Алудан подал знак, позволив одному из собственных подручных внести в палату геронтов трофей. Тейн поднялся с трона. Лазутчица проследовала в центр зала, сжимая в руках кожаное полотно. Тонкое эльфийское обоняния потревожил кровяной смрад. Девушка, что тщательно скрывала лицо, склонилась перед высшей кастой эльфийского клана и разложила на полу добытый трофей — завёрнутую искажённую часть лапы, некогда принадлежавшую чернолескому волку. Ныне это был деформированный обрубок, лишённый всяческой шерсти, но покрытый ороговевшими наростами — часть тела существа, что не могло быть создано естественным порядком вещей.
— Время принять решение, Тейн, — повелитель спустился в зал, но не для того, чтобы узреть последствия ужасных экспериментов, а лишь для того, чтобы оказаться лицом к лицу со старым другом. Собеседники узрели глаза друг друга. Никто из них не собирался отступать, ибо обратный шаг означал правоту иного. — Ещё не поздно. Мы можем разорвать порочный круг и остановить кровопролитие. Наш дом не должен превратиться в поле битвы. Нужно вернуть «Талмон» в Харасан-Талу, сделать то, на что не хватило решимости у твоего отца. Поступи правильно.
Алдуан закончил фразу и лишь по её окончанию удар эльфийского клинка подобно вспышке молнии вонзился в его грудь. Геронт застыл. Его бледное лицо не выразило ни единой эмоции, а глаза не округлились от удивления. Разбивающиеся о пол кровавые капли наполнили тишину.
— Я верил в тебя, Алудан, — послышался искрений, полный эмоций шёпот из-под ухмыляющейся маски, адресованная последнему эльфу, которого Тейн называл другом. — Я ждал, что ты поддержишь меня, — голос наполнился тяжестью. — Почему?!
— Прости… меня.
Сталь углубилась в плоть, наконец, достигнув сердечной мышцы. Алудан пал, тут же подхваченный руками соратников. Тейн замер. В зале повисла гробовая тишина. В сознании повелителя вспыхнули образы давно минувших событий — родная мать, ведущая за руку сквозь поляну, образ стоявшего за спиной отца, что постоянно указывающего Тейну верный путь, легионы имперского воинства, что сжигали его родной дом и чёрные драконы, испепеляющие башни форта Блэкстоун. Годы боли и лжи, предательство сородичей, что некогда называли народ Тейна братьями, кровавые бойни, учинённые имперскими войсками, бездыханное тело его матери и предательство отца — самое глубокое из всех возможных предательств. На сокрытом лице воцарился звериный оскал. Тейн сжал кулак. Образы далёких лет сменились образами иными — стенами имперских казематов и гримасами на лицах тех, кто заставил Тейна сожалеть о собственном рождении. Боль. Страх. Ненависть. Замешательство на лицах окружающих геронтов и их молчание.
— Как далеко вы готовы пойти для достижения цели? — Тейн говорил тихо, едва ли не шёпотом, но окружающая тишина заставляла пространство содрогаться от его слов. — Алудан назвал нас пешками? Он глубоко ошибся, и эта ошибка стоила ему жизни. Однако он был прав в двух вещах. В том, что нельзя доверять людям и в том, что мы можем разорвать порочный круг. Хотите спросить, кто наш союзник и какова его цель? Ответ прост. У «Щасури» нет союзников. Есть лишь инструменты и один из этих инструментов сейчас находится в руках дочери предателя, — стремительно тихий монолог стал превращаться в злобный рык, доносящий из-под маски. — «Талмон» — ключ к нашей победе и я не желаю, чтобы этим ключом воспользовался кто-то кроме меня! Даже он. Я не остановлюсь не перед чем! Тарлад будет нашим, даже если предварительно придётся превратить его в пустырь! А, теперь! Принесите мне этот проклятущий всеми драконами камень! И приведите мою сестру!
2
Солнце медленно клонилось в сторону запада, окидывая последними лучами леса и поля. Ещё пару часов и тьма примет горизрнт в объятья, подарив земле заслуженный отдых от мотыг и крестьянских граблей.
