— Ну, теперь он точно никуда не уедет, — усмехнулась я, вспомнив реакцию амулета на мага.
— Да, я знал… — вздохнул Хранитель. — Я знал с самого начала.
— Можно два вопроса?
— Только два? — Айзен недоверчиво покосился на меня.
— Ну, не совсем два.
— Время у нас есть. Айсариэль, детка, прошу тебя, пойди, погуляй.
— Почему? — слёзы эльфийки мгновенно высохли. — Я хочу остаться с лисичкой!
— Потому что, девочка. Духи Священного озера! Придите на мой зов, поиграйте с эльфийским ребёнком! — воскликнул Айзен, протянув руки к озеру.
Вода в центре озера забурлила, вспенилась. К берегу пошли водяные круги, у самого песка превращаясь в маленькие волны. Айсариэль испуганно вскрикнула и спряталась за меня. Пена быстро приблизилась к берегу, и из воды выглянули две посеребрённые луной головы. Зеленоватые волосы, похожие на водоросли, ниспадали до плеч существ, на скулах выступали маленькие плавнички, за ушами виднелись жабры. Лица духов были миловидны, на губах играли добродушные улыбки. Нимфы протянули руки, местами покрытые сверкающими в лунном свете чешуйками. Между пальцами показались перепонки. Руки и плечи нимф блестели от воды.
Духи тихонько запели, протягивая руки к Айсариэль. Эльфийка заворожено глядела им в глаза, а они звали её с собой, обещали не дать в обиду эльфийское дитя. И Айсариэль, немного поколебавшись, пошла к ним. Лишь только она ступила в воду, как нимфы подхватили её и, весело смеясь и напевая, погрузились в воду.
— Она не задохнется, — словно прочитав проскочившую в моей голове мысль, произнёс Айзен. — Магия Священного озера не даст ей погибнуть. Она сможет дышать, как рыба.
— Это хорошо, — я с облегчением выдохнула. Волшебная песня нимф заставила меня затаить дыхание. Потрясающие голоса и такой родной мотив, словно я с самого детства слышала его.
— Теперь задавай свои вопросы, — Айзен откинулся на песок и приготовился слушать и отвечать.
— Первый: если вы всё знали, какого лешего не сказали? — начала я.
— Если бы я сказал, это означало бы, что я вмешался. А грубое вмешательство в жизни поднебесных земель запрещено законом, — Айзен прикрыл глаза. — Понимаешь?
Я молча кивнула, прекрасно зная, что Хранитель жест заметил даже сквозь опущенные веки.
— Второй вопрос: ведь Энтара может жить без этого Амулета Мира, что, собственно, и происходило последнюю тысячу лет. Какого лешего понадобилось его возвращать?
— Достал меня твой предок хуже горькой редьки, — без колебаний ответил Айзен. — "Найди, — говорит, — моего потомка, приведи, пусть он эту пакость заберёт, меня отпустит! А то мочи нет уже томиться в этой сокровищнице, будь она неладна!" Ну, я и выполнил просьбу старого друга. Отчего было не помочь страдальцу, если он постоянно меня донимал?
Такой простой ответ поднял во мне бурю эмоций и все, как назло, оказались отрицательными. Оказывается, из-за того, что Хранителя донимал Всеволод, я, простите, таскаюсь с этой штукой на шее уже который день, попадаю в неприятности с завидной периодичностью… А сколько мне твердили, что без амулета Энтара не Энтара! Ну символ, ну мощнейший артефакт, и что дальше? Жили же без него тысячу лет, и ещё тысячу прожили бы, так нет же, Всеволоду надоело сидеть там, в пещере, на тот свет захотелось. В сердцах я подскочила на месте и закрутилась, словно волчок, подняв тучи песка. Айзен замахал руками и закашлялся.
— Успокойся! Если бы я знал, как ты отреагируешь, я бы не отвечал вовсе! — воскликнул Хранитель, выплёвывая скрипящий на зубах песок.
