К тому же он тогда был еще только магистром.
На лице Инанны играла улыбка. Она смотрела на Креола без малейшего удивления. Словно давно ожидала его визита, только не знала, в какой именно день тот состоится.
— Прекраснейшая, я принес тебе послание от бога Луны, — чуть промедлив, произнес Креол.
— Он все не оставляет попыток, — вздохнула Инанна. — Я множество раз передавала ему, что не держу зла, но возобновлять общение не хочу. Впрочем, это наши с ним дела, не стану утомлять гостя своими заботами. Рада видеть вас в добром здравии, друг мой. Не желаете ли перекусить с дороги?
Креол опустил взгляд — да, рядом уже стоял ажурный столик, а на нем блюдо со спелыми плодами, другое — с крохотными кусочками сыра, плошка янтарного меда и хрустальный кувшин с вином.
— Желаю, — ответил Креол, беря огромную фигу.
Над его плечом порхал крохотный джинн. Хубаксис, будучи бессмертным, при виде богини почти не смутился, и только его единственный глаз горел так чувственно, что чело Инанны потемнело.
Ничего удивительного, конечно. Джинны по природе своей существа похотливые, а можно ли вообразить того, кто возбуждает большую страсть, чем богиня красоты и любви? Лилиту Кекет и дьяволицы Лэнга — не более чем слабые ее подобия. Темные, извращенные попытки приблизиться к ослепительному идеалу.
Впрочем, сейчас она свой внутренний свет… приглушала. Креол все равно проникал под эту завесу, зрел Инанну истинной, но окажись рядом простой смертный — увидел бы просто молодую женщину. Редкой красоты, с похожими на голубые озера глазами и растапливающей любой лед улыбкой, грациозней серны и утонченней лани, одетую в один лишь ветер и морскую пену — но просто женщину. Такими боги предстают, когда ходят среди смертных, когда желают остаться неузнанными.
Просто божественно прекрасными… идеальными… совершенными… но неузнанными.
Непривычно это оказалось — сидеть за столом с богиней. Говорить с ней, как с равной. Непривычно… но Креол быстро привык.
Да и сыр был очень вкусным.
Креол жевал, размышляя, как сказать о том, что ему нужно. Как попросить… слово-то какое отвратительное. Креол ненавидел просить, у него просто язык не поворачивался.
— У вас серьезная проблема, друг мой, — заговорила богиня первой.
— Ты… знаешь, — не спросил, а произнес Креол.
— Печать на вашем лице не видна глазу, но я вижу, что Мардуку вы принадлежите лишь до дня своей смерти, — вздохнула Инанна. — И поделать с этим ничего не могу даже я.
— На самом деле кое-что можешь, — медленно произнес Креол. — У меня родилась мысль. Возможно, слишком смелая, но если боги меня поддержат…
— Поддержат?.. — с интересом переспросила богиня. — Каким образом?
— Ты убила Царевну Хвори и Мучений, за что тебя нарекли Иштар, — посмотрел ей в глаза Креол. — Я знаю, что Мардук был человеком, когда сражал Тиамат и запечатывал Лэнг. Я знаю, что он стал богом, когда к нему потекла освободившаяся ба-хионь.
— Вижу, вам многое известно, друг мой, — так же внимательно взглянула Инанна. — Вы говорили об этом еще с кем-нибудь?
— Нет… ни с кем, даже…
— А?.. — откликнулся Хубаксис, когда Креол уставился на него. — Хозяин, а ты о чем?..
— Тебя это не касается, — ответил маг. — Спрячься-ка пока.
— Хозяин, но я же твой самый верный раб, не поступай со мной так! — заныл джинн, пока его запихивали в медный кувшин. — Хозя-я-я-яин!..
Инанна глядела на это с легкой улыбкой, а Креол зло скрипнул зубами. Ничтожный раб опять его опозорил, да еще перед кем!..
— Почему ты… почему ты всегда настолько… такая? — процедил маг, с трудом сдерживая гнев. — Мой раб не видит тебя истинную. Почему тебе просто…
— Да, на душу совершенно никто не смотрит… — вздохнула богиня, пряча глаза в притворном смущении. — Всем подавай личико, да фигурку…
— Потому что душу видят только маги. И то далеко не все.
