Иногда, правда, становилось совсем туго. Порой бывало так, что солнце жарило настолько нещадно, что было сложно думать, не то что дышать. Конечно, я постепенно привыкал, да и Михейм увело вел нас от оазиса к оазису (эдакие маленькие, диаметром не больше пяти — десяти метров, озерки и бурной растительностью вокруг), но все же если меня в глубокой старости, до которой я скорее всего не до живу, спросят — а что было самым тяжелом в твоей жизни. Я с уверенностью, не колеблясь ни минуты, твердо отвечу — Великие Пески. Пустыня это суровый край, возможно, столь же суровым могут быть только ледники полюсов. Потому что в этих землях, что в тех — жить практически невозможно. Но все же, наш караван двигался все дальше и дальше, приближаясь к столице.
В очередной раз зевнув, я по привычке кинул закладку в костер, и улегся на теплый, но уже остывающий песок. Сон не заставил себя долго ждать и уже скоро окутал меня своим иллюзорным саваном, унося в дали нереальности.
Утром, вернее еще до рассвета, меня наглым образом растолкали и сонного заставили седлать хиза. Мой ленивый Вайт, так же недовольный что его будят в такую рань, седлаться особо не хотел и чуть не сжевал лямку. Благо, рядом стояла Мия и вовремя заметила что я уже в верхних слоях астрала, а черный лис переросток вот-вот схарчит казенную упряжь. Девушка вовремя спасла ситуацию и с трудом вытащив из пасти зверя полоску кожу, я таки справился с заданием. Седло на духа пустыни мало чем отличалось от обычного, разве что у него было четыре специальных ремешка, крепящихся на бедре зверя и идущих до самой дуги. Вроде, при помощи такого нехитрого приспособления, даже если Вайт решит спрыгнуть с семиметрового бархана (а они эти частенько развлекаются) и проехаться по песчаному склону, то ни седло, ни я следом за ним, не слетим в пропасть. Я пока еще не проверял эту характеристику, так как шли по гребням, и ни погонь ни бегства еще не было.
— Сегодня подойдем к Нала-Су, — оповестила меня Азалия, когда поравнялась с Мией. Та, кинув какой-то странный взгляд на волшебницу, громко фыркнула.
— А там кормят? — сонно пробурчал я.
— Нет, здоровяк, вряд ли, — покачала головой шархан песка. — Нала-Су это крупнейший город-оазис Великих Песков. Фактически, у них тут самоуправление, пускают кого захотят. И вот как раз караваны, они пускать не хотят. Сторгуемся с ними за воду, за пару кувшинов эмфера и все. Ну еще может ночку под стенами постоим.
— Тогда мне это не интересно, — отмахнулся я.
Солнце еще не поднялось на горизонте и не окрасило бледнеющее небо в кровавые цвета, но с каждой минутой, все ощутимее испытывался палящий зной. В такой обстановке, я больше всего хотел погрузиться в бадью с ледяной водой и выплывать оттуда, пока кто-нибудь не погасит эту громадную лампочку, по недоразумению названную Солнцем.
— Он часто такой кислый? — перешла на алиатский Азалия, решив помучить Гуфар.
— Только когда голодный, — хихикнула Мия. — То есть — почти всегда.
Я хотел было возмутиться и завести свою привычную шарманку про тяжелую наемническую жизнь, но вовремя вспомнил что "не знаю" языка.
— Слушай, — вдруг протянула миниатюрная дамочка. — А ты не знаешь, чего он меня бегает постоянно?
— Знаю, но меня просили не рассказывать, — огорошила меня Лиамия.
Это чего она такого знает, что я просил её не рассказывать?
— Ой, да ладно тебе, ну как женщина женщине…
Мия некоторое время пристально всматривалась в лицо Азалии, и, о боги, в этих зеленых омутах я заметил отсветы демонической пляски. Ну все, испортил девчонку.
