груди. Только что, до прихода этого киммерийца, Ивар уже ощущал себя будущим владельцем Хельсингера — и вот такой ошеломляющий поворот судьбы!
Внезапно пришло решение: уж если он теряет и богатую жену, и ее владения, никто из присутствующих их тоже не получит! Если Хельсингер лишится наследницы, земли перейдут к королю Нимеду. И монарх вряд ли забудет человека, поспособствовавшего этому: он, Ивар, непременно получит и титул барона, и соответствующие титулу земли! Но сначала надо убить молодую герцогиню, и так, чтобы…
