Именно эту картину заметил пожилой человек с длинными белыми волосами, в изумлении остановившейся на лестнице. Он был одет в белую рубаху и, что оказало на Виктора особенное впечатление, такого же цвета штаны.
– Что здесь происходит? – спросил старик, грозно нахмурив брови. – Я поручил тебе, Туннеа, поймать Ристра. А ты что делаешь? Почему лежишь на полу?
Чернобородый, который пытался опрометчиво атаковать Виктора и потерпел фиаско в виде не очень сильного удара палкой по ногам, кряхтя, поднялся.
– Мастер, здесь нет моей вины, – сказал он, оправдываясь. – Просто отец Ристра напал на нас. Мы защищались.
– Какой отец? – удивился старик. – Вот этот, что ли? Его палец показывал на Виктора.
– Ну да, – ответил Туннеа. – Он.
– Что-то он больно молод, – с сомнением произнес мастер. – Ты кто, незнакомец?
– Уж точно не отец этого, – ответил Виктор, грозно взирая на сбившихся в кучу противников. – не дядя, не тетя и даже не дедушка. Я вообще его в первый раз вижу, как и всех вас. И думаю, что лучше бы и не знакомился вовсе.
– А кто ты? – вопрос прозвучал одновременно заданный и стариком и чернобородым.
– Торговец, – пояснил Антипов. – Зашел, чтобы узнать кое-что по поводу скульптуры, а на меня напали.
Дальнейшее общение между стариком и Туннеа не подлежало конструктивному осмыслению, потому что состояло большей частью из восклицаний и аллегорий. Мастер оказался весьма красноречив. Однако Виктор сумел напрячь свое воображение и понять, что же случилось. Оказывается, Ристра, молодой подмастерье скульптора Беннера, не чувствовал себя счастливым на избранном жизненном пути. То ли потому, что его все обижали, то ли оттого, что стезя подсобного работника была малопривлекательной, но паренек решил разнообразить свой тусклый быт. Для этого он начал вносить небольшие, но важные усовершенствования в гипсовые скульптуры в виде ингредиента, измельченного мела, который при добавлении в раствор приводил к тому, что высохшие изделия становились хрупкими и крошились. Каждая такая диверсия следовала строго после наказания за другие деяния, казавшегося Ристре несправедливым. В конце концов, когда Беннеру надоело, что с его скульптурами происходит непонятно что, за раствором было установлено тайное наблюдение старшим подмастерьем. И вскоре виновный был пойман. И Виктор умудрился подоспеть аккурат к первому акту кары, который именовался 'поимка'. Также выяснилось, что ошибка Туннеа насчет отца вполне извинительна. Паренек, которого пытались отловить, убегал и грозился, что вот-вот явится его отец и тогда всем придется плохо. Учитывая избитую троицу, в какой-то мере это предсказание сбылось.
– Так что вас привело сюда? – седовласый Беннер, успокоившись, обращался к Антипову очень вежливо. Паренек же оказался отрезанным от спасительной двери и дожидался своей участи, сидя на корточках около стены. Виктор тоже не стал наращивать конфликт, а попытался объясниться.
– У меня есть дядюшка, – сказал он. – Так вот, старичок хочет, чтобы ему изготовили статую. Но сам дядюшка в Парреан не может приехать. Поэтому я пришел спросить совета: как это сделать? Можно ли вылепить статую по описанию, если я буду описывать дядюшку в ходе работы? Или нет?
Беннер пожал плечами. Он уже спустился с лестницы и стоял напротив собеседника.
– Может быть и можно, но зависит от вашей способности подмечать неточности. К тому же, займет много времени. Скорее всего, полного сходства так не получится, но похоже будет, если вы опишете правильно.
– А сколько времени займет? – поинтересовался Виктор. – И дорого ли обойдется?
– Время зависит от вас, но вряд ли меньше трех часов. А за такую сложную работу я возьму золотой за полчаса. Мы засечем время, так что оплата будет справедливой. Начать смогу не раньше, чем через неделю, уж простите. Очень занят. А эти, – Беннер кивнул на подмастерий, – не справятся.
– Хм, – названная сумма и сроки озадачили Антипова. – А нельзя ли мне дать несколько уроков, чтобы я сам потом вылепил статую? Я быстро учусь!
– Можно, – согласился скульптор. – Помимо постоянных учеников я беру и временных. Золотой за урок. Занятия два раза в неделю.
'У него такса как у Микеланджело, – с тоской подумал Виктор. – И характер наверное такой же'.
Антипов был слегка разочарован. Похоже, что с самым лучшим скульптором ничего не выйдет. Придется искать тех, кто похуже.
Посетитель попрощался и направился к выходу, подняв по пути свалившуюся шапку и пытаясь не обращать внимания на умоляющий взгляд паренька. Похоже, что юному подмастерью придется несладко. Жаль, конечно. Но ничего не поделаешь – не нужно было попадаться. Виктор почти достиг двери, как внезапно остановился. Ему в голову пришла удачная мысль.
– А ваш ученик, Ристра, кое-чему научился? – поинтересовался он у Беннера
– Ну, способности у него есть, – ответил скульптор, – но, похоже, своего развития уже не получат. После того, что он сделал, его никто в подмастерья не возьмет.
– Но вылепить статую с натуры он сумеет? – уточнил Антипов. Седовласый сразу же догадался, куда клонит посетитель.
– Вы хотите взять его к себе? – спросил он. – Благое желание, учитывая его поступок! Вот только….
– Если вы о наказании, то не беспокойтесь, – сказал Виктор. – Можете наказать его сами, прямо сейчас, я подожду. Не убьете же вы его в самом деле. Или еще лучше – я его возьму с собой и сам накажу. Мне ведь тоже досталось! Так что, мало ему не покажется.
Визитер продемонстрировал мощный кулак лесоруба. Это выглядело впечатляюще. А потом, не давая хозяевам опомниться, подошел к пареньку и, взяв его за шиворот, приподнял над полом. Тот повис как тряпичная кукла. Антипов с энтузиазмом встряхнул Ристра пару раз и поинтересовался:
– Ну что, договорились?
На лице Беннера отразилось колебание и тут же исчезло. Скульптор понимал, что паренька придется наказать и выгнать. Но, похоже, что судьба сама выбрала способ кары. Посетитель производил весьма нехорошее впечатление. Он без труда избил четверых взрослых мужиков и, по-видимому, отличался недюженной наглостью и напором. Ристру не позавидуешь.
– Он может сбежать, – сказал скульптор.
– У меня не убежит, – хохотнул Виктор с такой же интонацией, которую слышал у Нурия. – Не беспокойтесь. Днем поучу его уму-разуму, а на ночь – в кандалы! Никуда не денется. Рад, что договорились. Прощайте!
Антипов пошел к дверям, волоча за собой добычу. Ему во след смотрели пять пар глаз, причем в некоторых из них читалось сочувствие к пареньку.
Выйдя на улицу, Виктор еще немного протащил испуганного Ристра, а потом, миновав дом скульптора, отпустил со словами:
