Глава 26
Ветер был такой сильный, что глаза слезились безостановочно, а кожа на щеках, носу и лбу, казалось, истончилась настолько, что вот-вот лопнет. Солнце совсем не грело, мороз усилился, и единственной радостью для нас было то, что снег не валил, как прежде, и по тропе еще можно было пройти.
В бою у безымянной крепости мы потеряли троих людей и семерых йе-арре. Четверо воинов оказались ранены, но, по счастью, легко. Шен не мог сразу заняться попорченными шкурами – его «искра» после боя, как всегда, требовала отдыха. Отряд сократился до девятнадцати душ.
Мы спешно похоронили павших возле южной стены. Задерживаться надолго было слишком опасно – в любой момент могли нагрянуть набаторцы. Так что времени на прощание с погибшими и торопливый сбор припасов, стрел, болтов, провианта для лошадей и теплых вещей было совсем немного.
Я вырезал из чьей-то трофейной меховой куртки одежку для Юми. Вейя нещадно мерз. Короткая шерсть не спасала от лютого мороза.
Отрезав прямоугольник, я проделал четыре отверстия для лап. Попросил у Га-нора иглу, быстро коченеющими пальцами перешил три крючка. Дружок Гбабака с интересом наблюдал за моими манипуляциями, сразу сообразив, для кого предназначена эта обновка. Он самостоятельно влез в самодельную шубу, и мне оставалось лишь застегнуть крючки.
– Вот так, собака!
– Он говорить, что в восторге. И благодарить, что твой тратить на него время и силы, – сказал Гбабак.
– Не за что, приятель. Тебе самому-то не холодно? – спросил я у блазга.
– Моя квожа толста, – улыбнулся квагер. – Но я хотеть спать. Зима не лучшее время для путешествий. Квагун говорить своим детям – в таквой сезон лежать в теплом торфе и видеть сны.
– Я бы тоже с радостью зарылся в торф и уснул до весны. Даже йе-арре не спешат подниматься в небо. На высоте, за плато, при сильном ветре можно отморозить все, что только есть. Если погода ухудшится, нам придется несладко.
– Вот так, собака!
– Он советовать вырыть ямкву, нарвать шерсти и греться там.
– Тяжеловато вырыть ямку на такую ораву. А шерсть, надо думать, придется рвать с пяток милорда Водера.
– Вот так, собака!
– Он готов помочь, – с серьезным видом перевел Гбабак.
Я не стал уточнять, в чем будет состоять помощь – в рытье норы или выдергивании шерсти из рыцаря…
Выщербленная тропа резко повернула к очередному ущелью и ломаной змейкой потянулась в опасной близости от пропасти. Она вывела нас в небольшую долину, и я упустил тот момент, когда мы оказались на Лестнице Висельника.
Это была широкая дорога, ведущая на север. По обе ее стороны высились лиловые, едва припорошенные снежком горы. С основного тракта в стороны расходились тропы в соседние ущелья.
Сплошные камни, голая, идущая на подъем местность и бесконечный ветер. Здесь он почему-то был еще более лютым, чем на высоте. На снегу виднелись следы множества лошадиных копыт, достаточно свежих для того, чтобы начать беспокоиться. Как мы и предполагали, набаторцы пользовались всеми тремя трактами Лестницы.
Милорд Рандо отправил вперед авангард, чтобы не столкнуться с противником нос к носу в самый неподходящий момент. Изредка в воздух поднимались йе-арре, оглядывали окрестности и возвращались назад, стуча зубами от холода. Йагул погиб, и теперь главным среди летунов стал Йанар – крючконосый летун с лохматыми крыльями. Двое его подчиненных – Йалак и Йакар – оказались братьями и были совсем еще подростками.
Мы продвигались в темпе. Я удивлялся, что здесь до сих пор нет сугробов, но Тиф, услышав мой вопрос, сказала, что в этих скалах до сих пор спит магия Скульптора. Именно благодаря ей путь остается проходимым даже в конце зимы.
– Чо, камни топят снег? – авторитетно поинтересовался Тиом, вытирая рукавицей нос.
«Порк», не отвечая, пожал плечами.
– Вот уж не знаю. Вряд ли здесь то же самое, что на Горячей полосе.
– На полосе снега навалом, – возразил ехавший впереди Га-нор. – Земля там не горячая. Только вода в источниках.
– Что это за туннели? – спросил я у Шена, когда мы проехали мимо огромной дыры в горе, уводящей в неизвестность.
– Лестница состоит из трех параллельных дорог, – ответил он. – Переходы между ними идут сквозь скалы. Часть давно заброшена и завалена, но есть и проходимые. Ими пользуются до сих пор. В Войну Некромантов армия Проклятых двигалась сразу тремя дорогами. Лей, Рован и Гинора, насколько я помню. Не так ли, Порк?
– Так, – мрачно ответила внимательно слушавшая наш разговор Тиф.
Она мерзла в седле, но отчего-то не спешила воспользоваться «искрой», и ее настроение оставляло желать лучшего.
День оказался нервным. Разведчики постоянно сменяли друг друга, я физически чувствовал разлившуюся по ущелью опасность. И не только я. Все то и дело озирались, ожидая больших неприятностей. Йе-арре в ущерб себе с постоянством поднимались в воздух, описывали над дорогой несколько кругов и возвращались, чтобы через полнара вновь оказаться в небе. В итоге Йанар запретил детям летать и до самой темноты в одиночку контролировал безопасность пути.
Заночевать пришлось на дороге, так как сойти с нее оказалось невозможно – троп к ущельям в этом районе не было, нас обступали сплошные отвесные лиловые скалы.
В итоге спала только половина отряда, а вторая половина – глядела в оба, взывая к Мелоту, чтобы он отвел беду.
Снег сыпал, словно небеса прохудились на веки вечные, но на земле его не становилось больше, уровень не поднимался выше щиколотки. Дров не было, крыши над головой – тоже. Рона, несмотря на неодобрительную рожу Тиф, тратила «искру», создав несколько «кругов тепла» для людей и лошадей. Когда девчонка выдохлась, ее подменил Шен.
Сказать, что воины были благодарны им – значит не сказать ничего.
Проклятая какое-то время пыталась читать книгу Скульптора, а затем завалилась почивать, едва не придавив прикорнувшего на шкуре Юми. Тот рассерженно обозвал ее собакой.
Ближе к середине ночи я вместе с Луком и Тиомом заступил на дежурство, сменив валившихся от усталости товарищей. А через три нара, основательно замерзнув, мы вернулись назад лишь для того, чтобы спустя несколько минок вновь отправиться в дорогу.
Шен выглядел утомленным и болтался в седле, словно в первый раз сел на лошадь. Он то и дело клевал носом, так что я взял его кобылу под уздцы, чем парень с благодарностью воспользовался, чтобы хоть немного покемарить.
– Набаторцев не видать, лопни твоя жаба. – Лук то и дело косился на небо и нависающие над нами скалы, словно южане должны были появиться именно оттуда. – Может, они другой частью тракта ездят?
– Снег накрыл все следы. И за нами заметает хорошенько.
