И из них видно.
Вот этот холоп берет взятки,, вот этот торгует отпущением грехов, вот этот сношает прихожанок прямо в храме, а вот этот - молоденьких и симпатичных прихожан.
Конечно, я оформил это в виде доносов, но стопка все равно получается внушительная..
Служитель морщится.
- Ваше величество, сие наветы есть...
- А я вот завтра их распространю по всей стране и дам приказ о проверке?
- Это будет небогоугодным деянием, ваше величество.
- Полагаю, бог меня критиковать не спустится. А слуги его... Ну же, служитель, произнесите слово - отречение. Пригрозите отлучить меня от храма?
- Что вы, ваше величество! Разве ж я могу!?
- Можете попытаться. Но у меня армия. У меня люди...
- У вас. У неотлученного...
- Это верно. Только вот...
Рядом с первой стопочкой я кладу вторую.
- Почитайте...
Эти бумаги тоже в форме доносов. И в них разные люди жалуются на Храм - дескать, совсем святость потеряли. Их бы да к ногтю...
Вот при старом-то короле, до Рудольфа...
- осознаете? Конечно, народ будет негодовать. Но - не все, далеко не все. Хватит. Чтобы выгнать вас из страны.
- А потом, ваше величество?
- Теваррцы не полезут. Им уже хватило...
- кстати - там очень темное дело, Ваше величество.
- Так разбирайтесь. Уж скоро полгода минет, а вы все в затылках чешете! Давно б виновного нашли - или без подтасовки фактов и работать не получается?
- Ваше величество!
- и не стойте из себя оскорбленного. Сколько ведьм вы сжигаете на кострах? Десятки! А истинных? Дай Светлый - одна из сотни, я-то знаю...
Я не горячусь, я просто медленно додавливаю храмовника до простого вопроса:
- Чего вы хотите, ваше величество?
Я выкладываю на стол бумагу.
- Подписывайте - и это сегодня же объявят по всему королевству.
Читает он быстро.
- Что!? Ваше величество, это невозможно!!!
- Это всего лишь то что было при моем дедушке. Вас что-то не устраивает?!
Еще бы оно устраивало! Потерять все, откатиться к началу, отдать нахапанное... да много чего!
- Н-но...
- У вас есть выбор.
Конечно, храмовник еще сопротивляется. Конечно, он пытается меня укорить, усовестить, хоть что-то сделать...
Бесполезно.
Спустя два часа на площадь выходит глашатай.
Храмовная десятина отменена. Можете не платить.
Все преследования магов, ведьм, колдунов, некромантов - отныне только через королевский суд. Первый же храмовный суд означает казнь всех судей. Что для колдуна - то и для них. Костер - так костер, веревку - так веревку.
Все оплаты церемоний также отменены. Можно делать храмовникам подарки, но только по доброй воле. С попытками вымогательства - в королевский суд. Там разберутся.
Одним словом - отменены все указы Рудольфа.
И герольды летят во все концы королевства.
Я себя не обманываю - Храм мне этого в жизни не простит. Если и не убьют, то попытаются подчинить, надавить - да что угодно.
Но - полудемон я или где?
Пусть пытаются. Справлюсь. И - да.
Каждый служитель Храма обязан день в седмицу посвящать бедным и больным. То есть - больницы, тюрьмы, да хоть бы и бордели со сточными канавами. Обходишь, лечишь раненых, помогаешь убогим... Это, конечно, выполнять не будут. Но мне нужны возможности прижать эту нечисть. Не люблю я тех. Кто паразитирует на самом святом в человеке - на любви. Ведь по большому счеты, что такое эта религия? Вера в то, что есть кто-то добрый, что он нас любит, что не бросит, что родные и близкие будут ждать нас за гранью...
Это так, я согласен. Но это не дает храмовникам права преследовать, жечь, судить, карать и миловать, драть деньги... У них есть обязанности - помогать, защищать, утешать... даже те же Карающие создавались когда-то для защиты, а превратились...
Так что... я всего лишь пытаюсь вернуть их к истокам.
Так-то.
***
А еще через два дня рожает Карли.
Девочку.
Копию моего дяди, сразу видно. Красавицу со светлыми волосиками...
И госпожа Элиза приходит мне на помощь.
В трущобах дети - бросовый товар. В том числе и младенцы. И когда одурманенная мать лежит после родов под сонным зельем, дитя заменяют на другое. Тоже светленькое, тоже младенца...
Дочка Карли, которую я нарекаю Луизой Амалией, отправляется с кормилицей в Торрин. К Касси, Мире и Марте под крылышко.
Карли же получает на руки 'свою' дочурку, после чего я ей сообщаю, что девочке трон не передам. Посмотрим еще, что из нее вырастет.
А сама виконтесса может отправляться домой. К мужу.
Он уже всю столицу перерыл, да вместе с Шартрезами, да не по одному разу.
Меня обзывают такими словами, что впору конюхам, но чего я ожидал?
Отправляю виконтессу домой в закрытой карете, под сонным зельем, а сам возвращаюсь во дворец.
Отсылаю всех - и спускаюсь вниз, к сердцу Алетара.
Надрезаю руку, прикладываю ладонь к камню...
Кровь впитывается, словно и не было.
Я все сделал правильно. Я занял трон предков, я отомстил за мать, я...
Почему я чувствую себя таким неприкаянным?
Неужели я всю жизнь буду одинок? Как тоскливо....
Рассвет я встречаю рядом с алтарем. Громадная темная змея обвивается вокруг и шипит какую-то утешительную мелодию. Греет по мере возможности.
Надо подниматься наверх, успокаивать встревоженных друзей, принимать доклады от призраков, разбираться с Шартрезами...
Надо сделать так много....
Это хорошо, тосковать времени не останется. Я все сделал правильно, я победил. Но почему-то мне кажется, что мой главный бой еще впереди.
Что ж.
Я - полудемон. Я - король. Я - должен.
Я поднимаюсь с колен, глажу на прощание змею - и отправляюсь в тронный зал.
Я - справлюсь.
Но почему в душе царит такая пустота?...