По мере того, как кавалеристский отряд приближался к стенам форта Карадан, в сердце их капитана зрела тревога. Верный конь, что до сего момента, смирно маршировал вдоль северного тракта, занервничал под седлом. Ещё четырьмя часами ранее сэр Артемар повстречал караван, перевозящий жрецов Илата и группу разжалованных солдат. Благодаря этой встрече имперский рыцарь знал о ситуации в форте и том, что новым командором форта Карадан является Алексей Бенедикт Кристофсон. Морально сэр Артемар уже готовился ко встрече с инквизитором и успел представить пятьдесят три варианта разговора. Тридцать семь из них закончились дракой. Четыре смертельным поединком.
Артемар считал, что подготовился ко всему, а его единственной целью ныне стало спасение боевого брата. Однако едва ли рыцарь мог предвидеть то, что открылось его взгляду. В воздухе витала дымка, а на месте западных фортовых врат виднелись сколоченные на скорую руку баррикады, в стенах зияли бреши, а земляные валы были усеянны сотнями следов разного размера, но единого агрессивного характера. Рыцарь ударил шпорами. Эспадон занял место в его руках.
***
Виктор сидел за столом, уткнувшись носом в деревянную кружку, на донце которой всё ещё ощущался терпкий вкус вина. Комната пустовала, а документы, некогда сложенные на столе, были разорваны и разбросаны по полу. Стоит ли говорить, что это была заслуга совсем не орочьих мародёров.
Деревянные двери скрипнули резко, но совсем не неожиданно. Командор услышал радостные возгласы стражей, едва отряд сэра Артемара вернулся в форт. Блестящие стеклом зелёные глаза, полные усталости и негодования с искрой радости встретили товарища.
— Сэр Панфар! Рад вас видеть!
— Филин! Хвала Эльрату! Какого лешего здесь твориться?! Какие ещё орки?! Что с нашим фортом?
— Это долгая история, мой друг! — рука Виктора потянулась в комод, дабы нащупать ещё один стакан. — Могу лишь сказать, что мы несколько недооценили возможности местных кланов, а те в свою очередь выбрали идеальный момент для соседского визита.
— Ублюдки! — сквозь зубы прорычал рыцарь. — Значит, люди Кристофсона всё-таки нашли Лиару. Мы встретили их караван в пути. Но ни Лиары, ни Кузы там не было. Капитан доложил, они ушли на рассвете, куда-то на запад. Как я понял, их забрали друзья. Орк и какой-то человек… верхом на волке.
Артемар подхватил спинку одного из стульев и уселся напротив. Стаканы на столе наполнились ароматным напитком.
— Да-да, — на лице командора появилась грустная улыбка. — Только представь! Она не солгала мне ни слова! Тот человек на волке… это и правда, был архимаг! И орк — отец Кузы. Крог. Крог Дух Песков. Знаешь, чем знаменит этот чёрт? Это он поправил лицо нашему любимому барону.
— Чёрный Клинок?! Вот же…! Стоп! Они были здесь?! Участвовали в битве?
— Да. Кстати, маг уничтожил нашу баллисту. С чего собственно и начался штурм. А дальше, всё как в методичке. Циклоп сорвал ворота, орки ворвались и началась резьня. Благо, ребята не сплоховали, а мы волей случая находились в часовне нашего дорогого инквизитора. Пришлось реагировать по факту.
— Почему ты отпустил их?
— Отпустил?! — выпучил глаза Виктор. — Арти, нас попросту смяли во внешнем дворе! Если бы не Клаурус и его паства, так бы мы и остались у западных ворот. К тому же, не без помощи этого архимага, мы смогли договориться с орочьим вождём. Как ты понимаешь, темница теперь пуста.
— Да уж! — лицо Артемара перекосило от полученной информации. — Обычно орки предпочитают вывешить волшебников на кольях. А что за вождь?
— Бакрут.
— Железный Кулак?! Тогда понятно. И каковы потери?
— Серьёзные. Полностью уничтоженны две пехотные баталии. Погибло пять офицеров и почти все инквизиторы. Шестьдесят три раненных. Половина из них и сейчас под присмотром Фрейи. Благо, больных в храме не тронули. Казна и склады опустели. Орки унесли всё, что смогли.
— Жаль, что нас не было рядом! — сквозь зубы фыркнул Артемар.
