Ознакомительная версия.
– Ага, – поддакнул Лён. – Я несколько минут подбирал слова и когда наконец выдавил: “Вы знаете, ваша сестра мне... не очень нравится”, – он махнул рукой и заявил: “А, мне тоже! Ну и леший с ней, давайте лучше согласуем таможенные пошлины”. После чего мы ошалело посмотрели друг на друга, расхохотались, и начало дружбе было положено!
Ролар терпеливо переждал взрыв смеха и попытался оправдаться:
– Роль оскорбленного брата мне изначально не удалась, дай, думаю, хоть экономику подтяну! Я же советник, мне прежде всего положено думать о благополучии долины, а сердечные дела Повелителей меня не касаются!
– Я не удивлюсь, если они еще и выкуп поделили, – вздохнула Орсана.
– Пропили! – торжественно поправил Ролар. – В “Серебряной подкове”, вместе с троллем, как бишь его там? Вал?
– Но как тебе удалось скрыть это от Лереены?
– Она не может читать мои мысли. Пожалуй, это единственная способность, унаследованная мною от матери-Повелительницы. – Вампир чуть погрустнел, но тут же тряхнул головой и приподнялся на стременах, пытаясь разглядеть за Лёном меня: – Вольха, а ты-то чего молчишь? Заснула?
– Умерла, – угрюмо буркнула я, даже не поворачиваясь к друзьям, чтобы случайно не столкнуться взглядом с Повелителем Догевы.
– Н-да, тяжелый случай... – вздохнул Ролар, явно имея в виду не мою скоропостижную кончину.
– Может, помиритесь наконец? – не вытерпела Орсана.
– Мы не ссорились, – равнодушно возразил Лен.
Я согласно кивнула, хотя с куда большим удовольствием пихнула бы его кулаком в бок, да так, чтобы аж с коня свалился.
Подруга возвела глаза к небу и укоризненно покачала головой, но оставила нас в покое.
* * *
Мы пару раз пускались наперегонки, но, в общем, никуда не спешили, так что за день едва успели добраться до Браса и проехать еще с десяток верст. На ночлег мы остановились в чистом поле, возле узкой безымянной речушки. Далеко на юге темнел лес; его холодное дыхание долетало даже сюда, принося терпкий запах хвои и туманом разливаясь по лугам.
Я помогла развести костер и, отойдя в сторонку, села на травянистом берегу реки, обхватив руками колени. Распряженные кони в охотку бродили по воде, вычервленной заходящим солнцем.
Никогда в жизни я не чувствовала себя такой одинокой и растерянной. Ну и что же мне теперь делать? Леший с ней, с Верховной Ведьмой, но как помириться с Лёном? За что он так на меня ополчился? О боги, неужели из-за...
Подошел Ролар и устроился рядышком, тоже делая вид, что любуется закатом.
– Ролар, вопрос жизни и смерти! – торопливо прошептала я, оглядываясь на Лёна. – Он помнит, я ему сказала? Там, по ту сторону Круга?
Вампир заметно удивился:
– А что ты такого наговорила?
– Какая разница? Жуткого дурака сваляла.
– Да нет, вряд ли, – сжалившись, успокоил меня Ролар. – Я, например, вообще ничего не помню с момента смерти до пробуждения на алтаре.
– Что?!
Вампир немедленно пожалел, что так успешно отвлек меня от душевных терзаний. Случайно обмолвившись, он вынужден был идти до конца, иначе я бы не отвязалась.
– Во время войны с людьми я был немногим старше Лёна, а Лереене только-только сравнялось двенадцать лет. Но она замкнула для меня Круг. Впервые в жизни, тайком от Старейшин и наперекор им, без страховки. Если бы она потеряла сознание прежде, чем выдернула стилет, ей было бы некому помочь. – Ролар помолчал, рассеянно изучая бегущие по небу облака, потом усмехнулся и перевел взгляд на меня. – Поэтому я провожу вас до Витяга, подам в отставку, заберу вещи и вернусь в Арлисс. Не сердись на нее, Вольха. Она хорошая девочка, добрая, отзывчивая, просто... бестолковая. И ей без меня очень плохо, что бы она там ни говорила.
– Я ни на кого не сержусь, Ролар. Не обращай внимания на мою неизменно кислую физиономию, вы тут совершенно ни при чем. Я просто очень устала и запуталась.
– Не ты одна, – лукаво подмигнул вампир и, не давая мне открыть рот, встал, протягивая руку: – Пойдем-ка к костру, а то эти двое нам сейчас накашеварят – только что морковку нечищеную пытались в кулеш покрошить, еле отобрал!
* * *
Я проснулась посреди ночи. Осмотрелась, приподнявшись на локте. Лён сидел у костра, задумчиво помешивая палкой угли, остальные крепко спали. Помедлив, я откинула одеяло, подошла и опустилась на корточки по другую сторону костра. Мы посидели, помолчали, разделенные пламенем. Лён бросил палку в костер, из угольков выпорхнуло и растаяло в воздухе облачко хвостатых искр.
– Поговори со мной, – тихо попросила я. – Или прямо скажи, чтобы паршивая ведьма раз и навсегда оставила тебя в покое.
Он поднял голову и изумленно поглядел на меня, словно не веря своим ушам. Я почувствовала, как заливаюсь краской. Еще мгновение – и я, развернувшись, сломя голову бросилась бы прочь, но серые глаза неожиданно потеплели, Лён усмехнулся:
– Не скажу. – И протянул ко мне руки: – Иди сюда!
Я на всякий случай оглянулась, но других кандидаток на примирение не обнаружила. Робко шагнула вперед, а потом как-то сразу очутилась у Лёна на коленях; обняла за шею, прижавшись всем телом, как маленькая испуганная девочка. Вампир с шелестом развернул крылья, окутывая меня поверх своих рук, сомкнувшихся вокруг моей талии. Сразу стало тепло и уютно, мы словно слились в единое целое, некогда разделенное на две вечно стремящиеся друг к другу половинки.
Лён тихонько прикоснулся губами к моему затылку. Я всхлипнула:
– Я очень за тебя волновалась.
– Знаю.
– Тогда почему ты на меня накричал?
– Сам удивляюсь. Наверное, от растерянности.
– Ты – и растерялся? – не поверила я.
– Ну да. – Лён мягко отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Вампир улыбался, тепло и чуть иронично. Как прежде, и мне снова захотелось расплакаться – теперь уже от счастья. – Ты представь мое состояние – я прихожу в себя в совершенно незнакомом месте, рядом стоит Лереена и жадно разглядывает меня в упор. Я на нее тоже посмотрел, украдкой, и подумал, что, пожалуй, не стоит торопиться со сменой ипостаси. Как оказалось, не зря... Пока вы беседовали, я наскоро просмотрел твою память, и у меня шерсть встала дыбом. Придумать что-нибудь с ходу не удалось, пришлось затаиться и ожидать более подходящего момента. То есть менее неподходящего, потому что обстановка все накалялась и накалялась. Когда Орсана заупрямилась, я понял, что дольше медлить нельзя, перевоплотился, выхватил у ближайшего ложняка меч и снес ему голову. Вы, к счастью, не растерялись, и началась такая заваруха, что, ей-ей, знал бы – гхыр воскрес! А тут еще ты начинаешь ни за что ни про что на меня кричать, в чем-то обвинять, я и не сдержался... А потом, каюсь, вел себя как мальчишка. Ты сердилась, скрывала мысли, и я не знал, что думать и как себя с тобой вести.
Ознакомительная версия.
