— Вот как… Опасается, стало быть, его высочество, наследник, — протянул я. — Правильно делает. Я ведь на него и Родика спустить могу… с тестем на пару, вот уж кто, действительно, звери лютые. За Белянку, любому высочеству горячих насуют. И вообще, девочке только через месяц тринадцать исполнится! Рано ей еще об амурах думать, пусть выучится спокойно… Вон, графиня Смольянина на нее не нарадуется…
— Да тебя, старый лис, даже Рейн-Виленский уже боится. Весь двор мне запугал. А уж если еще и родственнички пожалуют… — неожиданно фыркнул государь, но тут же посерьезнел. — Учти, как только решу оставить сыну стол, первым делом тебя в отставку отправлю. Негоже государю бояться начальника собственной контрразведки.
— Когда? — тут же встрепенулся я. Вот будет счастье, если с меня этот хомут, наконец, снимут.
— Как ты там говорил? 'Закатай губу', да? Еще лет пятнадцать-двадцать тебе этот воз тащить, не меньше, — прищурившись, усмехнулся государь. Нет, все-таки долгое общение со мной, изрядно испортило речь его величества… И это при том, что я-то в его присутствии, обычно предельно корректен! Вот, как, а?!
— Эх, а счастье было так возможно… — вздохнул я. Но тут Ингварь Святославич посерьезнел и я подобрался. Шутки кончились.
— Ладно, посмеялись и будет. Поведайте-ка мне, господин директор училища, вот о чем… Намедни, заходил ко мне Эдмунд Станиславич, и перед тем как подать в отставку, винился в самоуправстве в том деле с Зееландом. Вы, ничего не хотите мне рассказать?
— Так, вроде бы все уже не единожды говорено, ваше величество, — подумав, проговорил я.
— Вот как? — государь задумчиво посмотрел в окно. — А что там за история была с этим странным сотрудничеством меж моими особыми ведомствами и их коллегами из Иль-де-Франс?
— Вот, вы о чем… — протянул я. — Да, было дело…
— И? — поторопил меня государь.
— Наверное, начать стоит с того момента, когда наша служба только-только заработала… — начал я. — Однажды, один из выпускников нашего "училища", ныне работающий в нашем таксомоторном парке, сообщил, что не раз видел француза, пришедшего наниматься ко мне на службу, в посольстве Иль-де-Франс, и в обществе их агента дипломатической разведки… Тогда я, очень аккуратно, через пару других выпускников, его коллег по филерскому делу в Зарубежной Страже, попытался разузнать что-нибудь конкретное о моем потенциальном дворецком. С удивлением, я узнал, что сей господин вообще отсутствует в докладах филеров, ответственных за наблюдение за посольствами и их служащими. Это ведомство тогда курировал боярин Шолка…
Князь Телепнев, чьи люди также ведут подобное наблюдение, хотя, по идее, и не столь пристальное, тоже не нашел в соответствующих документах никаких упоминаний о встречах известного Особой канцелярии агента с претендентом на должность в моем доме… это уже было странно, поскольку человек, который передал мне информацию об этих встречах, на тот момент числился в подчиненных боярина Липаты, до сих пор, кстати, возглавляющего необмундированную службу Особой канцелярии. Так вот, этот выпускник лично наблюдал встречи моего потенциального дворецкого с агентом. Собственно, он и опознал Грегуара Даву, когда тот явился в мой дом по объявлению, и поспешил доложить о своих наблюдениях. Начали копать, быстро, но предельно осторожно. И вот тут всплыли интересные сведения. Если отчеты Зарубежной стражи были реальными, то есть, написанными именно теми людьми, что непосредственно осуществляли наблюдение за посольством Иль-де-Франс и его служащими, то в случае с отчетами подчиненных боярина Липаты, имелся хорошо замаскированный, но не идеальный подлог. Никто посторонний доступа к бумагам не имел, а значит, в Особой канцелярии завелся уже второй "крот" за то время, что я нахожусь… здесь. Естественно, мы с князем Телепневым не могли не заподозрить участия в этом деле боярина Шолки. В таких случаях, совпадения редки, знаете ли. Устным приказом главы Особой канцелярии было установлено негласное наблюдение за боярином и присмотр за остальными фигурантами этой странной истории. И, если в случае с агентом и Даву, никаких иных результатов, кроме очередного факта их встречи мы не получили, то с Шолкой… Он несколько раз встречался в своем загородном имении с неким делопроизводителем Особой канцелярии… Действительно, обычным делопроизводителем, не боевиком. Телепнев его даже узнал, вспомнив, что когда-то сам проводил собеседование с молодым человеком, желавшим служить в канцелярии, "хоть корнетом, хоть курьером". Да вот, здоровье его было не ахти… Потому, оценив рвение молодого инженера, князь предложил ему должность в гражданской части Особой канцелярии… Так, у "крота" появилось кодовое имя: Корнет. Надо ли объяснять, что после его встречи с Даву, у нас отпали всякие сомнения в том, что сии господа ведут какую-то игру? Но какую, мы понять не могли. Тогда, было принято решение… Я беру на службу Грега, а князь Телепнев отправляет агентов в Рейх и Иль-де-Франс, копать старое дело со Ставром…
— Подельником Буса Ловчина, да? — напрягши память, вспомнил государь.
— Скорее уж, заводилой, — покачал я головой. — Эта вообще была темная история. Боярин Шолка быстро подсуетился, и Ставра прикрыла Зарубежная стража. А дальше, концы в воду… и тишина. Портить и без того не лучшие отношения с коллегами, Владимир Стоянович не стал, так что…
— Какие интересные дела творятся на моей земле… — жестко проговорил государь.
— При наличии нескольких спецслужб, такие накладки неизбежны. Конкуренция, — я развел руками.
— Может, все-таки, стоит объединить вас всех в одно ведомство? — вроде бы вскользь, поинтересовался государь, постукивая пальцами по лакированной крышке стола.
— Никак нельзя. Зажремся, обленимся, и перестанем работать, — покачал я головой.
— Тоже верно, — согласился Ингварь Святославич. — Ну да, об этом можно и после поразмыслить. Продолжай, Виталий Родионович.
— Так вот… Агенты из Рейха вернулись ни с чем. А вот посланцы в Иль-де-Франс наткнулись на интересный момент… они обнаружили, что не являются единственными, кого интересует этот вопрос. Со стороны тамошнего ведомства явно прослеживалось встречное шевеление. В общем, столкновение было неизбежно… Так, мы узнали, что у Второго бюро Королевского кабинета имеются веские основания подозревать кое-каких сотрудников в халтуре.
— То есть? — не понял государь.
— То есть, в работе на сторону, для частных интересов. Причем, довольно широко, но особенно этому "кое-кому" нравится работать на магов Сен-Клу… и банкиров.
— Виталий Родионович… — напрягся государь. — Ты хочешь сказать, что череда несчастных случаев с Ротшильдами, это дело рук моих спецслужб?! И я об этом ни сном ни духом?!
