— Вот, — я нашел нужную тему. — Согласен на аутентичную кость из Города Бекмарка!
Гости испугано сжались. Что такое? Я ведь не кровь младенцев прошу!
— С этим ничего не получится, — глупо хихикнул тощий, поймал мой мрачный взгляд и струхнул уже по-настоящему (хорошо, если не обделался).
— Это не по нашей воле! — зачастил карлик. — Останки хранились в запаснике музея естествознания, без особых мер, даже без заклятий…
Ну, конечно! Это же не артефакты, кому они нужны. Значит, кому-то пригодились.
— Сперли?
— Да, — севшим голосом подтвердил тощий.
Хорошо хоть так, если бы кости похоронили по каким-нибудь дебильным этическим мотивам, кое-кто этого бы не пережил. Ждать, когда наковыряют новых? Если я не ошибаюсь, место тех раскопок даже не в Ингернике находится.
— Другой вариант: то же из Кейптауэра.
Глазки у коротышки забегали.
— Это мы можем, — он поднял голову, на секунду встретившись со мной взглядом, и тут же снова уткнулся в землю, — но поскольку вопрос вашего привлечения к ритуалу в Кейптауэре — дело почти решенное, подобный откуп скоро может показаться вам…
— Надувательством! — закончил тощий за него.
И почему же я все узнаю в последнюю очередь? Надо с этим что-то делать.
Настроения скандалить не было, но отпустить их без виры означало потерять уважение, а для черного мага такая потеря может очень плохо кончиться (особенно, когда в дело замешаны «чистильщики» — редкостные болтуны). Я сунул дневник подмышку и глубоко задумался. Пожалуй, есть одна ерундовина, которая им по плечу…
— Последнее предложение. Соберете мне всю (имейте в виду, действительно всю!) доступную информацию о моем отце.
Они немного растерялись.
— А родственников расспросить не судьба? — осторожно уточнил тощий.
Нет, сейчас кто-то точно останется без зубов!!! И без ушей. Кажется, последнее намерение ясно отразилось на моем лице, потому что тощий побледнел и попытался спрятаться за своим менее рослым компаньоном.
— Мы сделаем, мистер Тангор! — мячиком запрыгал карлик. — Не сомневайтесь. Дайте нам только месяц. Месяц!
— Даю, — великодушно разрешил я.
И они мгновенно испарились, сохранив свои зубы при себе. Вы когда-нибудь видели, как карлики бегают? Цирк.
Я постарался взять себя в руки.
Родственников ему подавай! У меня не было желания объяснять каждому встречному поперечному, что мои родичи мне врут, причем, врут бездарно. Это так унизительно!
Ну, пробовал я говорить с матерью об отце, и услышал красивою историю о благородном (!) сотруднике «надзора», погибшем при исполнении. Два года назад такая сказка прошла бы на ура, а теперь тень Мессины Фаулер уверенно опознавала признаки лукавства — убегающий в сторону взгляд, суетливые движения руками, неуместную в данной теме улыбку — если бы она при этом еще и теребила платок, картина была бы завершена. Да и без помощи покойницы сюжет смотрелся дико. Нет, поймите правильно, в жизни всегда есть место мелодраме, но не в НЗАМИПС — потом объяснительные записки писать замучаешься (я ведь, кажется, не рассказывал семье о своей второй работе?). А тут еще и Хемалис… Один к одному.
Наверное, мое молчание становилось красноречивым.
— Ты что-нибудь о нем слышал? — забеспокоилась моя родительница.
Ох, мама, о совпадении показаний надо было заботиться заранее!
— Нет, я просто так спросил.
Она пристально посмотрела на меня. То ли мои способности к вранью за последние два года улучшились, то ли общение с белыми ее окончательно испортило — раньше мне не удалось бы провести ее так легко. Мама расслабилась и защебетала о чем-то несущественном. Я не настаивал — все равно бессмысленный разговор. Понять, в чем именно она лукавит, у меня не получится, проще начать собирать сведения с нуля, чтобы избежать предвзятого отношения. Чуял ведь — надо шефа Харлика навестить! Да когда тут вырвешься?
Я сделал запись в дневник, и тема пошла в работу. Теперь остановить мое желание все знать не могли никакие Силы, люди или проявления стихий.
— Три дня на пересылку почты, — вслух рассуждала Лаванда, — день на обмен сведениями, еще день — на сбор группы. Потом те же три дня на переезд. Короче, раньше чем через неделю они не появятся.
Белые с трудом переносят ожидание и неизвестность, но мисс Килозо продемонстрировала чудеса самоконтроля — она не ходила кругами вокруг интерната, рискуя раскрыть свою маскировку, а лишь наведывалась туда периодически (один — два раза в день). Дети занесенного над ними топора не замечали и хулиганили вовсю, совершенно безнаказанно (что тоже не идет черным на пользу).
Пита подмывало утопить вытрезвляющий амулет в пруду. В терминах профессионального шпионажа то, чем они сейчас занимались (все эти маневры и призывы о помощи), назывались «недостатки планирования и подготовки», проще — бардак. Но главное — успех операции и их собственная жизнь (противник-то настоящий) зависели от гражданских служб, если бы за спиной стояло армейское начальство, шпион чувствовал бы себя намного увереннее.
— Я вот что думаю, — белая рассеяно блуждала взглядом по углам, ни дать ни взять, пожилая горожанка на грани склероза, — нет таких ритуалов, которые для запуска требовали бы больше суток. Магия — искусство состояний, чем мощнее ритуал, тем резче должен быть рывок энергий. Тогда зачем эта возня с инструментальным контролем, не проще ли в нужный момент мобилизовать толпу воинственных фанатиков? У Искусников никогда не было с этим проблем.
— К чему ты клонишь?
— Маскировки требует не ритуал, а подготовка к нему, длительная подготовка. Создание амулетов, Знаков или периметров, которое неизбежно вызовет вопросы. А где здесь можно провести такую работу, не опасаясь ненужного внимания?
Пит глубоко задумался. Вот эта работа была им по плечу! Искать тайное, проникать в неявное — занятие для шпиона.
— Но без силового прикрытия им все равно не обойтись. Держать в резерве толпу, способную задержать «надзор» хотя бы на час-полтора…
Напарники обменялись понимающими взглядами.
— Беженцы.
Лаванда глубокомысленно подняла палец.
— Их логово в городе, либо очень близко от него. К дальней ферме народ быстро не пригонишь.
— Будем искать, — хищно ухмыльнулся Пит.
Совместными усилиями напарники расчертили карту города, отметив маршруты, по которым уже ходили и не видели ничего подозрительного. Оставшиеся без внимания районы решили осматривать квадратно-гнездовым способом, работу осложняло то, что транспорта им по легенде не полагалось. Отдельной проблемой были беженцы: мнимый Гуго успел перед ними засветиться, значит, выяснять положение дел на прядильной фабрике предстояло Лаванде. Страха перед недружелюбной толпой белая не испытывала, сложнее было придумать повод, по которому такая робкая мышка как мисс Табрет вообще может забрести в столь сомнительное место…
