Теперь все взгляды устремились на Стайла. И волки, и единороги насторожились. Стайл с ужасом осознал, что он не правильно оценил ситуацию.
Его настоящим противником был не Главный Жеребец, а Голубая Леди. Ей хотелось развеять даже самые малейшие сомнения относительно правдивости его слов. Ей не хотелось впускать в Голубые Владения самозванца. Ему удалось пройти через первую линию ее защиты. А теперь появилась вторая. От нее исходила опасность — он мог погибнуть от ее чрезмерных подозрений.
Нейса возмущенно фыркнула. Хотя она и злилась на Стайла, но верила ему. Но все остальные снова засомневались. Коварная логика Леди!
Как он мог ответить на этот вызов? Всего лишь один человек мог подтвердить его личность — Желтая Колдунья. Ее здесь только не хватало!
Стайл решил рассказать всю правду и дать им возможность самим вынести вердикт.
— Я не Голубой Адепт. Я его двойник из другого мира. Всякий, кто может пройти сквозь Занавес, может навести там обо мне справки. Я во всем похожу на Голубого Адепта, кроме одного — мне не хватает его опыта. Я и не самозванец, и не муж Голубой Леди. Зовите меня братом Голубого Адепта. Я приношу извинения тем, кто был невольно введен в заблуждение. Не ставил цели я себе такой. Будь я на самом деле Адептом другим, зачем прибегал бы я к маскараду? Я мог бы создать свои владения любого другого цвета. Я обладаю силою волшебной, зачем мне подражать чужому колдовству?
Все согласились с этим, но только не Голубая Леди.
— Конечно, мужа моего убийца сюда пришел с историей правдоподобной. И он спасителем решил предстать, убив голема, которого он сам и подослал. И подражать решил он в колдовстве манере мужа моего. Зачем понадобилось ему это? Что ж, две причины вижу я. Во-первых, чтобы скрыть свершенное убийство. Второе, чтобы забрать все то, чем Голубой Адепт владел.
Керрелгирл посмотрел на нее, удивленно подняв брови.
— Такой могущественный Адепт мог сотворить себе любой дворец, подобных осложнений избежав. И все, что есть внутри.
— Не совсем, — тихо сказала Леди.
— Так что же в Голубых Владениях есть такого, чего бы он не смог бы сотворить?
Леди замялась, на ее щеках появился румянец, но все же ей пришлось ответить.
— Это я. Иные говорят, что я красива…
Вот это да!
— Красива несомненно, — согласился Керрелгирл. — Довольно веская причина. Но если уважает он наследие Голубого Адепта и сохранит его владения в порядке, чего желать еще ты можешь?
— Пустить сюда того, кто мужа моего убил? — гневно воскликнула она. — Он не получит ничего! Меня он может уничтожить колдовством, как моего любимого он уничтожил, но мантию Адепта и статус его он не получит никогда!
Сидя на стене, Керрелгирл повернулся к Стайлу.
— Я доверяю тебе, друг. Но Леди можно понять. Колдовство Адептов недоступно для понимания простых животных, вроде нас. Мы не сможем установить связь между двойником Голубого Адепта на Протоне и тобой. Этот двойник мог давно умереть. А ты, возможно, подражаешь стилю Голубого Адепта, когда твоя сила заключена совсем в другом. Ты мог обмануть всех, и пока мы не сможем убедиться в твоей правоте…
Стайл растерялся.
— Уж ежели сходство мое и моя колдовская сила не убедили ее, а слову моему не верит Леди…
— Могу ли я задать два вопроса? — нерешительно спросил Халк.
Стайл рассмеялся.
— Тут у нас больше вопросов, чем ответов! Давай, добавь к ним еще парочку!
— Чем еще, кроме своего волшебства, отличался от других Голубой Адепт?
— Своей честностью, — гордо заявила Леди. — За всю свою жизнь он ни разу не солгал и никого не обманул.
— Стайл тоже никогда не лжет, — сказал Керрелгирл.
— Это еще надо доказать, — возразила Леди.
Оборотень пожал плечами.
— Только время может доказать это качество. А что-нибудь другое есть, в чем можно убедиться сразу?
— Он великолепный наездник был, — ответила Леди. — На всей Фазе только он скакал на лошади лучше меня. И лошадей любил он больше всех животных… — Нахлынувшие чувства мешали ей говорить.
«Так может любить только настоящая женщина», — подумал Стайл. Ее муж умер, а она продолжает защищать его изо всех сил. Леди была права: другой Адепт мог попытаться овладеть ею, и не только из-за красоты. Ради этого он мог пойти на что угодно.
Керрелгирл повернулся к Стайлу.
— Какой наездник из тебя?
— Я отвечу на этот вопрос, — сказал Халк. — Стайл считается самым искусным наездником на Протоне. Сомневаюсь, что и здесь у него найдутся достойные соперники.
Леди удивилась.
— Он наездник? И может удержаться без седла на необъезженной лошади?
Хотелось бы мне увидеть это своими глазами.
— Нет, — сказал Халк.
Нахмурившись, Леди посмотрела на него.
— Ты, великан, пытаешься его оберегать, боясь, что не пройдет он испытание?
— Во всем должна быть справедливость, — ответил Халк. — Один раз он уже доказал свою правоту, и что из этого вышло? Заставить показывать свое искусство наездника усталого и раненого человека…
— Это так, — согласился Керрелгирл. — И все же необходимость этого испытания…
— Позвольте мне задать второй вопрос, — сказал Халк. — Между кем на самом деле спор: между Стайлом и Леди или же между Леди и кобылой?
Леди и Нейса переглянулись.
— Он только выглядит как великан-людоед, — одобрительно пробормотал Керрелгирл и обратился к Стайлу:
— Он истину глаголет. Обеим им твоя судьба не безразлична. И ежели сумеешь доказать, что ты Адептом являешься на деле, одной из них придется плохо. Вот почему собрались тут и волки, и единороги.
Стайлу это не понравилось.
— Но… — попытался возразить он.
Главный Жеребец подал голос из-за стены.
— Только самый искусный из наездников мог приручить самого слабого из единорогов, — перевел Клип. — Мы признаем его Голубым Адептом.
Стайл поразился такой резкой перемене.
— Как можешь знать ты, действительно ли я?..
— Мы наблюдали за тобой, — сказал Клип. — Ничуть не сомневались мы, что Нейсе удастся сбросить тебя, но это не произошло. Мы признаем, что среди всех людей ты самый опытный наездник.
— Она могла ведь превратиться в светлячка…
— Признав этим самым, что не смогла победу одержать в своем естественном обличье, — сказал Клип. — Сейчас значенья не имеет это.
Теперь Жеребцу известно, что это отличительная черта Голубого Адепта…
— Но в этом не совсем моя заслуга, — сказал Стайл, кое-что вспомнив.
— Я напевал себе под нос, чем вызвал волшебство, хотя тогда не знал об этом. Я удержался на ней при помощи магии.
— На единорогов не действует волшебство, — сказал Клип. — Только Адепт может заколдовать единорога. Но любой другой Адепт уничтожил бы Нейсу, так и не добившись от нее покорности. Единственный Адепт, который обладает мастерством наездника, это Голубой Адепт. Учел все это Главный Жеребец, прежде чем признать тебя.
