Он создал новые королевства Тиро случайным образом, одарив своими милостями недостойных и обойдя тех, кто заслужил награду. Мата Цзинду подобен арбалетной стреле в конце полета: кажущаяся сила маскирует неизбежность падения.
Куни и Мазоти провели в доме Кого трое суток: ели из одной тарелки, с увлечением обсуждая стратегию, спали на брошенных рядом матрасах, а потом катались по Дайе, чтобы подышать свежим воздухом, причем управлял экипажем сам Куни.
Во дворце был издан эдикт о назначении маршала Дасу; в армии циркулировали самые разные слухи о том, кого именно назначат. И люди начали делать ставки: Мун Чакри или Тан Каруконо, – оба имели немало сторонников.
И вот наконец в один погожий день всей армии Дасу было приказано выстроиться на окраине Дайе перед помостом, над которым развевалось знамя с синим китом на фоне красного моря. Король Куни вместе со своими министрами и воинами вознес молитву Киджи, покровителю острова, а потом попросил подняться на помост нового маршала Дасу.
Солдаты тянули шею, вставали на цыпочки, стараясь разглядеть нового главнокомандующего, но тут же принимались переглядываться, не веря своим глазам: это что, шутка? Неужели такое возможно?
На помосте в ярко-красном платье стояла женщина, не слишком красивая – с обритой наголо головой, худенькая, – которую король представил как маршала Джин Мазоти. Вот так: теперь командовать армией будет баба.
Король Куни трижды поклонился, как и положено по древнему обычаю, и проговорил в соответствии с правилами церемонии:
– Я доверяю армию Дасу тебе, Джин Мазоти. С этого момента все твои приказы, касающиеся дел армии, надлежит исполнять каждому солдату, командиру, министру и самому королю.
Он снял с пояса меч и протянул Джин.
– Я не слишком хорошо владею клинком, но этот меч – подарок моего доброго друга. Однажды я убил им огромного белого змея; именно этот меч стал первым оружием, перед которым испытал страх император Ириши. Пусть этот клинок будет таким же удачливым в твоих руках, каким был в моих.
Джин с поклоном «джири» приняла оружие.
Солдаты, ошеломленные, наблюдавшие за церемонией в гробовом молчании, больше не могли сдерживаться, но голос Джин Мазоти сумел перекрыть поднявшийся шум:
– Солдаты Дасу! Мир будет изумлен не меньше вас, когда увидит меня. А мы воспользуемся его смятением и нанесем сокрушительный удар.
Киндо Марана поперхнулся чаем, когда ему сообщили, что новым маршалом Дасу стала женщина.
– И что дальше? Теперь солдаты Дасу перед битвой будут брать уроки вышивания и макияжа? – Он попытался было сделать новый глоток, но едва не задохнулся от хохота, так что пришлось поставить чашку на стол.
Марана не мог понять, как глупцу Куни Гару удалось добраться до Пэна и взять в плен императора Ириши, и объяснял его удачу везением. Однако это не может продолжаться вечно: он обречен на своем крошечном островке.
Тан Каруконо и Мун Чакри сидели за столом и кипели от ярости.
– Господа, – начала встречу Джин, – я не настолько глупа, чтобы не понимать ваше возмущение по поводу выбора короля.
Тан и Мун до беседы встретились с королем наедине и потребовали объяснений.
– Мы были всегда твоими верными соратниками, всюду следовали за тобой, а что сделала она? Ничего!
Однако Куни совершенно спокойно возразил:
– Не имеет значения, в каком королевстве Тиро нашелся талантливый человек, благородного происхождения он или нет; более того, не важно, мужскую одежду он носит или женское платье.
Тан обнаружил, что ему неловко не только обращаться к новому маршалу в соответствии с правилами, но и просто на нее смотреть: даже сидя они с Муном были выше ее. Хоть она и выглядела как женщина, но в то же время была мало на нее похожа: бритая наголо голова, покрытое шрамами лицо, мускулистые руки с мозолями на пальцах не вязались с шелковым платьем, тихим голосом и… грудью.
