Через несколько часов ожесточенных прений девушки на балконе заскучали и ушли, оставив корзины, музыканты начали дремать, а кое-кто бесстыдно заснул.
В зале накалялись страсти, уже давно от четверки самых могущественных лордов перешли к сидящим в зале, граф Меганвэйл ненадолго отлучился, вернулся посвежевший, с блестящими от влаги волосами, призвал к тишине и объявил бодро:
— Когда наберем десять наиболее достойных, их занесем в особый список и будем голосовать за каждого в отдельности. За кого поднимется больше всего рук, тот и займет трон королевства Варт Генц!
Еще около часа кипели страсти, некоторые лорды выходили из зала на свежий воздух, но тут же стремглав вбегали обратно, где торопливо спрашивали всех, ничего ли не пропустили.
Граф Меганвэйл поднялся, вскинул руки. Шум в зале начал затихать, он выждал чуть, голос его прозвучал мощно и раскатисто:
— Могу я предложить?
Из зала прокричали:
— Конечно!
— Просим!
— Говорите, граф!..
Он сказал с расстановкой:
— Мне вот показалось, что есть смысл рассмотреть и несколько неожиданную кандидатуру… Вы все знаете этого человека, но никому, даже мне, в голову не пришло…
Он сделал паузу, из зала крикнули:
— Кто это?
— Сэр Ричард Завоеватель, — произнес он в напряженной тишине, — курфюрст Армландии, майордом Сен-Мари, эрцгерцог архипелага Рейнольдса, маркграф Гандерсгейма, коннетабль королевства Фоссано… Добавлю, что именно он сыграл решающую роль в разгроме могучей армии королевства Турнедо! Именно он уговорил нашего благородного короля Фальстронга выступить единым фронтом против потенциального захватчика… именно ему мы обязаны тем, что к нашему королевству отходит почти треть турнедских земель с их сказочными урожаями пшеницы, которой у нас всегда недостает!
Тишина длилась и длилась, я замер, не зная, чего ожидать, наконец в зале кто-то заорал просветленным голосом:
— Пральна!.. Как не подумали?
Другой голос поддержал:
— Да в голову просто не пришло… Верный выбор!
— Ура Меганвэйлу!
— Нет, ура сэру Ричарду!
— Ричарда в короли!
— Он не наш…
— Будет нашим!..
Меганвэйл вскинул руки, утихомиривая, в зале начали затихать, поворачиваться к нему, хлопать по плечам соседей, заставляя умолкнуть.
— В этой войне мы потеряли своего сюзерена, — сказал он и на миг в глубокой скорби склонил голову, а когда поднял, глаза блистали победно, и продолжил с подъемом: — Но сумели нанести несокрушимому королю Гиллеберду ряд тяжелейших поражений! Он так и не оправился, как вы знаете! Напомню, по итогам победной войны нам принадлежат все северные земли королевства Турнедо. Туда уже посланы гонцы с сообщением, что вскоре здесь пройдут выборы короля, и можно уже сейчас собираться и приезжать для вассальной присяги новому сюзерену…
Кто-то заорал ликующе:
— Земли Турнедо, где лучшая в мире пшеница!
Другой голос прозвучал еще громче:
— Больше не будут драть за нее три шкуры!
Меганвэйл прокричал с подъемом:
— В зале находятся благородные графы Арнубернуз, Фродвин и Буркгарт, они уже сказали мне, что отдадут голоса за сэра Ричарда, потому что он, как никто другой, пытался спасти нашего благородного короля Фальстронга, предупреждал, что его ждет ловушка, но вы же знали упрямый нрав Его Величества! А затем сэр Ричард убедил нас дать ему конницу, с которой он ворвался в логово заговорщиков и быстро подавил мятеж.
— За Ричарда! — прокричал кто-то в зале.
— Сэр Ричард умеет действовать очень решительно, — напомнил Меганвэйл, — чем очень напоминает покойного короля, который называл его сыном, все наши военачальники это слышали… Он вправе, как названный сын короля Фальстронга, занять трон!
За столом поднялся граф Хродульф, мне показалось, что в мою сторону смотрит с открытой неприязнью, но когда заговорил, голос его просто источал мед:
— Благородный граф Меганвэйл, мы все очень внимательны выслушали вас. Давайте занесем сэра Ричарда в список и… приступим к голосованию.
В зале закричал:
— Да!
— Давно пора!
— Надоело…
Мне пришлось все-таки выйти и сесть за стол на помосте, я всячески отнекивался, стараясь, чтобы это было незаметно, а когда опустился в кресло, смотрел в зал с виноватой улыбкой, дескать, я не хотел, это так получилось, вы же сами меня сюда вперли…
Граф Меганвэйл пытался рулить и голосованием, но Хродульф и Фродвин умело отстранили, намекнув, что он проявляет некую заинтересованность, а выборы короля должны быть строго нейтральными и без всякого влияния.
Начали, как водится, с самых именитых и могущественных, ибо поступить иначе — нанести им неизгладимое оскорбление. Имя Хродульфа было названо первым, и хотя у него только дочери, но он в таком возрасте, что еще может заиметь сына, потому в зале руки начали подниматься довольно бодро.
Считали и пересчитывали, покрикивали на тех, кто держит руки недостаточно высоко или ровно, а кроме официальных счетчиков голосов подсчитывали еще и добровольцы из зала, проверяя и перепроверяя.
Я был впечатлен, за Хродульфа проголосовала почти треть, а в списке десять имен. Сам Хродульф улыбался победно и кому-то подмигивал в зале.
Вторым, как я и ждал, голосовали за Леофрига, знатнейшего сеньора, богатого и влиятельно, а еще и обремененного тремя здоровыми и очень развитыми сыновьями.
Он набрал всего на три голоса меньше, что тоже чревато за всех остальных. Затем пришла очередь Хенгеста, я охнул, когда этот безродный великан набрал на пять голосов больше, чем Леофриг, и на два — самого Хродульфа!
Я поглядывал в зал на раскрасневшиеся от азарта лица, ощущение такое, что лордам больше нравится этот тяжеловес с лошажьей мордой, чем наиболее знатные и кичливые, привыкшие быть везде первыми.
Меревальд набрал меньше всех, хотя достаточно много, так что в королевстве здоровый дух, и книжников ценят не меньше, чем людей с оружием.
Остальные пять в списке набрали в сумме едва ли десятую часть, и наконец уже граф Меганвэйл, беря ведение собрания в свои руки воина, провозгласил мощно:
— Теперь поднимите руки те, кто желал бы видеть на троне сэра Ричарда, курфюрста Армландии!
Сердце мое замерло, я старался выглядеть тихим и незаметным, но когда увидел лес рук, внутри меня все подпрыгнуло, встало на голову и пошло на ушах.
Хродульф помедлил, мне показалось, что очень хочет как-то переиграть, однако мысли не идут в голову, Леофриг и Хенгест тоже ошарашены, только Меревальд скрывает свои чувства, словно его вообще нет в списке.