— Когда ты разглядел, кто я, то стал любопытен мне, Креол Урский, — произнесла Инанна теперь спокойным и ровным голосом. — Я с интересом ждала твоего перехода в мир теней… но ты явился в мой чертог во плоти. Я понимаю, что ты затеял… нет, не говори вслух! Не надо этому звучать здесь. Ты прав, это очень смело, но ты… у тебя может получиться. Я давно искала кого-то вроде тебя.
— Ты?..
— Мардук не завершил то, что сделал, — вполголоса произнесла Инанна. — И однажды его печати спадут, а Ктулху проснется. Лэнг медленно чахнет и слабеет, но придет час — и он воспрянет.
Креол медленно кивнул. Прекраснейшая говорила о том же, о чем размышлял и он. Креол все крепче утверждался в том, что идея не так уж и безумна… и все сильнее жалел, что она не пришла ему хотя бы пятнадцать лет назад, когда были живы Шамшшудин и Хе-Кель, когда еще не оставил людей Хиоро и не замуровала себя заживо Мей’Кнони.
— В моей клепсидре почти не осталось воды, — нехотя проронил маг. — А мне нужно время.
— Да, время тебе нужно, — согласилась Инанна. — У тебя остались считаные годы, тебе негде взять достойное войско, а Лэнг еще слишком силен… почему бы вам не выпустить это создание на волю, друг мой? Оно же умрет там от тоски.
Креол посмотрел на медный кувшин. Тот трясся и дрожал, запертый джинн рвался на волю. Изнутри не доносилось ни звука, но эманации отчаяния становились все сильнее, и Креола это раздражало.
Инанну, судя по всему, тоже.
— Ты пожалеешь, но будь по-твоему, — растянул губы в улыбке маг, вынимая пробку.
Хубаксис вылетел на свободу со свистом и стал даже крупнее хозяина. У него все легче получалось увеличиваться, хотя и очень ненадолго.
Вот и в этот раз он несколько секунд продержался, попыжился, а потом сдулся до обычных размеров. Креол пренебрежительно хмыкнул. Он уже и не надеялся дожить до времен, когда раб станет полезным хоть в чем-то, хоть чуть-чуть.
— За тебя попросили, но держи рот на запоре, — велел он Хубаксису. — Так вот, у меня почти не осталось времени… если бы я каким-то образом получил отсрочку…
— К сожалению, отсрочки вам никто не даст, — вздохнула Инанна. — Как только ваше сердце перестанет стучать, ваша душа перейдет в вечное владение Йог-Сотхотха.
— Не вечное, — проворчал Креол. — Всего пять тысяч лет. Но это…
— Вот как?.. — вскинула брови Инанна. — В вашем контракте есть такое условие?
— Да, но что с него толку… За пять тысяч лет моя душа расточится… теперь я это знаю.
— Процитируйте ваш договор, — попросила Инанна.
Креол достал магическую книгу и вложенный в нее лист пергамента. Инанна внимательно его прочла, Креол тоже. Он много раз его перечитывал, ища лазейки, пути к спасению.
— Как любопытно, — произнесла богиня. — Здесь не очень четкая формулировка. Из нее можно подумать, что если бы вы по какой-то причине… потерялись в промежутке между смертью и изъятием души, то срок все равно был бы засчитан.
— Я думал об этом, — поморщился Креол. — Но у меня нет способа такое реализовать. Разве что превратиться в нежить… но Элигора такое не смутит.
— У джиннов есть способ, хозяин, — сказал Хубаксис, ковыряя в носу. — Мы иногда как бы умираем, а потом оживаем. Мы же волшебные, у нас тело тоже почти что иллюзия.
— А мне что с того толку? — покосился на него Креол. — Я же не джинн.
— Да, хозяин, не повезло тебе… ай!.. но вот если бы ты смог как-то стать джинном, хотя бы немножко…
Креол вдруг замер. Его взгляд остекленел. Он вспомнил об одном древнем, сложном и полузабытом ритуале… его не использовали для подобных целей и не так надолго… не на пять тысяч лет.
— Идиотская мысль, — проворчал он. — Ничего не выйдет.
— Прости, хозяин, — вздохнул Хубаксис. — Наверное, стоит тебе смириться. Только передай меня кому-нибудь, пока ты жив. О владычица сих садов, не нужен ли тебе умелый и преданный раб?.. ай!..
— Мне нужно кое-что выяснить и кое-что проверить, — поднялся с места Креол. — Спасибо за гостеприимство.
— Я была рада вас видеть, друг мой, — кивнула Инанна. — Нет ли у вас еще каких-нибудь пожеланий, пока вы здесь?