— Не, а как прикажете реагировать? — вспылила я. — Вы мне тут баки, простите, забивали, что без этого куска кварца Энтаре не выдержать, а оказалось, что это было обычной прихотью — вернуть артефакт? Верно?
— Не совсем. Теперь амулет будет весьма кстати…
— Да вы что? — я состроила самую удивлённую морду, на которую была способна.
— Да. Короля нет, Теллуриэль ещё не готов, да и молод для полуэльфа. Остаётся Варриэль. Народ не признает его без амулета. Да и вообще вряд ли признает, но камень придаёт солидности, значимости, что ли… В общем как-то так.
Я понимающе кивнула. Есть принц по праву и есть принц по крови. Кому достанется трон? Тому, кто старше, опытнее, и с кусочком кварца в короне или на шее. Весело, чтоб вас!
— Можно ещё вопрос?
— Да, — обречённо кивнул Айзен.
— В Шультере…творилось нечто непонятное. Меня пытались угробить, потом…
— Да знаю, видел я, — отмахнулся Хранитель.
— Так что там произошло?
— Ничего особенного. Местные стражники с эльфами передрались, могли разнести город и уничтожить друг друга. Причём дрались зазря. Убивал жителей только один, да и тот вскоре погиб от мечей своих же товарищей. А потом по приказу Ллимиарэля явился Варриэль, приказал им убить тебя. Эльфы Ллимиарэля чтят, он давно у них мессией был, сразу послушались. А тут твой дракон прилетел, несколько домов подпалил, люди с эльфами сразу про драки забыли и бегом тушить, пока всё не сгорело. А после друг перед другом извинились.
— Странные какие-то у вас эльфы, должна сказать…
— Почему странные? — удивился Хранитель.
— Ну, не высокомерные, топоры и арбалеты используют… Простоватые, в общем.
— Они всегда такими и были. Лишь некоторые из них такие, как ты говоришь: презрительные, брезгливые, пользуются луками и лёгкими мечами и далее по списку. А большинство же недалеко ушли от людей. Они, собственно, те же люди. Только физически более слабые, лучше ориентируются в лесах, быстрее двигаются, живут дольше… и уши острые. А внутри такие же.
— Можно последний вопрос?
— Светает, Алисанда. Только один и только последний.
— Это скорее даже просьба… Превратите меня в человека.
— Ты до сих пор не догадалась, как это сделать? — Айзен сел и ошалело уставился на меня.
Я отрицательно покачала головой и не менее ошалело уставилась в ответ.
— Ох, вырождаются ведьмы… Представь, как ты воспринимаешь мир, когда ты человек.
Я честно попыталась представить, в каких красках я видела мир, что чувствовала, какие звуки слышала, какие запахи ощущала. В боку закололо, меня окутал серый липкий туман. На мгновение я потеряла чувство реальности, а когда вновь обрела его, увидела ярко окрашенное в розоватые тона небо, позолотившиеся верхушки деревьев, синюю поверхность воды. Цвета стали слишком яркими. Звуков и запахов не стало меньше, но они исказились. Рядом ахнул Айзен.
— Надо же, я и не думал, что из зверя можно превратиться в такого человека!
Я обеспокоенно оглядела себя. От старой одежды не осталось и следа. Вместо неё на мне было бордового цвета платье, перехваченное золотистым поясом, кожаные сапоги и зеленоватый плащ с огромным капюшоном. На руках матово блестели золотые браслеты. Я кинулась к озеру. Из зеркально гладкой поверхности на меня смотрело моё старое отражение, лишь волосы стали угольно-чёрными, а глаза… Зеленоватые, как у Юка, с вертикальными зрачками. Приподняла верхнюю губу — обнажились острые длинные клыки. Я в испуге отпрянула и шлёпнулась задом на песок, ошалело озираясь.
