Старик разрыдался и согласился на все, что угодно.
Взявшись за руки, они втроем шагнули в портал — в середине маг, по бокам рыцари. В свободной руке Лилипут сжимал меч, прижатый к горлу колдуна, который опять что-то шептал…
Фигура Наза начала растворяться в воздухе… «Все! Теперь его уже не достать! — обречено констатировал Лом. — Хотя, собственно, а что меня удерживает? Какая разница, что подумают обо мне эти надутые индюки — Высшие? Ведь я давно уже не мальчик для битья! Вот сейчас войду в портал и прыгну следом за Назом! Подумаешь, без приглашения. Начнет выступать — тут же вызову на магический поединок. Решено!»
Приняв решение, Лом обвел присутствующих просветленным взором.
Все Высшие смотрели в одном направлении — в направлении портала, где только что скрылся Наз.
Лом посмотрел туда же, и вот что он увидел.
С порталом творилось что-то странное. Обычно совершенно прозрачный, теперь он сверкал всеми красками радуги. Именно сверкал, другого слова не подберешь. Разноцветные вспышки сменяли друг друга несколько раз в секунду. Но глазам не было больно от обилия мельтешащих красок. Напротив, разные сочетания цветов удивительным образом даже как будто успокаивали.
Вдруг в центре круга портала появились размытые контуры трех человеческих фигур.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — пронзительный крик до смерти перепуганных людей разрезал тишину Малого зала.
Студент первым очнулся от шока и стал раскланиваться с присутствующими в зале Высшими. Затем он вытянулся по стойке смирно и, уставившись на ошарашенного Лома преданными глазами, громко отрапортовал:
— Ваше чародейство, задание выполнено! Шаман рода Белого Ужа дед Еж пойман и доставлен для дачи свидетельских показаний!
Кремп-Еж, услыхав подобное из уст своего мучителя, как подкошенный, рухнул на грудь Лилипуту. Последний едва успел убрать от его шеи меч.
После выходки Студента в зале повисла зловещая тишина. Озадаченные маги повернулись в сторону Лома и, присоединившись к Студенту, стали буравить его взглядами в ожидании разъяснений.
— Ну да! Я послал этих людей в замок Наза. — Лом старался говорить уверенно, легко, непринужденно; получалось так себе, было заметно, как сильно он волнуется. — Я уже давно наблюдаю за Назом, и три недели назад у меня появились доказательства, что этот Высший ведет двойную игру: прикрываясь своим положением в Ордене, на подконтрольной его замку территории пять лет назад он сотворил волшбу высшей ступени — и скрыл содеянное от Круга! Я решил вывести его на чистую воду. Мои люди сильно рисковали, оказавшись в логове Наза без магического прикрытия. Но, как вы только что слышали, они успешно справились с возложенной на них миссией.
— Замечательно! Нет — ну просто расчудесно! — Оз всем своим видом являл идеал добродушия. Казалось, счастливая улыбка навсегда прописалась на его морщинистом лице. — Браво!.. Нет, вы это видели?! Он наблюдал ! У него появились доказательства ! Он решил ! Он послал СВОИХ людей ! И они успешно справились ! Блестяще!.. Только позвольте полюбопытствовать, мой юный друг, кто это вам дал право так просто решать и посылать?.. Молчите? Замечательно! Значит, вы обвиняете Высшего в том, что тот ведет за нашими спинами двойную игру? Расчудесно! Только вот незадача: доказательства его двойной игры есть только у вас. Доказательством же вашей двойной игры только что явились свидетелями почти все Высшие… Как председатель Круга Избранных я считаю подобные действия непростительными! И совершивший их недостоин более носить почетное звание Высшего мага Ордена Алой Розы!
— Другими словами, вы приговариваете меня к смерти? — Лом побледнел. — Что ж, хотелось бы выслушать мнение остальных Высших. Ведь на вас, Оз, хоть вы и председатель, свет клином не сошелся.
— О да, конечно, мой юный друг! В отличие от вас, я чту традиции, — заверил Оз. — Итак, я предлагаю начать высказывать мнения по старшинству. На данный момент мы имеем мое слово против слова самого Люма. Многоуважаемые, с вашего разрешения, я открываю внеочередной совет Круга.
На подобное заявление своего председателя маги откликнулись крайне неодобрительно. Послышались возмущенные возгласы:
— Ну спасибо, Оз! Уважил!.. Оставаться?.. И так целый день здесь провели! — осуждающе покачал головой Кост.
— Еще традиции какие-то выдумал!.. Где сказано, что мы по два дня подряд должны проводить на Круге?! Вы как хотите, можете заседать, сколько душе угодно, а я тут больше и минуты не задержусь! — как всегда многословно, выразил свое мнение Паукс.
— Все! Хватит! Сколько можно! — поддержал коллег Мос. Последним высказался Солозо, к его мнению всегда все очень прислушивались. Он говорил немного, но всегда проникал в самую суть. Авторитет его среди Высших был непререкаем, даже сам Оз боялся открыто конфликтовать с ним.
— Оз! Ты сам закрыл сегодняшний Круг, и теперь ни о каком экстренном продолжении работы не может быть речи. Как председатель Круга ты лучше других должен понимать, что подобные дела с наскока не делаются. Возьми себя в руки, старина. Ведь очевидно, что ты сводишь с Люмом личные счеты! Предлагаю сейчас отправиться по замкам, а через неделю снова собраться, спокойно выслушать обе стороны и без спешки принять решение. Люм все равно за неделю никуда не денется. Судить же на скорую руку никому не позволено!
Так как ни один из присутствующих в зале Высших не пожелал продолжать собрание, Озу ничего не осталось, как подчиниться мнению большинства. Пожелав присутствующим «до скорого свиданья», глава Круга отправился в свой замок.
Остальные Высшие последовали его примеру.
Не прошло и пяти минут, как в Малом зале кроме Лома, Студента, Лилипута и все еще пребывающего в бессознательном состоянии Кремпа-Ежа не осталось ни одной живой души.
* * *
До комнаты Лома друзья добирались добрых полчаса. Переступив порог, тащившие старого мага Лилипут со Студентом рухнули без сил.
Кремп-Еж потихоньку начал приходить в себя.
Лом расстелил на полу «розовую» скатерть, и вскоре комната наполнилась ароматами свежей выпечки и истекающего соком жаркого. Только сейчас, вдыхая эти маняще-дразнящие запахи — мечту гурмана, — Лилипут со Студентом ощутили, как же сильно проголодались они за сегодняшний сумасшедший день.
Рассевшись вокруг скатерти, они поужинали. Вчетвером.
Только-только очнувшийся дед сильно робел перед друзьями — особенно перед Ломом — но эта неприятность никоим образом не отразилась на его аппетите, и за ужином от ребят он не отставал.
