Мария Гинзбург - Черный ангел

И продолжал очень спокойно и серьезно:

— Возможно, иррипане надеялись и впрямь сделать с Землей что-нибудь такое, что повредит людям.

— Да, — сказал Ирвинг.

Он испытал невыразимое облегчение от того, что можно говорить вот так прямо, в открытую.

— Ведь они столько в вас вложили, в тебя и твоих одноклассников, — продолжал Ирвинг. — Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Джонс кивнул:

— Но они тогда не знали того, что я знаю теперь.

— И что же это?

— Любая система, — сказал Крэк. — Чья надежность зависит от людей — ненадежна. Да, они дают мне советы и иногда даже прямые приказы, что делать. Как и остальным кэнменам. Но следовать им или нет, решаю я. Они никак не могут нас заставить, вот в чем дело.

Ирвинг покачал головой:

— Если твои учителя поймут, что вы не делаете того, ради чего это все затевалось — а я уверен, что это что-то очень низкое и грязное — они постараются уничтожить вас.

— Пусть попробуют, — пожал плечами Крэк.

Тачстоун вздохнул. Джонс ходил без охраны, и Ирвинг знал, почему.

— Они объявят, что выучили вас, — сказал Ирвинг. — Сделают контролируемый слив. И тогда люди сами убьют вас, как ставленников инопланетян.

— Именно это они и собираются сделать, — кивнул Крэк. — Но у них ничего не получится. О чем, как ты думаешь, я хочу сказать в завтрашнем обращении к нации?

— Ты хочешь… сам признаться… — пробормотал ошеломленный Ирвинг.

— Да. Иначе они будут шантажировать меня всю жизнь, — сказал Крэк. — Приходи посмотреть.

— Я приду, — сказал Ирвинг.

Президент докурил и выбросил окурок в урну. Ирвинг понял, что аудиенция стремительно близится к концу.

— Крэк, а можно личный вопрос? — спросил он.

— Ну, спросить-то ты можешь, — усмехнулся президент.

«Но никто не обещает тебе ответа», явно слышалась невысказанная часть фразы.

— Почему ты не позвал меня с собой? — спросил Ирвинг. — Ведь ты знал, что я… или именно поэтому? Поэтому и не хотел оживлять меня тогда, когда я валялся в этом подвале, а Лот уговорил тебя?

— Знал, — кивнул Крэк.

В глазах его что-то мелькнуло.

— Видишь ли, я ведь тогда только что прикончил двух упырей, — продолжал Джонс. — Это весьма утомляет, надо признать.

Шеин как-то странно чихнул. Словно хотел замаскировать удивленный возглас. Очевидно, он не был знаком с этой частью бурной биографии президента.

— Я боялся, что мне не хватит сил на то, чтобы вернуть тебя к жизни, — серьезно сказал Крэк. — А если бы я забрал тебя с собой, это вызвало бы кризис власти в Новгородской области. Ведь Лот собирался уйти на покой. Карла я убил … Оставался только ты.

Они расстались почти друзьями.

Но сейчас Ирвинг думал, что президент ему солгал.

И даже понимал, почему.

«Ты видел, что я хотел сожрать Лота», думал глава Новгородской области, глядя в сад за окном. — «И решил, что такой человек тебе не нужен».

— Идеалист, — сказал Ирвинг вслух. — Моей страной правит чертов идеалист.

В душе Тачстоуна медленно вскипала невыносимая горечь обиды, зависти и унижения.

«Тебе легко быть идеалистом, Крэк Джонс. Тебя семь лет учили в Дзоканге на сверхчеловека. Легко оставаться чистым, если ходишь меж людей, как бог — сильнее и мудрее всех. А вот попробовал бы ты, как я, как все остальные… когда либо брата сожрать, либо погибнуть, погаснуть, как свечка… Да никто не поступил бы иначе, никто! Лот сам хотел, чтобы я остался.

Все от силы твоей немерянной. А был бы обычным человеком — живо бы слетел с тебя весь твой идеализм и чистоплюйство. И нельзя требовать от человека, чтобы он был мудр и сдержан, как бог. А живешь-то ты, Крэк Джонс, среди людей, а не средь ангелов с черными крыльями».

Ирвинг вздохнул и отвернулся от окна.

«И чего это мне про ангелов подумалось», усмехнулся он про себя. — «Да еще с черными крыльями, надо ж ты».

Глава Новгородской области сел за стол и придвинул к себе черную кожаную папку.

У него не было времени на пустые философствования. Самого молодого из руководителей регионов Федерации ждали дела.

Киплинг, «Погоня за чудом», пер. Пушешникова, под ред. М.Назаренко

Английский художник, рисовавший готические пейзажи

«Одинокая птица» (исполнялась группой Наутилус Помпилиус; слова Ильи Кормильцева, музыка Вячеслава Бутусова)

Карл читает стих с некоторыми пропусками.

Нил Гейман. Двенадцать раскрашенных карт из колоды вампира. Карта «Мир»