— Вырос? — одновременно спросили Цецилия и Лорд Пэрайс. Кэтти-бри кивнула.
— Так, словно башня была живой? — добавила Амбергрис, и Кэтти-бри снова кивнула.
— Тогда мы не сможем её восстановить, и Гаунтлгрим обречен, — логически закончил Атрогейт.
— Нет, мы сможем, — улыбаясь, ответила Кэтти-бри, переводя взгляд на Громфа. — Мы можем.
К тому времени, когда тело Тиаго упало на пол, Дзирт уже выпускал вторую стрелу, целясь ею в троицу на балконе.
Женщина, стоявшая в середине, улыбалась. Даже когда волшебный снаряд прилетел ей в лицо. Её защитное поле заставило стрелу взорваться снопом безвредных разноцветных искрзадолго до того, как та достигла своей цели.
Дзирт хотел обрушить на группу поток стрел, но прежде чем успел достать следующую — оказался в непроницаемой черноте.
Инстинктивно, и вполне действенно для подобного случая, он перекатился вбок. Следопыт умел сражаться в магической тьме дроу и точно знал, сколько кувырков ему потребуется, чтобы выйти из неё. Если полагать, что сфера сосредоточена на нем.
И вот он встал на колени, приготовившись стрелять.
Однако темнота никуда не делась.
Он выстрелил, зная примерное направление, но посылая лишь одну стрелу. Ему нужно было передвигаться быстро.
И потому он снова перекатился, а потом снова и снова. И каждый раз казался ему медленнее предыдущего, хотя он не понимал, почему. Твердый пол расплывался под ногами — казалось, он превратился в пузырящуюся смолу, в которую погружался следопыт. Земля поймала и держала его, пытаясь сомкнуться над ним.
Это была обычная тьма. И Дзирт больше не кувыркался. Он просто легко шлепался вниз. Его плечо коснулось пола, но провалилось под землю, ослабленное и схваченное.
Глава двадцать первая Светское высокомерие
Громф пребывал в отвратительном настроении — куда более отвратительном, чем обычно. Ведьма взяла над ним верх, используя связь с огнем и Предвечным.
Он сидел на своем огромном стуле, за большим столом, глядя на шатер, в котором только что скрылась Цецилия.
Даже она поверила в ложь Кэтти-бри.
И шадовар, Лорд Пэрайс, с которым Громф говорил прямо перед тем, как Цецилия произнесла свою речь. Для него это не имело никакого смысла. Как кто-то может верить в выдумки этой женщины? Как мог кто-то из этих ученых хоть на мгновение подумать, что освобождение Первородного Огня из его клетки может быть хорошей идеей?
И что еще хуже — бывший архимаг размышлял над тем, как кто-то может ставить слова человека выше слова Громфа?
Он постучал кончиками пальцев друг о друга, глубоко задумываясь. Дроу пытался придумать новую стратегию, связав её с сестрами-драконицами. Они были его последней надеждой на то, что Кэтти-бри можно остановить. Глупые Харпеллы слепо последуют за ней, и если что-то и убедит дворфов — то точно не его слова. Вне зависимости от того, что он скажет.
В мыслях архимага прозвучал призыв, и ему потребовалось некоторое время, чтобы понять.
Я хочу поговорить с вами напрямую, архимаг.
Определив наконец-таки источник сообщения, Громф скривился в злой усмешке. Глаза его торжествующе распахнулись.
— Входи! — телепатически передал он собеседнику. И мгновенно добавил: — Да, входи!
— Знайте, что я пришел по велению улья разума, — ответил голос, звучавший одновременно в комнате и голове Громфа. В поле зрения архимага появился Киммуриэль, шагнувший из искривленного псионикой пространства. — Я даже сейчас связан с ними, архимаг, и они будут расстроены, если вы решите обрушить на меня свою глупую месть, — предупредил Киммуриэль. — Они взволнованы призывом Демогоргона и нарушением границы Фаэрзресс.
Как же хотелось Громфу броситься и уничтожить этого наглого дурака. С тех самых пор, как он закончил заклинание, которое заставило Принца Демонов материализоваться в его покоях в Сорцере, Громф знал, что это Киммуриэль стал причиной обмана, который разрушил имя и репутацию Архимага. И вот теперь Киммуриэль стоял в собственной комнате Громфа. Уязвимый.
А может, и нет.
Громф придержал оскорбительные слова, которые так и рвались из его горла, как и заклинание, что он приготовил для уничтожения Киммуриэля. У него не было ни малейшего желания вызвать гнев иллитидов. Мало что на свете могло испугать Громфа, но враждебность этих созданий — не то, что он хотел испытать хоть раз в этой жизни.
— Как смеешь ты являться сюда? — спросил он.
— Ты просил эмиссара из улья разума, способного помочь тебе в работе над Главной Башней.
— Но не тебя же! — скептически воскликнул Громф.
Киммуриэль пожал плечами.
— Это их выбор, не мой. Меня послали сюда, к вам. И потому я здесь.
— Может быть, иллитиды хотели бы видеть тебя мертвым.
Киммуриэль вздохнул.
— Я был обманут не меньше вашего, архимаг, — сказал он, почтительно кланяясь.
— Был обманут? — спросил полный сомнений Громф.
— Да, самой Госпожой Ллос. Именно она решила ослабить Фаэрзресс, чтобы прогнать из Абисса демонических лордов и получить полный контроль над планом.
Громф повел бровью, что заставило его лицо принять недоверчивое выражение, хотя, несмотря на все свои намерения и отличную дисциплину, он был заинтригован.
— Ивоннель выросла, — сказал Киммуриэль, и лицо Громфа стало озадаченным.
— Ваша дочь, — уточнил псионик. — Она взяла под контроль все рычаги власти в Мензоберранзане.
— Она дитя!
— Больше нет, — ответил Киммуриэль. — Её разум содержит воспоминания Ивоннель Вечной, а тело развилось благодаря магии.
— Квентл больше не матрона мать?
— Только формально. Ивоннель запугала Меларнов и выбрала Чемпиона Ллос — самого невероятного чемпиона — чтобы уничтожить зверя, которого вы вызвали в Подземье.
— Ты несешь бред!
— Она знает, где вы, архимаг, — предупредил Киммуриэль. — Ивоннель хорошо осведомлена о вашем местоположении и обстоятельствах, при которых вы находитесь здесь. Прямо сейчас она разговаривает с Джарлакслом в подземельях Дома Бэнр.
Громф хотел возразить, но последняя фраза заставила его затаить дыхание.
— Она может призвать вас, и в этом случае целесообразно ответить на зов, — сказал Киммуриэль. — Но сейчас…
Он протянул руку, и Громф недоверчиво уставился на неё.
— Идем, — сказал Киммуриэль.
— Куда? — поинтересовался Громф. — К Ивоннель?
— В улей разума, — пояснил псионик. — Они пригласили вас, и это огромная честь. Примите приглашение, и вы поймете вашу дочь. Это знание отлично послужит вам в грядущие дни хаоса и войны.
