самая свободолюбивая тварь во вселенной не потерпит над собой чьей-либо власти. Ну, а после этого, как водится, должен был наступить конец света.
Излагая пророчество, в конце письма Сабариэль присовокуплял к нему собственные размышления. По его мнению, весь этот бред не заслуживал никакого внимания, если бы в нём не упоминались «Владыки Падающей Звезды».
К сожалению, так и не удалось узнать, откуда нищий юрод узнал об их существовании. По приказу управляющего Иезавелией аледонского префекта его распяли как возмутителя общественного спокойствия.
Песах так и не понял, откуда у него взялась мысль о пророчестве. Впервые за много лет, его обуял суеверный страх. Прямо как тот, что ему удалось пережить во время восстания Дайсана, потрясшего Ченжер.
Он внутренне содрогнулся, вспомнив, как тайгетские наёмники во главе с неким Кендагом полностью уничтожили всех радхонов, живущих в Алане. Тогда погибла его сестра со своим мужем, а их юная дочь Соэль чудом осталась в живых. Да и ему самому довелось немало пережить в те страшные дни. При воспоминании об этом ладони радхона вспотели, а лоб покрыла холодная испарина.
На закате дня Песах вернулся в радхонский квартал, расположенный внутри крепостных стен Чжипаня. Проведя некоторое время на сходе местного собрания радхонов, он направился к себе домой.
Он не спал всю ночь, дожидаясь известий от одного из своих помощников, отправленного в городское предместье разузнать последние новости. Заодно тот должен был выяснить – не случалось ли чего необычного.
К утру Песах принял решение не откладывать дела в долгий ящик и «разобраться» с незнакомцами, осмелившихся расположиться возле его тайного склада. Но чем больше он думал об этом деле, тем меньше оно ему нравилось.
Городское ворьё или наёмные убийцы, привыкшие бить из-за угла, здесь не годились. Для того чтобы успешно действовать в горных лесах, нужны были опытные воины, да только сейчас они все призваны в армии И-Лунга и Учжуна. Не будь сейчас этой дурацкой войны, он легко смог бы нанять отставных ветеранов или пару-тройку кливутов с их челядью.
Тут Песах вспомнил, что один погонщик из принадлежащего ему каравана накануне рассказывал о том, что будто бы он видел здесь одного из столичных Тайных Стражей. Парень божился, что узнал некоего Ван-Ё, который был доверенным лицом самого князя Чже Шена. Тогда Песах не поверил караванщику, а сейчас подумал, что, возможно, это было правдой. Идёт междоусобная война, а, как известно, в ней все средства хороши. Наверняка Тайные Стражи прибыли сюда, не просто так. Что же, он не будет вмешиваться в их разборки, но готов сделать им некое предложение…
* * *
Один из верных людей, доложил Песаху, где скрываются Тайные Стражи И-Лунга, присланные для того, чтобы следить за мятежным братом и его сторонниками. Свидеться с ними оказалось не так-то просто, и уже наступила ночь, когда радхон отыскал-таки этого Ван-Ё в харчевне «Камышовый Кабан», расположенной на северо-западной окраине города.
Хозяин харчевни был родом из людоедов-синпо, вот почему у неё было такое необычное для здешних мест название. Обычно здесь собирались вольноотпущенники, гулящие девки и нищие обитатели городских окраин Чжипаня. Зачастую сюда хаживали воры и торговцы краденным. Несмотря ни на что, даже в эти тревожные времена харчевня была полна посетителей.
Зайдя в харчевню, Песах занял местечко в уединённом углу. Хозяину «Камышового Кабана» не понадобилось много времени, чтобы узнать, кто пожаловал в его скромное заведение. Вскоре, перед Песахом, на низком столике красовалась пара блюд с фруктами и жареным мясом и внушительный кувшин подогретого вина.
– Добрый вечер,– произнёс Песах при виде молодого человека, которого привёл к нему мальчишка-прислужник.– Я, признаться, уже беспокоился, что вы не придёте, а ведь у меня к вам есть разговор.
– Кто вы и что вам угодно? – благообразное лицо молодого человека выражало полное безразличие, хотя Песах чувствовал, что тот внутренне напряжён как струна.
– Я знал, что найду вас здесь,– Песах указал рукой на место напротив себя, приглашая молодого человека присесть. Тот, сохраняя невозмутимость, опустился на подушки, протянул руку к кувшину, стоявшему на столе, и налил себе вина. Его уверенное поведение понравилось Песаху.
– Меня зовут Песах,– продолжил радхон,– хотя я полагаю, что моё имя вряд ли что скажет вам, благородный господин. Я старшина местных радхонов и простой торговец. Когда-то я был подрядчиком при Приказе правителя Закатного удела. И вот, один из моих людей случайно узнал, что вы находитесь в нашем городе, благородный господин.
Рука Ван-Ё поползла к бедру, а его глаза смотрели на собеседника особым немигающим взглядом. Песах знал, что такой взгляд бывает у змеи, когда она готова броситься на добычу. Хотя среди посетителей были его люди, но не стоило доводить начатый разговор до крайностей, и потому он раскрыл левую ладонь и снизу надавил на её середину большим пальцем правой руки. Это был один из опознавательных знаков Тайных Стражей.
– Ты наш?! – брови молодого человека изумлённо взметнулись вверх. Было видно, что он искренне удивлён и одновременно встревожен.
– Нет. Но не беспокойтесь, благородный господин. Я пришёл сюда не для того, чтобы выдать вас или ещё как-нибудь причинить вам вред. За меня может поручиться некий вельможа княжеского достоинства, что нынче встал рядом с нефритовым престолом.
Песах не называл никаких имён, понимая, что его собеседник и так поймёт смысл сказанного.
– Тогда всё же что тебе от меня нужно, достопочтенный купец? – спросил Ван-Ё. В голосе ченжера проскальзывало недоверие.
– Не думайте, я не тот, кто послан проверять вашу работу,– протянув руку, радхон взял кувшин и наполнил чашу собеседника. Его движения были
