Я удивленно качнул головой. Интересно.
— А сейчас я могу увидеться с твоими коллегами? — поинтересовался он. — Мы довольно долго были друзьями…
— Конечно, — усмехнулся я, отпуская его. — Они уже успели прийти в себя, и, насколько мне известно, во всю наслаждаются первыми сутками свободы.
День Рождение Мейдока мы праздновали с размахом. Конечно не прием с пафосными речами и низкими поклонами, но все же я, думаю, получилось намного лучше. Мейдок пришел с Митасом и бочонком вина из хранилищ Белой Ложи. Пустынники, которые прекрасно успели понять в какую сторону сменилась власть у светлых магов, а особенно после того, как им разъяснили, что этот молодой паренек только-только вступающий в полную силу, смог уберечь их воинов от воздействия Света, оставив им свободу выбора, решили искреннее отблагодарить новоявленного повелителя Белой Ложи… вообщем, пьянка получилась удачная, особенно когда появились еще и оборотни, удовлетворенные тем, что им отдали дамочку в розовом, ответственную за гибель их сородича. Кажется, Мейдок даже успел даже заключить какую-то предварительную договоренность с Когором.
Станислав и его друзья искренне веселились на дне рождения друга и вспоминали всякие смешные истории с его участием: как Мейдок впервые прошел сквозь стену в башне. И как они долго уговаривали его, что не являются чудовищами, принявшими человеческий облик, а он не верил, Мейдок смеялся и отвечал, что он продолжает так считать и ничего его в этом не разубедит; как Корал однажды. Выпив какой-то настойки Белила потерял контроль над собой и домогался бедного парня, пытаясь выполнить свой долг Жреца-Любовника, мой брат краснел и смеялся, разгоряченный вином, а Корал хитро предлагал повторит попытку и посмотреть, как теперь отреагирует нынешний носитель Света. Ему грозили пальцем и напоминали, чем все закончилось в прошлый раз. Жрец щурил глаза и тер скулу, соглашаясь, что рука у мальчика тяжеля не по годам. Похоже, Мейдок унаследовал физическую силу Катани, хотя не в той же мере, что я и остальные мои братья.
А потом на огонек заглянули Высшие магистры: пара милых старичков-погодников. И жрецы моментально переключились на них. Судя по посыпавшимся общим воспоминаниям, все пятеро были знакомы давно и немало крови друг другу попортили. В какой-то момент я увидел, как Мейдок тихо слинял из шатра, любезно предоставленного для празднования Тинаром.
Я поднялся и последовал за ним, попутно поймав вопросительный взгляд Кэртиса. Качнул головой и скрылся за пологом. Брата я нашел не так далеко. Он сидел на песке и любовался луной, диском нависающей над шпилями Белой Ложи.
— Устал?
Он вздрогнул и обернулся.
— Бесшумно ходишь, братишка, — устало выдохнул он и светло улыбнулся. — Знаешь, такое ощущение, что я весь переполнен чем-то…
— Это твоя сила, — пожал я плечами. — Она переливается и формируется в твоем теле, ища себе место и применение.
— И откуда ты все знаешь? — вскинул он брови, а в глазах отразились шалые звезды.
Я усмехнулся:
— По магии? Это не я. Это Лейла.
Он прикрыл глаза, помолчал, словно вспоминая что-то, а потом медленно выдохнул:
— Знаешь, как Станислав не пытался мне объяснить суть своей богини. Я все равно не понимал до конца. Пока не встретил тебя…
— «Раскрытие души» — страшная штука, — задумчиво ответил я. — Иногда видишь то, что тебе совсем не надо видеть…
— Я увидел то. что мне позволили, — внезапно криво усмехнулся он. — А потом твоя богиня отправила меня прочь из твоего сознания. Подозреваю, что мы были не совсем в равном положении.
— Возможно, — помолчав, согласился я.
— Тогда я еще не был Носителем Света.
— Если бы ты не пошел на этот шаг, то мог им и не стать, — тихо ответил я, начиная понимать, что тревожит моего брата. Трудно смериться с пониманием того, что боги и силы используют нас по своему усмотрению, словно марионеток или шахматные фигуры на доске.
— Хочешь сказать, что всему есть своя плата? — слабая горечь на языке.
— Да.
— Ох. — он схватился за голову и вздохнул. — не надо было столько пить. Не приучен — не берись.
Я сел рядом, обхватив колени руками:
— Да нет вообще-то, тебе это было нужно. Правда, завтра ты мне за это спасибо не скажешь.
— Это еще почему? — черный глаз подозрительно косит в мою сторону.
— Поймешь, когда утром проснешься, — усмехнулся я.
— Не боишься?
— Светоносной мести? — вскинул я бровь и тоже занялся разглядыванием Белой Ложи в лучах луны. — Нет. Меня богиня защитит. Твой Свет ей немножко теперь обязан.
— А она неплохо подстраховалась с этим «Раскрытием души», — голос Мейдока приобрел иные интонации и я медленно повернул голову, встречаясь глазами с воплощением Света.
— Или ты думаешь, что это было такое уж необходимое действие? — губы кривит сочувствующая улыбка. — Митас смог увидеть, то, чего добилась от нас Лейла. Это было её условие в использовании тебя, как средства для достижения нашей цели.
— Я верю своей богине, — тихо ответил я, не отводя взгляда от посветлевших до светлого серебра глаз моего брата.
Свет вздохнул, и надменная насмешка исчезла:
— Надеюсь, Мейдок так же будет верить мне, как ты ей. Удивительно, как может измениться даже такой кровожадный божок, как твоя богиня. Я ведь давно её записал во Мрак, она погружалась туда все больше и больше…
— И Сила может совершить ошибку, да? — я не смог, не успел удержать слов на губах, запрятать глубоко себе в глотку и никогда не выпускать.
Но Свет, надменный и вспыльчивый, только передернул плечами Мейдока:
— Может. Но вы, люди, порой так непредсказуемы, — внезапно пожаловался он. — вроде легко управляемы. Поняты и так легковесны, и вдруг все летит кувырком… я на этого человечка возлагал надежды, собирался сделать своим воплощением. Он ведь действительно весь сиял…
— Сияние смертных очень легко пачкается, — тихий голос мой богини подсказал мне разгадку, почему Свет стал столь разговорчив. Мы с Мейдоком были уже исключены из диалога, служа лишь посредниками. — Поэтому я проверяла своих жрецов властью и долголетием. Их сияние тускнеет, но они приобретают привычку служить и верить.
— Но сейчас ты изменила своим принципам.
— Верно, — согласие. — Потому что яркое. Путь и короткое сияние, сам можешь посмотреть, приносит больше плодов, чем долгий тусклый огонек. Видишь больше и яснее. Это как в темной пещере. Бредешь во тьме, и искра освещает тебе тропинку пути, видимую на два шага вперед… но что за границей этой тьмы? Стоит ли идти вообще? Куда именно ведет этот путь? Зажжешь искру полыхающим светом дело мгновения, и мгновение она продержится, освещая всю пещеру… ты понимаешь меня, Свет?
