— Марко, ведь я убила его, убила часть своей души! Просто потому, что тысячу лет назад кто-то принял решение не вмешиваться. Почему чьи-то поступки должны быть оплачены ошметками МОЕЙ души? Разве так должно быть? Нельзя уничтожать любовь, это неправильно, Марко, как же мне жить дальше с этим? Я не смогу, не смогу…
Марко гладил меня по спине, успокаивая сведенные спазмами мышцы. Лизелокки, наверное, только сейчас поняла, какое опасное существо записалось к ней в лучшие подруги. Я улыбнулась ей, хотя улыбочка вышла та еще, скорее, перекошенная от боли гримаса. Воительница засунула свой верный меч в ножны, кинула его на песок и тоже плюхнулась передо мной на колени. Что-то странная ночь получается, все передо мной преклоняются! Чувствую, скоро дадут под зад для равновесия, хе-хе, эх… Я на миг закрыла глаза, концентрируя силу внутри, сворачивая колючий клубок эмоций и отправляя его подальше, так что когда я вновь открыла их — это была снова я, ни боли, ни слез, ни следа бури. Подруга легонько чмокнула меня в губы, и обняла поверх Марковых защищающих объятий.
— Аррлея, ты не одна. И пусть те, кого ты так верно обозвала идиотами, провалятся в Хаос, но мы ведь на самом деле не дадим Паутине погибнуть?
Кьен задумчиво посмотрел на кучу расчувствовавшихся спасателей, которых только в эльфийских слезливых романах описывать, и явно думал, какую бы гадость сказать, чтобы привести нас в нормальное бодрое состояние. Малыш, я тебя понимаю! Меня в твоем возрасте тоже до смерти пугали бурные проявления чужих эмоций. Терпи, с нами и не такое узнаешь!
— Не дадим. Но уж потом я надеру им задницы, нейтралитетчикам хмыровым!
Все засмеялись и с облегчением отпустили меня, а то уже тяжело было двойные объятия удерживать.
— Знаете, друзья, у меня настроение как раз подходящее, чтоб разнести ко всем хмырам святилище Хаоса и всех, кто встанет у нас на пути. Предлагаю двигаться в путь, мы ведь уже отдохнули? Особенно я, хе-хе. Кстати, а где наш транспорт?
Упс, я своими магическими фокусами, кажется, лишила нас возможности двигаться дальше в нужном темпе: наши скакуны не выдержали буйства стихий, вырвали те опоры, к которым мы их привязали на время привала, и в ужасе умчались во тьму.
— Эээ, ну извините! — я развела руками и смущенно подняла вверх брови. — Зато обратно я нас перекину телепортом!
Мы собирали вещи, готовясь к долгому пешему переходу через пустыню, а я подошла к Марко и поцеловала его, нежно и без всякого намека на сексуальность.
— Прости. Я не должна была терять над собой контроль.
— Да. Но ты ведь живая и эмоциональная, а еще очень молодая девушка. Так что тебе простительно. И я хочу, чтобы ты знала: я действительно буду помогать, а не только наблюдать, хоть и без этого никуда. И твоя судьба мне и вправду важна, честное слово, милая.
— Я знаю, — я погладила его по щеке.
— Прости, что ударил тебя. Я никогда бы не поднял руку на женщину, что бы она ни делала и не говорила, просто даже мне, древней развалине, стало страшно от того, какие силы ты привела в действие, и надо было срочно приводить тебя в чувство.
— Мне и самой сейчас уже слегка боязно, с этим возросшим магическим резервом я стала очень сильной, — я запихнула книгу сказок в сумку и выпрямилась, друзья были собраны и готовы выступать.
Марко промолчал, сворачивая последнее одеяло.
— Я тоже хочу, чтобы ты кое-что знал, Маркоарвиэль. Я сделаю это. И пусть я прихожу в ужас от мысли, что останется от меня после того, как я уничтожу свою Судьбу и ее Отражения, но…любовь и жизнь одного человека не стоят гибели всего сущего. Молчи, Лизелокки! — я сверкнула глазами на сердито пытавшуюся что-то возразить подружку, поскольку ее словарного запаса на эльфийском все же хватило, чтобы уловить суть моего высказывания. — А психую я от боли и безысходности, что уж скрывать. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы и люди, и эльфы, и все остальные, кто даже не подозревает о грозящей нам опасности, жили дальше, любили дальше, и продолжали дальше делать глупости в меру своих возможностей. Хмыр с ними. Я смогу!
Я замолчала, посмотрела на двинувшихся в путь друзей и добавила так, что это услышали только равнодушные цветные луны на звездном небе Хеллвела:
— А потом найду способ уйти вслед за ним…
* * *
Мы стояли перед святилищем Хаоса, утопавшим в цветах, окруженным прекрасными светящимися деревьями, и выглядевшим крайне мирно, если бы не общая неправильность строения и неуловимый дух чуждости и разрушения, присущий всем подобным ему зданиям. До оазиса добрались относительно быстро, после того как Марко надоело увязать в горячем песке, и он не заколдовал нашу обувь. Дело пошло веселее, за пару часов мы преодолели достаточно большое расстояние, и за очередным барханом, наконец, увидели оазис. Быстрое сканирование обстановки сообщило, что ни одной живой души в окрестностях нет, да и были тут последние посетители несколько сотен лет назад.
— Ну что, на экскурсию и домой? — Лизка деловито оглядывалась.
— Угу, как бы экскурсия не затянулась! Есть что-то в этом месте такое, угрожающее…
— Девушки, сосредоточьтесь!
Но в святилище мы вошли смело, игнорируя неприятные ощущения. Мне сразу не понравился алтарь, стоящий посередине, напомнивший мне прошлый визит в подобное заведение, закончившийся свиданием с демоном, а еще как-то подозрительно выглядели шесть коленопреклоненных статуй, вооруженных каменными мечами и копьями. У каждой страшилки было два ужасных лица, одно из которых смеялось, а другое — кривилось в горестном плаче.
— Вот вам дети наглядный пример раздвоения личности! — Лизка тоже не одобрила усилия скульпторов, которые перевели столько драгоценного мрамора на трехметровых уродцев.
— Будьте осторожны! Давайте поищем следы меча и поскорее уберемся, не нравится мне тут! — я осторожно запустила в пространство святилища поисковые щупы, которыми очень удобно было обыскивать труднодоступные тайники.
Мои спутники разбрелись по комнате, заглядывая за дополнительные алтари у стен, в ниши и ощупывая стены в поисках потайных мест.
— Ой, я нашел заначку! Меча тут нет, зато золота полмешка! — Кьен радостно потряс добычей.
— Вряд ли хозяевам понравится, что их нагло грабанул нахальный подросток, — Лизка подмигнула мне, воспитывая молодежь. — Но, учитывая то, что до конца пути еще далеко, а расходы предстоят немалые, разрешаю тебе на время изъять сей капитал из запасов достопочтимого Хаоса. Обещаем вернуть!
Последнюю фразу Лизелокки громко сказала в потолок, пока, надувшийся было, Кьен устраивал достаточно тяжелый мешок с добычей у выхода, чтоб не мешал.