— Ну, слушай. Мой телохранитель когда-то учился в Академии, да-да, в той самой. Но его оттуда вытурили.
— И как это связанно с моим вопросом.
— Да ты не дослушала. Вытурили то из-за другой волшебницы. Там какая-то грязная история была, так что Тим теперь за три мили всех шарханок обходит.
Азалия с легкой грустью посмотрела на моё недоумевающую мордаху, а потом снова повернулась к дочери визиря.
— Не повезло, — покачала она головой и пришпорила, если так можно сказать, своего лиса.
Когда чародейка скрылась в хвосте каравана, Мия изволила долго смеяться. Я же старательно прожигал её своим самым злым взглядом. Почему-то это вызывало у неё еще больше смеха.
— Не поделишься секретом, — прошипел я. — Чего ты её там наплела про меня?
— А почему ты решил что про тебя? — лукаво подмигнула мне демоница.
— Не вчера родился.
— Так ты у нас в возрасте?
— Ты же понимаешь, — самоуверенно хмыкнул я и почесал за ушами лиса, тот замурлыкал, словно кот объевшийся сметаны. — Если мы начнем соревнование кто кого подколет, то тебя ждет верное поражение.
— Это нечестно, — надулась девушка. — У тебя опыта больше.
Я, как мог, сально её улыбнулся.
— А то!
На миг мне показалось что девушка сейчас задохнется, но вот она стремительно покраснела, потом побледнела, а потом приняла свой естественный оттенок. Хамелеон дворцоворощенный.
— Азалия просто спрашивала, почему ты её сторонишься, — проворчала себе под нос Лиамия.
— И что же ты на придумывала?
— Ничего я не придумывала, — пожала плечами Мия. — Или ты так горишь желанием познакомиться поближе с этой ведьмой?
— Слова то какие знаешь, — хмыкнул я. — Ладно, главное что она больше не будет меня донимать. Но с тебя должок.
— Почему это с меня?!
Я достал дневник, загадочно ухмыльнулся и погрузился в дебри собственных измышлений. К моменту, когда я добрался до неких вычислений, солнце уже поднялось над золотыми гребнями пустыни и потихоньку стало поджаривать все и вся. Редкие скорпионы спешили забраться под неизвестно откуда взявшийся здесь камень или спрессованный песчаный навес. Ящерки выкапывали себе небольшие ямки, куда резво устремлялись дабы спастись от зноя. Редкие кактусы, размером с фонарный столб, как-то скукоживались и разве что не втягивали свои легендарные колючки. Воздух стал таким сухим, что дышать не через влажную тряпку, было практически невозможным. Кожа мигом лишилась всех запасов влаги и любое прикосновение к ней, вызывало массу не самых приятных ощущений. И тем не менее, я старался не обращать на это внимания, в какой-то мере, это даже получалось.
Я уже не особо следил за тем, как мы длинной вереницей, словно муравьи добытчики, идем по гребням. Иногда, бывало, проход был такой узкий, что спешившись, приходилось ставить ступни слово модель на подиуме, что было крайне затруднительно в таких-то шароварах. Порой, кто-то, схватив солнечный удар, терял сознание и скатывался под откос. Если рядом была Азалия — возвращала обратно мановением руки, да что там, казалось сам песок, на заботливых руках, возносит бедолагу к вершине гребня. Если не было рядом шарханки, было два варианта. Первый — несчастному помогала его семья или друзья-знакомые. И второй — если это не какой-нибудь важный "гость" или "переплативший" его так и оставляли внизу. Караван не мог позволить себе задерживаться, и часто народ говорил что таких вот "даренных" забирают духи, либо что они в такой круговерти, наверняка сломали голову и беспокоиться не о чем. Признаться меня мало волновала судьба сорвавшихся, скажу более — мне было плевать. Конечно это не особо приятно, но за время путешествие таким образом мы потеряла всего четверых.
