Ознакомительная версия.
– Мы пройдем краем Другого Мира, – сказал Фердиад. – Не пугайся – хотя про красную воду говорят, что это река из крови, пролитой в Этом Мире, все гораздо проще, она несет размытую глину, и только.
Они около получаса молча шли берегом – насколько можно считать берегом узкую влажную полоску между водой и каменным крутым откосом, где приходилось ступать след в след. Потом в нужном месте Фердиад взял Дару на руки и перенес через речку. Прямо из воды вырастала дорога, они пошли по ней, и за поворотом, как будто раздернули занавес, внезапно открылась прерывистая гряда невысоких холмов.
– Вот мы и пришли. Я должен войти первым.
Фердиад пошел вперед, она – за ним. Перед третьим с края холмом он остановился и сделал знак. Зеленая трава на склоне зашевелилась и легла, словно ее незримым гребнем расчесали на прямой пробор. Темная щель расширилась.
– Это мой дом, – тихо произнес Фердиад. – Входи. Кажется, это очень древний обычай – вводить женщину в свой дом…
Дара последовала за ним и оказалась в небольшой продолговатой пещере.
Она вспомнила – это помещение называется шийн. Фердиад прикосновением пальца зажег факел, закрепленный в кольце, ввинченном в стену, и Дара увидела, что на противоположной стене тоже есть кольцо, только намного ниже и висящее, рядом – вбитые железные крючья и торчащая отполированная палка длиной в полметра, а прямо под ним – горка темной трухи.
– Коновязь. Тут я своего коня привязывал и кормил, – и Фердиад пошел к невысокой деревянной двери. Дверь распахнулась.
Вторая пещера была еще меньше первой. Шесть деревянных колонн, на самом деле – шесть ошкуренных толстых бревен, подпирали свод, вдоль трех стен стояли скамейки, одна короткая и две длинные, для спанья. Был тут и двухногий стол – столешница другим краем лежала на выступе стены.
– Малогабаритный холм, – заметила Дара.
– Я был один, поэтому жил в тулмене. А те, кто завели семьи, – в больших бру.
Фердиад снял рюкзак и поставил на скамью, сам сел рядом.
– Ты что, действительно сюда вернулся? Навсегда? – Дара ни ушам, ни глазам своим не верила.
– Не так. Я привел тебя сюда. Если останемся в моем доме – то вместе, если уйдем – тоже вместе. Садись, отдохни.
Она села напротив.
– Как странно, – сказала она. – Я готова была убить тебя, а сейчас сижу в твоем доме и ощущаю покой…
Он усмехнулся.
– Что ты подумала, когда поняла, что я сид?
– Подумала: надо же, я спала с сидом! Я и верю, и не верю, что ты – не человек.
– Разве я настолько отличаюсь от ваших мужчин?
– Да. Ты – лучше, – уверенно ответила Дара, и он улыбнулся. – Лучше многих из них… То, что ты – другой, проявляется не сразу и далеко не во всем.
В тулмене было тепло, она скинула полушубок. Фердиад снял куртку.
– Давай сюда, – велел он. – Я повешу их в шийне. Тут у меня и крюка в стене-то нет.
– А где вы, сиды, хранили одежду? – заинтересовалась Дара.
– А что ее хранить? Теплая нам не нужна, а легкая не знает износа, вот мы лишней и не держали. А в шийне висело конское снаряжение.
– Не надо. Мы его подстелем, будет мягче, – Дара удержала полушубок, и Фердиад вынес только свою куртку.
Дара осталась в белом свитере, Фердиад – в обычной своей шелковистой рубахе стального цвета, сколотой у горла пряжкой. Вернувшись, он первым делом сдернул с хвоста резинку и расчесал пальцами волосы.
– Моя прическа плохо подходит к рюкзаку. Волосы попадали под лямку…
Дара смотрела на него и не понимала – кто перед ней? Тот ли независимый, властный, временами снисходительный сид, которого она за последнее время возненавидела, или усталый, переживший что-то сильное и неприятное, но вот наконец вернувшийся домой и начавший понемногу оттаивать человек?
– Зачем ты привел меня сюда? – спросила она. – Тебе не кажется, что это жестоко? Ты хочешь показать мне, что именно в моей жизни не сбылось?
– Я хочу прежде всего помочь тебе. Мы можем ссориться и мириться, но где-то глубоко внутри мы принадлежим друг другу. Наверно, был какой-то миг, который нас повенчал… – произнес Фердиад, глядя мимо лица Дары. – Я знаю, что с тобой присходит. Тебе померещился идеальный любовник. Я понимаю, почему это произошло. Я был неправ тогда – мне следовало удержать тебя любой ценой. А может, мы должны были побыть друг без друга, чтобы что-то понять. Давай начнем сначала.
– И все будет, как тогда? – недоверчиво спросила Дара.
– Все будет, как тогда, – подтвердил он.
– Мы будем вместе и днем, и ночью?
– Почему бы и нет?
– Днем мы будем учить молодых и лечить больних, а ночью – давать друг другу оргазм за оргазмом?
– Да, именно так.
Он был серьезен и тих, как никогда, и Дара даже определила бы его состояние совсем неожиданным словом – покорность.
– И это будет нашей любовью?
– Это было нашей любовью, пока я тебя не упустил, – Фердиад взял ее за руку. – Я прожил много лет, что-то во мне притупилось, Дара, и именно тогда мне казалось, что ты – ненадолго, что скоро будет что-то другое… Я понял, что ты действительно уходишь, только в последнюю минуту!
– И тогда ты набросил на меня гейс?
– Да – чтобы ты какое-то время спустя вернулась.
– Ты так был уверен, что скоро в моей жизни не станет любви? И мое назначение в этот проклятый город – твоих рук дело?
Он усмехнулся – понимай, как знаешь, и, в конце концов, ускорить действие гейса было даже милосердно по отношению к тебе – он сработал, пока ты не утратила молодости.
Она поняла эту усмешку и только рукой махнула – чего уж теперь разбираться…
– Я знал, что так, как со мной, тебе ни с кем не будет хорошо. И с Кано – в первую очередь. Ты будешь во всех мужчинах искать меня, не найдешь, и в тебе, как во мне тогда, что-то притупится…
– Тут ты был прав, это и произошло, – согласилась Дара. – И все же мне кажется, что мы называем одним именем разные вещи…
– Я привел тебя в свой дом, чего уж больше? – спросил сид. – Большего доказательства любви не даст ни один мужчина.
– Не меня ты собирался сюда привести – вот в чем беда.
– Но в таком случае – почему же я привел тебя?
– Вот это я и пытаюсь понять.
Фердиад засмеялся.
– Я обещал тебе доказательство. Я знаю – ты в последнее время ищешь книги, где было бы сказано о филидах, о их магии. Ты и в Москву за знаниями ездила. У меня у самого была такая книга, но я не нашел в ней ничего путного и подарил ее Эмер. Но кое-что я все же раздобыл.
Фердиад достал из рюкзака завернутый в газету толстенный том, выпростал и протянул через стол. Дара приняла обеими руками, развернула и ахнула.
Ознакомительная версия.
