— Я никогда там не был, — ответил тот. — Но я знаю, где они находятся.
— Тогда отнеси нас туда, — попросила Сунниваа.
Гигантский альп расправил крылья и начал набирать высоту. Он описал над крепостью огромный круг и взял курс на массивные отвесные скалы, к краю которых прилегала задняя стена крепости. Здесь еще не было боев, но бежавшие люди запрудили узкие улочки, и продвижение вперед было невозможно. Сунниваа оставалось только надеяться, что Вейт был прав. Если им придется воспользоваться улицами города, то она не успеет попасть в тронный зал вовремя.
— В какой из них мне приземлиться? — спросил гигантский альп. Сунниваа подняла голову и высоко на скале увидела несколько неравных отверстий, находившихся на одной линии друг с другом прямо в скале.
— В какую пещеру нам нужно попасть? — передала она вопрос Вейту, чувствуя, что молодой воин за ее спиной выпрямился, чтобы бросить взгляд за ее плечо.
— В левую! — Сунниваа тут же передала ответ гигантскому альпу, и несколько мгновений спустя огромная птица оказалась в темноте пещеры. Сложив крылья, она остановилась, но не смогла сделать так, чтобы огромные когти не поцарапали гладкого пола пещеры. Звук получился предательски громким, и голые стены пещеры еще больше усилили его эхом.
— По крайней мере никто не сможет упрекнуть нас в том, что мы пробрались тихо, словно воры, — пробормотал Вейт, осторожно спускаясь по крылу птицы вслед за Сунниваа.
— Тише! — Сунниваа приложила палец к губам и огляделась.
— Не беспокойся, Сунниваа, — ответил Вейт. — Здесь никого нет. С тех пор как Ан-Рукхбар правит Тале, эти пещеры ни разу не использовались. Всем строжайше запрещено входить сюда.
— Тогда откуда ты знаешь об их существовании? — Сунниваа по-прежнему внимательно осматривала стены пещеры.
— Ну… — улыбнулся Вейт. — Я всегда был склонен пускаться в авантюры, и запреты интересовали меня очень мало.
Сунниваа тоже улыбнулась, но не стала вдаваться в подробности.
— Куда теперь нам? — спросила она, вынимая из ножен короткий меч.
— Туда! — Вейт указал на самую дальнюю часть пещеры. — Надеюсь, где-нибудь на стенах нам удастся обнаружить факел.
— В таком случае не будем терять времени, — Сунниваа решительно тронулась в путь. Потом, словно вспомнив что-то, обернулась.
— Спасибо, друг, — мысленно обратилась она к гигантскому альпу. — Ты очень помог, но остаток пути я должна пройти без тебя. Не жди меня здесь. Да сохранит тебя Богиня, друг мой.
Гигантский альп склонил голову и моргнул глазом.
— Желаю тебе счастья, Сунниваа.
Его слова прозвучали в мозгу девушки очень тихо, почти печально. Затем птица обернулась, выползла из пещеры и, махнув крыльями, исчезла в ночи.
— Сунниваа, я нашел что-то вроде факела! — раздался приглушенный голос Вейта откуда-то из глубины пещеры. Там периодически вспыхивал небольшой огонек, по которому Сунниваа удалось легко найти своего спутника. Наконец у Вейта получилось зажечь длинную трухлявую палку, и он обрадованно поднял ее над головой.
— Хотя это и не настоящий факел, но все же легче, чем бродить во тьме. Нам хватит.
Первые впечатления, появившиеся в мозгу Аско-Бахррана, не очень способствовали тому, чтобы успокоить боль, стучавшую у него в висках. Комната, в которой находилась его постель, была заполнена сильными шумами, часто прерывавшимися стонами раненых мужчин и женщин. Воздух был затхлым и спертым. Каждый вдох приносил с собой неприятный запах пота, крови и едкого аромата трав, на который пустой желудок мастера-волшебника немедленно отреагировал. Он не знал, ни где он находится, ни как туда попал. Единственное, что он понимал, это то, что никогда в жизни он так плохо себя не чувствовал. Казалось, из его тела ушла вся сила. Ни рук, ни ног он почти не чувствовал, и ему стоило больших усилий открыть глаза.
— О мастер-волшебник, вы наконец-то проснулись! — высокий мелодичный голос принадлежал молодой женщине, одетой в простую одежду целительницы, которая, очевидно, дежурила у его ложа. Аско-Бахрран хотел было ответить, но в горле у него пересохло, и вместо слов раздалось какое-то странное хрипение.
— Погодите, я дам вам немного воды. — Аско-Бахрран почувствовал, как целительница осторожно приподняла его голову и поднесла к губам кружку воды. Прохладная жидкость помогла мастеру-волшебнику ощутить желание жить. Еще прежде, чем он осушил вторую кружку, он сумел сесть без посторонней помощи. Взгляд его также прояснился, и он понял, где находится.
Большой зал целительниц был до отказа заполнен ранеными воинами. Повсюду сидели, стояли и лежали раненые, между которых суетились целительницы, то меняя повязки, то раздавая лекарственные травы, то поддерживая умирающих. Четверо воинов были заняты исключительно тем, что выносили мертвых из зала, чтобы освободить место для новых раненых.
Битва! Внезапно Аско-Бахрран вспомнил, что произошло. И Жезл! Он по-прежнему находится у предательницы! Странное существо — наполовину волк, наполовину человек — напало на него и разрушило все его мощное заклятие при помощи порошка из когтей гигантских альпов. Сколько же времени прошло? Во имя врат! Как можно валяться здесь?! Он должен помешать Богине получить Жезл обратно! И битва. Он должен позаботиться об исходе битвы. Аско-Бахрран поспешно отбросил одеяло и соскочил было с постели, но ноги отказались служить ему, и он не упал на пол только благодаря хорошей реакции целительницы.
— Мастер-волшебник, вы в своем уме? — испуганно воскликнула целительницы. — Что на вас нашло?
Аско-Бахрран не удостоил ее ответом. Он обессиленно опустился на ложе и тихо пробормотал:
— Пошлите немедленно мастера Акима, пусть…
— Но мастер Аким мертв! — перебила его целительница. — Стрела повстанца пробила его сердце, когда он был там, на крепостной стене. Мы ничего не смогли для него сделать.
Мертв? Неожиданное известие спутало все планы мастера-волшебника, но он не стал задумываться над этим и сказал:
— Тогда пришлите сюда двух других магов. И скажите им, пусть приведут с собой медиума, — сказал он и мысленно добавил: — Я немедленно должен узнать, что произошло, пока я был без сознания.
— Наэми, ты слышишь меня?
— Сунниваа! — туманная эльфийка так удивилась, что отставила в сторону кружку с водой, которую протянула раненому. Хотя из-за своего тяжелого ранения в ногу она не могла как следует ходить, она старалась сделать все возможное, чтобы помочь женщинам, оставшимся в лагере войска, заботиться о раненых. Это была ужасная гонка наперегонки с временем, которую они слишком часто проигрывали. Чем дольше длился бой, тем более жуткими становились ранения у поступавших к ним раненых. Наэми даже думать не решалась о том, сколько мужественных воинов погибло по пути в лагерь, а также о тех, кому они уже не успевали помочь.
