Высокий голубоглазый воин начальственно поглядывал в сторону спутника девушки, который на всякий случай держался на расстоянии. Костлявый всклокоченный парень то и дело оправдывался:
– Да я тут вообще ни при чем! Это все она – смотрю, рыщет по храму, еду взяла, откуда мне было знать, что у нее на уме! Я просто хотел помочь, и кстати, сколько раз твердил: вернемся по-хорошему, так нет – не пожелала!
Гельвериен, которой наскучило явное пренебрежение гостей, решила вмешаться. Топнув с таким гневным видом, что все четверо тут же затихли и уставились на нее, магиня наконец заговорила:
– Меня зовут Гельвериен. Несчетные столетия это место было моим домом, а заодно и тюрьмой. Прежде всего я хочу знать, кто вы такие, как сюда попали и что вам здесь нужно?
Царственно махнув рукой в сторону террасы, она сотворила из пустоты еще два стула. К вящей радости хозяйки, новички поразевали рты. Невидимая Шри страдальчески вздохнула. Не обращая на нее внимания, магиня повернулась к гостям.
– Я слушаю.
Прошло немало времени, прежде чем Гельвериен удалось разобраться в путаных рассказах пришельцев, хотя фея воздуха и помогала ей по мере сил, отпуская замечания о современном положении в мире. Политика и всякие интриги не очень-то интересовали магиню, зато когда дело дошло до главного, она встрепенулась:
– Так где, вы говорите, перстень? Можно взглянуть?
Недоверчиво оглянувшись на рослого воина, девушка с неохотой вынула из кармана тряпичный сверток, положила на стол и бережно развернула. Огромный драгоценный камень заалел, точно раскаленный уголь.
– Я знала! – ахнула Гельвериен. – Понимаете ли вы, что это? Это же ключ! Теперь мы можем все исправить, остановить крушение магических барьеров!.. – Она осеклась. – Если, конечно, сами выберемся на волю. Гальверон побледнел как полотно.
– Хотите сказать, без этой штуки никому не под силу спасти планету?
Гельвериен покачала головой.
– Это единственный способ, известный мне. Впрочем, сомневаюсь, что тиарондцы догадались бы, как правильно использовать перстень.
Не слушая дальше, командир с гневным презрением посмотрел на девушку:
– Довольна? Видишь, что ты натворила? Теперь гибель всего мира будет целиком на твоей совести.
Потрясенная до глубины души, Алианна выскочила из-за стола и кинулась вон. Пакрат поднялся ей вслед, но Алестан ухватил парня за локоть:
– Оставь ее, дай прийти в себя. – Он смерил Гальверона жестким взглядом: – Настанет день, и ты заплатишь за это.
– Да неужели? – Воин безразлично пожал плечами. – Все мы скоро заплатим – за ее выкрутасы.
– Перестань, Гальверон, – поморщилась магиня. – Ты излишне суров к бедняжке. Алианна старалась для тебя. – Хозяйка покосилась на багряный пылающий камень. – Даже ваш иерарх не догадывался об истинном значении перстня, откуда же простой девочке…
– Она вполне взрослая, чтобы различать, что правильно, а что нет, – безжалостно проронил Меч Божий. – Кража – грязный поступок, и это даже ей понятно.
Гельвериен нахмурилась.
– Может, и так. Зато теперь восстановление Завес – лишь вопрос случая. Если кто-нибудь станет искать вас и мы выйдем на свободу, ты согласишься, что Алианна приняла единственно верное решение. В наших руках перстень принесет огромное благо, тогда как достанься он иерарху – пользы не было бы ровным счетом никакой.
– Как знать? – вскинулся воин. – А если б мы научились…
– Если бы да кабы! – Глаза хозяйки посерьезнели. – Сам-то ты вряд ли способен на настоящий поступок! Может, бедняжка и ошиблась, но… как ты посмел взвалить на нее ответственность за весь мир? Немыслимое бессердечие! Думаю, перед девушкой следует извиниться.
– Извиниться?! – не поверил ушам командир.
– Ты слышал, что я сказала. Разве Алианна добыла перстень во имя своей корысти? Или из-за того, что слишком верила в тебя как в нового, мудрого иерарха? – Она улыбнулась. – В мире отыщется немного женщин, готовых украсть целое королевство ради возлюбленного!
– Как?
– Что за бред?
– Она никогда не свяжется с тупым воякой!
Горячие возражения вырвались у троих мужчин одновременно; магиня даже покачнулась назад на своем стуле.
– Вот так-так, – мысленно обратилась она к Тиришри, – похоже, в нашу темницу нежданно-негаданно нагрянул цирк!
– Да кого они интересуют, безмозглые люди! – отмахнулась фея. – И ты тоже хороша: как можно быть такой легкомысленной, когда будущее планеты висит на волоске?
– А я-то что изменю? – пожала плечами Гельвериен. – Дай хоть позабавиться напоследок!
Шри раздосадованно покинула террасу. На улице тут же поднялся сильнейший ветер. Листья закружились в пыльных ураганах, оливы пригнулись чуть не до самой земли, а на море вздыбилась громадная волна и оглушительно понеслась к берегу. Однако прежде чем та достигла бы домика и начисто смыла его, магиня небрежно взмахнула рукой – и тонны воды рассыпались ослепительными брызгами, ливнем опали на пляж и плавно откатились обратно.
– Э-э, что это? – воскликнул Алестан.
Пакрат тем временем упражнялся в самых цветистых ругательствах. И лишь Гальверон даже не поднял головы, как будто и не заметил грозного явления природы. Наконец он встал.
– Пойду поищу Алианну.
Брат девушки преградил ему путь.
– Никуда ты не пойдешь. Хватит с нее на сегодня.
– Ты не понимаешь, – умиротворяюще заговорил Меч Божий, хотя глаза его на миг потемнели от оскорбления. – Гельвериен права. Мы оба вели себя неподобающим образом. Я не хотел причинять боль твоей сестре. Она… слишком много для меня значит. Позволь же загладить вину перед ней.
– Не пускай его, Алестан! – встрял Пакрат. – Слышишь, мерзавец, не тронь ее!
Но Серый Призрак уже отступил.
– Хорошо. Впервые в жизни верю тебе, командир.
Гальверон порывисто сжал его руку.
– Спасибо. Я этого не забуду. И не тревожься, Алианна больше не пострадает. Знаю, как несладко пришлось ей после кражи.
С этими словами он быстро пошагал прочь. Алестан почесал в затылке.
– Только этого недоставало. Зять-военный. Я не переживу позора.
Пакрат задохнулся от возмущения:
– Но ты же не допустишь!..
– Этой сумасбродке никто не указ, уж ты-то понимаешь. Иначе и нас бы здесь не было. Так что придется терпеть. Лишь бы она не тужила.
Магиня наблюдала за ними с доброй, чуть снисходительной улыбкой. Не соскучишься с этими людьми!
Алианна сидела под деревом, обхватив колени руками, и не сводила глаз с моря. Она не плакала, даже не злилась – по крайней мере сейчас. Чувства куда-то исчезли, не оставив после себя ничего, кроме холодной, немой пустоты. Пакрат не ошибся: замысел беглянки потерпел полный крах, но какое-то время она продолжала твердить себе, что это не так и что Гальверон не произносил тех ужасных слов и думать тут не о чем.
