— Шутки шутками, а Хрисс воспринял это совершенно серьезно и уже с полчаса бороздит воды Риссы, надеясь найти твое бренное тело.
— В Риссе? Он что, не совсем здоров? Где там топиться? Он бы еще в фонтане поискал!
— В фонтане тебя тоже искали. И в прудах дворцового парка тоже.
— Сброд идиотов, — проворчал король. — Неужели сложно было логически поразмыслить и прийти к естественному выводу, что в таком отвратном настроении я мог пойти только к Жаку?
— Не знаю, — проворчал Элмар. — Я сразу об этом подумал и нашел тебя… О, вот видишь, и мэтр тоже нашел…
Серое облачко телепорта действительно явило присутствующим мэтра Истрана, который с крайним неодобрением полюбовался сценой у бадьи и изрек:
— Что же это такое, ваше величество? Мне следует присматривать за вами, как за грудными младенцами, и не отлучаться из дворца ни на шаг?
— Извините, — кратко отозвался король. — Пойдемте домой. Там поговорим.
— Боюсь, если вы покажетесь на глаза королеве в таком виде, будет еще один скандал. Пойдемте лучше домой к его высочеству, там я приведу вас в порядок, а уж затем… — Тут взор почтенного мэтра наткнулся на Кантора, и мэтр, прервав свою речь на полуслове, но не выразив особого удивления, произнес: — О, дон Диего все-таки вернулся, как мы и предполагали. Рад видеть вас в добром здравии.
— Спасибо, — ответил Кантор исключительно из вежливости, поскольку о «добром здравии» в данный момент и речи быть не могло.
Да еще противный внутренний голос, видимо желая поиздеваться, напомнил, что Жюстин раз десять его предупредила: не пить ни в коем случае! Скотина, не мог вчера напомнить! Хорошо, если это просто похмелье или очередной приступ, а если в самом деле от спиртного может случиться рецидив? И опять отнимутся конечности и перекосит физиономию? Чем только вчера думал…
— Кантор, — обратился к нему король, поднимаясь и протирая глаза. — Никуда не уходи, посиди у Жака до вечера, отдохни, приведи мысли в порядок, а вечером приходи ко мне. Нам надо поговорить.
— Хорошо, — коротко кивнул Кантор.
— И, повторяю, никуда не ходи и ни с кем не встречайся, а то натворишь каких-нибудь глупостей.
— Дурак я, что ли… — проворчал Кантор.
— Знаем мы вас, горячих мистралийских парней. Стукнет тебе в голову вчерашний самогон, пойдешь покалечишь сгоряча своего соперника и все испортишь. Приходи вечером, мы все обсудим спокойно и не торопясь и что-нибудь придумаем. Я пришлю кого-нибудь сюда за тобой. Жак, предупреди своего переселенца, чтобы держал язык за зубами.
— Насчет чего? — уточнил Жак. — Насчет Кантора или…
— Не прикидывайся дурачком, — раздраженно оборвал его король. — Насчет всего. Что он видел Кантора и они тут пели дуэтом, что он пил в компании моего величества и видел меня… в неподобающем состоянии, и вообще насчет всего, что он вчера видел. Пугай его, как хочешь, рассказывай, что Кантор припадочный, что я лицемерный тиран и казню потом своих собутыльников, говори все, что тебе в голову взбредет, но чтобы он не трепался.
— Ага… — послушно кивнул Жак. Затем окинул взором кухню и напомнил: — А его высочество не желает ли случайно затащить назад в ванную эту бадью? Мы же ее сами не затащим, даже втроем.
Элмар неохотно посмотрел на разруху, наведенную им на кухне, и проворчал:
— Я тебе слуг пришлю.
Кантору очень хотелось остановить придворного мага и стрясти бесплатную медицинскую консультацию, а то и небольшое лечение, но он все же промолчал. Стыдно было признаваться, что вчера, малодушно преисполнившись жалости к самому себе, бессовестно нарушил предписания целителя и набрался, как скотина последняя… Лучше уж просто отыскать свое лекарство, да еще глоточек добавить…
— Блин, я шизею с этими особами королевской крови! — горестно возгласил Жак, когда упомянутые особы исчезли в телепорте. — Два часа ночи, состояние «перепил-недоспал», по гостиной словно орда прошла, кухня вся в тесте и еще бадья с водой посреди всего этого… Что я утром Терезе скажу? Кантор, ну хоть ты подтвердишь, что тут действительно был король и это он во всем виноват?
— Если доживу до ее прихода… — тихо простонал Кантор.
На этот раз их помирившиеся величества принимали гостя в лаборатории своего придворного мага. Наверное, для того чтобы исключить любой намек на официальность. Или же его величеству зачем-то требовалось присутствие мэтра Истрана.
Шеллар III был настроен по-деловому и все подобающие церемонии пресек на втором слове, чем невольно пробудил ощущение стабильности и незыблемости мироздания. Все было так привычно, так знакомо, что Кантору на мгновение показалось, будто он никуда и не уходил. Будто не было трех последних лун. Не было разлуки, не было войны, не было призрачного города в Лабиринте и долгих недель отчаяния. Будто только вчера они с королевской четой и их придворным магом вот так же сидели в этой самой лаборатории, а всего этажом выше ждала его в своей комнате замечательная девушка…
— Я вот о чем с тобой хотел поговорить, — без долгих вступлений начал король, едва Кантор успел опуститься в кресло. — О том, что тебе делать и как жить дальше. Я не собираюсь ни в коем случае утомлять тебя наставлениями и советами, но мне кажется, что сам ты не имеешь никаких идей на этот счет и тебе полезно было бы обсудить планы на будущее хоть с кем-нибудь.
Это было совершенно справедливо. Кантор действительно так и не знал, что делать, и его фантазия почему-то не простиралась дальше разбития физиономии Артуро Сан-Барреды, что было бы полнейшей глупостью и ничего полезного не принесло бы. Однако прямо сейчас говорить на эту тему он был не готов, поэтому спросил:
— А где Мафей?
— Ты хотел видеть Мафея? — уточнил Шеллар. — Или просто не хочешь ни с кем обсуждать свою жизнь?
— Я всего лишь хотел узнать, как он поживает, как у него дела. И вообще, ваше величество, вы всегда так сразу и резко начинаете о деле, что я не успеваю даже понять, хочу ли говорить на предложенную вами тему.
— Что ж, если тебе хочется подойти к вопросу издалека, давай отвлечемся. О том, что случилось с Оливией, ты, наверное, уже знаешь?
Кантор кивнул:
— Потому и спрашиваю.
— Как Мафей это пережил, тоже можешь представить. Мне кажется, он до сих пор не успокоился. Хотя плакать мой младший кузен уже давно перестал, он обозлился и воспылал жаждой мести. К сожалению, Мафей не унаследовал от своих эльфийских предков способности легко отвлекаться и быстро переключаться. Со своей бредовой идеей сразить обидчика в честном бою он носится до сих пор. Мэтр попытался по возможности придать его стремлениям более конструктивное направление и хоть немного соотнести их с реальностью. Кажется, в последнее время Мафей немного образумился, верно, мэтр?
