«Олег» был очень удивлен, расстроен, ведь он только сегодня расстался с ней у Сбербанка! Хотел даже отменить прием, но потом передумал и несколько часов лечил всех страждущих, что собрались у палаты. Нельзя было показывать, что он слишком расстроен смертью Зои, могут возникнуть вопросы… И еще — работа отвлекала, помогала забыть.
Полицейские появились часа через четыре. Та же самая следовательша, что допрашивала «Олега» после гибели хулигана в камере, двое молодых парней, гораздо моложе «Олега». Они расспрашивали его о том, когда «Олег» последний раз видел Зою, когда с ней расстался, но все как-то формально, для порядка.
Спрашивали, знал ли он о связи Зои и местного депутата Черенкова, на что «Олег» ответил, что не знал. Личные связи — личное дело каждого свободного человека, и он не собирается лезть в чью-то жизнь.
Задав еще несколько формальных вопросов, полицейские ушли мучить главврача, но и там долго не задержались, через полтора часа покинув больницу.
В прессе было много шума.
«Депутат застрелил олигарха из Москвы!» «Что связывало депутата из города Н., человека с сомнительным прошлым, и не менее сомнительного олигарха В., и почему депутат вдруг расстрелял бизнесмена, его охрану и свою? Что случилось на уединенной турбазе, какое безумие напало на этих людей?!»
Пошумели и успокоились. Нашлось множество гораздо более интересных тем и гораздо более интересных известий, чем убийство заштатного депутата и не очень заштатного авторитетного бизнесмена. Неделя — и уже тишина.
Поговаривали, что «тишине» очень посодействовала местная администрация, не желавшая, чтобы поднимался большой шум.
Дело закрыли за смертью виновного. Виновным был признан Черенков, который сошел с ума и перебил массу народа. Отпечатки пальцев на оружии, на стуле, которым он забил до смерти свою любовницу — все указывало на то, что именно он совершил это преступление.
Мелкие нестыковки в расследовании не были приняты во внимание к глубочайшему удовлетворению всех сторон. Странные обугленные дыры в телах убитых… несоответствующие версии положения тел убитых…
Зачем кому-то проблемы? Закрыли — и закрыли. Нет человека — нет проблемы.
Жена депутата расследование не педалировала, злые языки судачили, что она была даже рада смерти мужа. Молодая красотка тут же уехала и вроде как не одна, с мужчиной, а на доме, где раньше жил Черенков, появился баннер: «Продается».
Детей у Черенкова не было, потому плакать по нему было некому.
Что же касается московских гостей, ныне покойных, — за ними приехал кортеж из дорогих автомашин, в которые погрузили трупы бизнесмена и его охранников.
Полиция ждала каких-либо эксцессов, вроде погромов, беспорядков, других безобразий… Нагнали толпу ОМОНа, ждали, но все обошлось. Смуглые гости молча расселись по машинам и уехали, не удостоив районный город особым вниманием.
На следующий день после этих событий приехала Маша. Она услышала новости и все поняла.
«Олег» был рад ее приезду. И Маша, и Зоя снимали с него груз забот по обеспечению работы — касса, еда-питье и все такое прочее. Когда их не стало — все это навалилось на него. «Олег» даже подумывал нанять кого-нибудь из здешних медсестричек, кокетливо поглядывающих на него из-под белоснежных колпаков.
Увы для них — все мечты девиц были жестоко разрушены появлением Маши, снова взявшей дело в свои хрупкие на вид, но на самом деле железные руки.
Как оказалось, Маша тоже понесла утрату — исчезла ее мать. Куда исчезла, что с ней стало — никто не знал. Исчезла она после того, как Маша уехала в областной город. Соседи не знали, куда подевалась соседка — никого не видели, ничего не знают. А если и видели — предпочитали молчать. Болтуны долго не живут…
И «Олег», и Маша в общем-то догадывались, что с ней случилось, но все подробности мог рассказать только Черен, а он был мертв. Скорее всего, ее захватили на дежурстве, в магазине или на улице. И лежала она теперь где-то в лесу или на дне реки.
Жизнь бывшего боевого мага, а ныне фельдшера районной больницы, вступила в новый этап. Каким он будет — знали только боги. А у них во всесильных руках множество нитей судьбы, и только им известно, куда выведет дорога, по которой идет человек.
