Компания приуныла, но то, что они услышали дальше, снова вдохнуло в них маленькую пока, но надежду. Оказывается, что всего каких-то два месяца назад сам Игнак находился в их нынешней шкуре – был пойман и сидел, ожидая суда, в этом самом сарае. И чтобы не терять время зря, ковырял подкоп под эту самую стену.
Лаз был почти готов, и парень уже собирался с чистой совестью покинуть негостеприимное место, как его вдруг повезли на суд в ближайший город. И вейстор, толстый красномордый мужик с лоснившимся от пота лицом, основываясь на каких-то там дурацких законах, присудил ему год подневольных работ у старосты этой деревни, препаскуднейшего мужика Изара Борока.
За что Игнака наказали, арестанты так и не поняли. В этом месте парнишка замолчал, и молчал так долго, что мужчины даже забеспокоились, не спугнул ли кто их благодетеля. Но нет, он был на месте, просто по хлюпнувшему носу стало ясно, что тот плакал. Этот Изар устроил ему такую весёлую жизнь, что парень готов был бежать куда угодно, да хоть к чёрту на рога, лишь бы подальше от этой толстопузой сволочи.
План Игнака был прост. Арестованные общими усилиями заканчивают подкоп, а он, стащив у хозяина побольше вяленого мяса, заманивает им спущенных на ночь собак в коровник. И как только эти волкодавы будут изолированы, беглецы быстренько спустятся к реке, где привязаны несколько лодок. А если они поторопятся, то к рассвету окажутся уже далеко отсюда.
Мужчины переглянулись. То, что они услышали, было весьма убедительно. И при удачном стечении обстоятельств через пару часов они уже могли быть на свободе. А при неудачном… Но чем они, собственно, рискуют? Точку в колебаниях поставил всё тот же Дарт, который веско буркнул:
– Этот мальчишка знает, что говорит. Он точно не на их стороне.
Сугр попытался выяснить, с чего он так решил, но Дарт только упрямо мотал головой и угрюмо сопел. Отодвинув в указанном месте от стены сено, беглецы нашли под стеной глубокую яму. Расколов кувшин на две половины, они принялись выгребать оттуда землю, сваливая её прямо в углу сарая.
Дело шло быстро, и уже через час Тван смог высунуть голову наружу, вдохнув свежий ночной воздух. Вспомнив свой казус с предыдущим подкопом, он быстро огляделся, но вокруг всё было спокойно. Они ещё совещались, ждать им парнишку или самим отправляться к реке, как у стены раздался тихий свист. Мужчины замерли, а Дарт кашлянул в ответ. Снаружи зашептали:
– Можете выходить. Собаки закрыты. Только тихо, чтоб стражник у двери не проснулся.
Один за другим они нырнули в подкоп. Игнак ждал снаружи и сильно нервничал, то и дело поглядывая за угол сарая, но на сей раз удача им улыбнулась. До реки беглецы добрались за несколько минут, вошли в воду и тихонько побрели вдоль берега, чтобы сбить со следа собак, если вдруг за ними пустят погоню. За ближайшими кустами, как и обещал парнишка, оказались мостки, у которых покачивались три лодки.
Игнак нырнул в кусты, откуда выволок пару вёсел. Беглецы уселись в ближайшую лодку, оттолкнулись от берега и, стараясь не шуметь, начали выгребать на середину. Течение подхватило посудину и понесло. Десяток томительных минут, и деревушка скрылась за поворотом. Выждав ещё чуть-чуть, друзья налегли на вёсла.
Рассвет они встречали уже далеко от места заточения. Сугр вовремя предупредил, что за следующим поворотом реки новое селение, и они решили больше не рисковать. Хватит торчать на виду и искушать судьбу – едва ли им ещё раз так несказанно повезёт.
При дневном свете беглецы разглядели наконец своего спасителя. Парень залился краской, когда они начали горячо благодарить его и пожимать ему руки. Когда волна восторгов схлынула, Игнак извлёк из своего мешка, прихваченного в хозяйском доме, два каравая чёрного хлеба, несколько сухих колбас и большой кусок окорока. На радостный возглас мужчин он скромно заявил:
– Пора подкрепиться! Кой-чё от собак урвал, хоть эти проглодиты всё были готовы сожрать! А хозяин, жмотяра, чтоб сдох от жадности! – И весело улыбнулся.
Теперь днём они прятались, стараясь передвигаться только ночью. На третий день своих скитаний они нашли укромное местечко на развилке дорог и почти два дня наблюдали, как мимо них то и дело проходили отряды армии Нумерии. Игнак предложил считать воинов, чтобы раздобытые ими сведения были более точными. И сам взялся за точные подсчёты, которые давались ему удивительно легко.
На свободе, в мужской компании парень оттаял и разговорился. Главными его слушателями стали конечно же Дарт с Тваном. Сугр в некоторых местах его рассказов удивлённо поднимал брови и хмыкал, а вот Ронгут, когда Игнак заявил, что попал в Нумерию два месяца назад совершенно непонятным образом из небольшого городка в Чехии, плюнул под ноги и покрутил пальцем у виска.
При первых же словах мальчика Дарт выразительно посмотрел на Твана и жарко зашептал ему на ухо:
– Ты понял? Ну? Он же оттуда… как Ник… из их мира! Вот клёво! Мы должны взять его с собой и обязательно свести с Ником и Кшыстей! Это же… это же… – Дарт чуть не задохнулся от избытка чувств, но не нашёл подходящих слов и просто махнул рукой.
Ронгут недовольно запыхтел, когда Тван, глядя себе под ноги, твёрдо заявил, что без этого мальчишки они с Дартом с места не двинутся. Он окинул парня злым взглядом и ехидно поинтересовался, на кой ляд им сдался этот чокнутый малец. А он точно чокнутый, если несёт такую ахинею! И кто знает, какие фокусы тот ещё выкинет в будущем. Сугр хмыкнул, слушая не скрывавшего своего раздражения товарища, минутку помолчал и вынес окончательный вердикт:
– Пойдёт с нами. Но если будет болтаться под ногами и лезть, куда не просят, пусть пеняет на себя!
Опасения Сугра оказались напрасными. Их спаситель оказался не только шустрым, но и на удивление сообразительным пареньком. Он брался за любое дело и вскоре стал полноправным членом их команды. В свободное время Дарт учил его метанию камней, Тван – обращению с ножом, а Сугр снизошёл и показал несколько приёмов борьбы.
Ронгут возвратился, когда окончательно стемнело. За часы, проведённые в дозоре, он не увидел ничего интересного, и Сугр, собрав всех вместе, торжественно объявил, что завтра они отправляются обратно – хватит валяться по кустам и кормить комаров. Они узнали достаточно, и теперь нужно было поторопиться в Солонию.
Тван повернулся на бок и закрыл глаза. Прошёл ещё один день, и кто знает, что ждёт их всех завтра.
Дартон Орстер открыл глаза и, увидев склонённое над ним лицо, растянул в неуверенной улыбке свой беззубый рот.
– Ой, ты мой маленький! Солнышко моё! Да, как он мамочке своей обрадовался, сыночек мой сладенький! – Мелеста заворковала над сыном, разворачивая пелёнку. – Мой мальчик выспался, сейчас мы его переоденем, и мой сыночек будет кушать! Рула! – Мелеста позвала мигом примчавшуюся прислужницу. – Ты только посмотри на это чудо! Мой Дартон сегодня первый раз улыбнулся!
