— Именно величеству. — Сенешаль покрепче уцепился за служанку. — Хорошо сказано. Справедливо… — Старик кивнул подругам и задумчиво повел куда-то девицу-служанку. Второй кувшин служанка забыла на столе. Катрин сунула туда нос. Опять сладким пахнет, кажется, персиком.
— Почему нас джином обделяют?
— Сейчас… — Блоод поднялась. Несколько шагов, нагнулась над столом. Громогласная мужская беседа мгновенно умолкла. На Блоод уставились так, как будто и не она только что, всеми забытая, сидела в каких-то трех шагах. И то сказать… Катрин облизнула губы. На наклонившейся Блоод платье как будто растворилось, обрисовав все, что нужно и не нужно. Вот тебе и сдержанный, утвержденный вековыми традициями покрой. Самцы должны мгновенно протрезветь, или, наоборот, под стол попадать. Там, кстати, уже кто-то возится.
Блоод вернулась с добычей. Катрин налила себе джину, глотнула. Проморгалась; кажется, этот крепче. Машинально пожевала кусочек печенья и просипела:
— Ты заметила, как идет тебе черное?
— Да?
Катрин кивнула в сторону опустевшей скамьи, — мужчины как будто испарились.
— Выглядишь столь ослепительно, что к тебе и подойти страшно. Не пугает такая сдержанность самцов?
— Нет. Пока ты. Рядом. Не боишься черных тряпок?
Катрин вздохнула:
— Боюсь, что нам здесь всегда будет беспокойно. Или им…
— Покусаем всех.
— О, это будет знатная охота.
Танцы, визг и вопли продолжались. Из распахнутых дверей доносились совсем уж диковатые звуки — дружный рев, в котором с трудом угадывалось многоголосое хоровое пение и хохот. Веселье неблагородных обитателей королевского замка достигло устрашающего накала.
— Как бы нас не изнасиловали.
Блоод хихикнула…
С одной стороны, гостий уже не замечали, с другой, все еще умудрялись обходить стороной. Правда, не все…
Из шума и гама возник лорд Маэл.
— Миледи, вы в одиночестве? Это ужасно.
— Неужели? Должно быть, со стороны виднее, — Катрин с интересом разглядывала раскрасневшегося сотника.
— В такой день… Запоминающийся… Вы… мы… Все мы, и они, — лорд Маэл несколько запутался в местоимениях и просто обвел рукой веселящийся зал. — Все останутся в истории земель Ворона. Да что там, — всего Северо-Востока! И на Юге нас тоже пусть знают!
— Садитесь, сотник. Давайте выпьем за то, чтобы никто не плевал на наши могилы. Да и сами могилы появились как можно позже. Слава — особа коварная.
Маэл плюхнулся на скамью так, что звякнуло серебро посуды, и сосредоточенно уставился перед собой. Катрин подумала, что сейчас сотник хлопнется мордой в блюдо с печеньями, но он только укоризненно покачал головой и выговорил:
— Правда, но неправильная. Я не хочу думать про могилы. Это как яд…
— Не огорчайтесь, мой друг. Пока есть противоядие, — Катрин наполнила бокалы, — нам ничего не страшно.
Сотник пил джин, как воду. На миг закрыл глаза, улыбнулся:
— Леди Катрин, у вас дома все дамы предпочитают джин? Хотелось бы там побывать.
— Вам не понравится. Большинство наших дам — упрямые гадюки. Как я. У многих там даже яду побольше. Такого наговорят…
— Тогда не поеду. Я вообще плохо знаком с дальними странами. Нет, собственно, я подошел не за этим. Могу я пригласить вас танцевать?
Смелый парень. Судя по всему, этакая галантность далась ему нелегко.
— Я вам очень благодарна за предложение, Маэл. Почла бы за честь, но наши обычаи запрещают прыгать под музыку незамужним девушкам. Только не обижайтесь, прошу вас.
— Что вы, миледи! Надеюсь, я не оскорбил вас своим невежеством. А ваша подруга? — Молодой мужчина, наконец, осмелился прямо взглянуть на Блоод. — Леди не желает танцевать?
Катрин почувствовала, как изумилась Блоод. Так тебе и надо, секс-бомба всезнающая.
— Бросьте, Маэл. Это уж будет не по вашим обычаям. К чему эти рискованные эксперименты? Давайте не будем никого пугать. Лучше еще по глоточку.
— Жаль. У нас многое меняется. Я мог бы быть первым мужчиной, который танцевал с ланон-ши.
— Зато вы первый мужчина, который бухает с ланон-ши…
Катрин наблюдала, как какой-то лысеющий джентльмен пытался зубами раздергать шнурки корсажа миленькой девицы. Милашка визжала и просто помирала со смеху. Весело было всем. Даже пара лордов, наперегонки блюющая в углу, старалась сопроводить свои действия задорными комментариями. Музыка еще играла, но с такими истошными завываниями, что даже относительно трезвую Катрин начало подташнивать. Праздник, вне всякого сомнения, удался.
Блоод не отрываясь смотрела на танцующих. То и дело мелькала знакомая фигура Маэла, он вертел в танце симпатичную блондинку.
Катрин склонилась к уху подруги:
— Жалеешь, что не пошла?
— Нет. Он не всерьез.
— Мужчины часто над тобой шутили?
— Шутили? Ночью смех неуместен. Кэт?
— Да?
— Мне нужно успокоиться…
Рука в перчатке коротко погладила колено, и Катрин мгновенно дернулась от окатившего ее жара.
— Так я не против. Даже совсем не против. Думаешь, уже можно смыться?
— Не думаю. Нужно. Или я…
— Только без шантажа, дорогая, — Катрин встала и помогла скованной длинными юбками Блоод выбраться из-за стола.
— Идем? — прошипела ланон-ши.
На них не обращали внимания. Копоть светильников, приторная сладость духов и пролитое спиртное почти удушали. Ароматы содержимого, извергнутого наиболее слабыми желудками, добавляли липкому букету пикантности. Двое мужчин барахтались на коленях на загаженном тростнике, не в силах утвердиться в вертикальном положении. Одного из страдальцев Катрин вроде бы видела в королевском штабе в Трилучье. Сейчас достойный воин старался поднять товарища по несчастью, неловко обхватывая сзади. Выглядела такая помощь двусмысленно, и можно было понять буйный восторг окружающих. Задыхалась от хохота почтенная супружеская пара, запакованная в одинаковый коричневый бархат. Откуда они такие смешливые приехали, Катрин начисто забыла…
За хохочущими рожами шпионка неожиданно увидела вопиюще трезвое и знакомое лицо. За подругами печально следил Энгус. Судя по тому, как парень подпирал стену, предавался тоскливому созерцанию он уже давно.
— Бло, в последнее время твои поклонники изменили манеру поведения.
Суккуб разглядывала молодого парня, как существо совершенно неизвестной породы.
— Я не виновата.
— Понимаю. Как-то это беспокоит. Пойдем пока…
Катрин погрозила пальцем парню — Энгус немедленно исчез за дверью.
«Смущает меня этот замок, — думала Катрин, пробираясь к другому выходу. — Все какие-то не такие. Рыцарей нет, влюбчивых красавчиков пажей не встретишь. На интриги и политику все наплевали, пьют, как лошади, и даже хуже. И вообще дышать нечем».
