— И вы этому верите? Этой выдумке про Нэля?
— Верю. Это не выдумка.
— Не понимаю, — сказал тан сквозь зубы. — Не понимаю, почему Нэлю понадобилась именно моя дочь. Они и двух слов не сказали. И вдруг он начинает преследовать ее во снах и чего-то от нее требует! Почему он не обратился напрямую к музыканту?!
Марика пожала плечами.
— Ко мне он, например, тоже не обратился, хотя и знал, что мне легче будет отыскать Арьеля. Мне неизвестно, почему он поступает так или этак. В конечном счете, я слишком мало о нем знаю… Быть может, между ним и Элейной есть некая связь, которая и позволяет им разговаривать во снах.
— Какая еще связь? О чем вы говорите? Какая может быть связь между моей дочерью и этим бродягой?
Марика бросила в него сердитый взгляд.
— Спросите у него — не у меня. Мне-то откуда знать?
— С удовольствием бы спросил у него, да только где его найти? Ах, попадись он мне только, я бы из него всю душу вытряс… — тан спохватился и замолчал, еще около минуты понадобилось ему, чтобы взять себя в руки. — Послушайте, Марика, я всегда хорошо относился к Нэлю, вы знаете. Но то, что происходит сейчас — это не лезет ни в какие ворота. Кто дал ему право вламываться в жизнь моей семьи?
— Может быть, — тихо проговорила Марика, — сейчас он просто пытается спасти свою жизнь и свою веру?..
Они снова замолчали. Марика сидела с высоко поднятой головой и смотрела куда-то поверх крон деревьев, весь вид ее выражал напряженное ожидание. Как будто в саду должен был вот-вот кто-то появиться. Потом она заговорила, и каждое ее слово падало на землю подобно промерзшему комку земли:
— Теперь, когда вы узнали все, что хотели, отпустите меня обратно. Мне здесь тяжело. Моя жизнь — лес; деревья, а не камни…
— Нет, — возразил тан. — Я хочу отыскать Арьеля — не для Нэля и не для каких-то его туманных целей, а ради своего спокойствия и спокойствия Элейны. И я хочу, чтобы вы, сударыня, были здесь, когда его доставят в замок…
— Тогда позвольте мне видеться с Элейной, господин тан. Ей сейчас очень тяжело, а я, может, смогла бы ей помочь.
Тан подумал и согласно кивнул.
— Хорошо. Будь по-вашему. Можете навещать мою дочь, но запомните: я не желаю, чтобы она покидала свои апартаменты. Ясно? Ни шагу за порог! Все разговоры только в ее комнатах.
Бедняжка Элейна искренне обрадовалась, узнав, что Марике разрешено приходить к ней. Раньше, пока отец и братья занимались своими мужскими делами, она хлопотала по хозяйству, и время пролетало незаметно. Оказавшись пленницей в своих комнатах, она не знала, чем занять себя. Кроме того, ее изводили тоска и неудовлетворенное желание поделиться этой тоской с кем-нибудь. Ей не хватало задушевной подруги. Конечно, Марика на эту роль тоже не очень годилась, но с ведуньей хотя бы можно было поговорить о том, что мучает. Марика была необразованной, грубоватой женщиной, не склонной к сантиментам, но Элейне нравилось ее лицо, голос, манера говорить и двигаться. Элейна прожила в ее избушке два дня, и за это время не раз удивлялась мудрости слов и суждений неграмотной деревенской ведуньи.
Элейна приветливо встретила Марику и тут же усадила ее рядом с собой.
— Есть ли какие-нибудь новости? — спросила она с жадностью.
— Твой отец решил отыскать Арьеля и доставить его в замок, — ответила Марика. — Он, кажется, тебе не поверил. И думает, что между тобой и Арьелем что-то есть.
— Ох, да нет же! — Элейна всплеснула руками, едва не расплакавшись от досады. — Как же он не понимает?..
— Но Арьель красив, — осторожно сказала Марика. — Чего странного, если бы он тебе приглянулся…
— Он же простолюдин, — удивилась Элейна. — Как я могла убежать с бродягой?
— Ладно, ладно, мне можешь об этом не говорить, — отмахнулась Марика. — Мне неинтересно, какие у вас Арьелем друг к другу чувства. А вот та ниточка, которую протянул между вами Нэль…
— Ох, Марика! — перебила Элейна. — Пожалуйста, прошу тебя: когда будешь говорить с отцом, убеди его позволить мне увидеться с Арьелем. Я должна, обязательно должна с ним встретиться. Иначе мэтр Лионель меня не отпустит.
Марика погладила ее по руке.
— Может, лучше мне с ним встретиться? Я передала бы ему просьбу Нэля. Тебе вовсе необязательно самой говорить с ним. Между прочим, хорошо, если бы Нэль тоже понял это. Попробуй ему это объяснить.
— Нет… — Элейна помотала головой. — Нет… я хочу сама с ним поговорить. Так надо…
На следующий день после разговора с ведуньей тан разослал во все концы королевства своих доверенных людей с наказом: найти — хотя бы из-под земли достать — и доставить в тальерский замок странствующего менестреля по имени Арьель, тридцати трех лет, медейца, светловолосого и сероглазого, телосложения скорее худощавого. Привезти его надлежало обязательно живым и ни в коем случае — мертвым; за него, живого, тан назначил такую награду, какую нестыдно было бы выплатить и за голову матерого преступника; за мертвого — обещал снести голову самим охотникам.
Марика улучила момент, чтобы передать ему просьбу Элейны. Хмуро выслушав ее, тан долго молчал, потом сказал, что ничего не может обещать.
— И вообще я не желаю, чтобы моя дочь встречалась с этим человеком, — с нажимом добавил он.
— Но ей необходимо с ним увидеться.
— Это она так читает. Я сам побеседую с ним.
— И все же, лучше бы вам позволить…
— Посмотрим. Все равно мы сейчас говорим о человеке, которого еще нужно отыскать. Вот когда он будет здесь — тогда напомните мне о просьбе Элейны. Но, имейте в виду: если Элейна с ним и встретится, то лишь в моем присутствии! И никак иначе.
Марика не стала настаивать; если Элейна говорит правду, ей нечего скрывать от отца. Да и ему будет полезно убедиться в искренности дочери.
* * *
Как ни странно, самой тяжелой утратой стала для Нэля утрата ощущения времени. Подобно всем людям, он плыл по течению, жил так, словно время стояло на месте. Так, словно он собирался жить вечно. И вдруг связь со временем оказалась потеряна. В той, прошлой своей жизни он все же иногда останавливался, чтобы прислушаться к тихому шелесту секунд и минут, и тогда, хоть и ненадолго, к нему приходило осознание вечного движения всего сущего. В усыпальнице Безымянного он перестал слышать течение времени. И ему стало жутко. Вдруг время остановилось? Вдруг его здесь вообще нет, и именно поэтому сон Безымянного длился тысячелетиями? Вдруг он начнет стариться, когда покинет свое убежище-тюрьму? Вдруг бессмертие возможно только в безвременье? Ну а если в кургане все же минуты сменяют друг друга, то как соотносится здешнее время со временем в том мире, откуда пришел Нэль? Беседуя с Элейной, он жадно, пристально вглядывался в ее лицо. Кажется, она была еще той же юной девушкой, которую он знал, но… Нэль не мог отделаться от мысли, что, пока он в усыпальнице Безымянного закрывает и открывает глаза, моргая, в мире Элейны проносятся годы и месяцы. Если бы только она могла стать его глазами!