А еще смущала ее манера смотреть в упор, а не опускать скромно глаза.
– Женщина слабее мужчин физически, – продолжала Джин, – из чего следует, что ей приходится применять другую тактику, чтобы одолеть более сильного противника. Ее задача – обратить силу врага против него самого, вывести его из равновесия, заставить нервничать, а значит, совершать ошибки. Ей нет нужды испытывать угрызения совести за нарушение правил ведения военных действий, придуманных мужчинами.
Ее рассуждения казались совершенно разумными, и Мун и Тан неохотно кивнули.
– Дасу намного слабее других королевств Тиро, не говоря уже о Кокру, которым командует сам Мата Цзинду. Однако ваш король мечтает не только о победе, но и чем черт не шутит – об императорском троне. И мне представляется, что такой женщине, как я, будет легче принимать жесткие решения, которые позволят Дасу избавиться от слабости. Я не могу вдохновить солдат личной отвагой и героическими подвигами, поэтому мне необходима ваша поддержка, без которой мои планы так и останутся планами.
Мун и Тан, прихлебывая чай маленькими глотками, вдруг обнаружили, что гнев их начал постепенно отступать.
– Исторические книги полны примеров, когда молодые командиры добивались авторитета у своих солдат при помощи террора и экзекуций. Они заставляли подчиненных выполнять дурацкие распоряжения, а потом секли непокорных, отправляли тех на эшафот, кто осмеливался бунтовать. Однако я женщина, поэтому, если последую их примеру, меня назовут трусливой подлой гарпией, мегерой, которой необходима твердая мужская рука, и вместо уважения мне будут выказывать возмущение. Так устроен мир.
Так что, господа, повторяю: чтобы завоевать сердца солдат, мне необходима ваша помощь.
По совету Муна и Тана маршал Мазоти немедленно отменила строевую подготовку, заявив:
– Умение шагать на парадах бесполезно на поле брани!
Солдаты поддержали ее радостными криками и с этого момента занимались лишь боевыми упражнениями. Армию Дасу разделили на несколько отрядов, различных по количеству входивших в них воинов, и стали устраивать между ними тренировочные сражения по заранее подготовленным сценариям: высадка на побережье, защита или штурм крепости, засады в горах и лесу. Во время маневров клинки мечей и наконечники копий обматывали плотной тканью, чтобы ненароком не нанести друг другу серьезное увечье, но в остальном солдаты и офицеры старались, чтобы учения были максимально приближены к реальным боевым задачам.
Новый маршал сумела объяснить офицерам, что в их обязанности входит не только доводить приказы до подчиненных по цепочке, но и уметь импровизировать, когда ситуация во время сражения меняется. Каждый офицер, от главнокомандующего до скромного капрала, есть голова живого организма, потому должен использовать любые преимущества, чтобы выжить. Если для этого необходимо применить нестандартную тактику, нарушающую писаные и неписаные законы войны, значит, ее следует использовать.
– На войне у всех у нас одна цель – победить!
Мазоти давала уроки «купы» и старалась, чтобы игру полюбили в армии. И не важно, улучшала игра стратегическое мышление или нет, все благодаря ей поняли: отваги и силы недостаточно – необходимо тактическое мышление на всех уровнях.
Учения из-за максимальной приближенности к реалиям тяжело давались солдатам: у всех оставались синяки, некоторые ломали руки-ноги, когда попадали в ловушки, поставленные условным противником. Приходилось порой прибегать к хитрости или обману: например, переодеваться в гражданское платье и неожиданно атаковать «врага».
По большей части солдаты не жаловались: их награждали за умение быстро реагировать и храбрость во время учений, они получали премии или плату в зависимости от того, насколько успешно принимали участие в учениях, а офицеры продвигались по службе с учетом их тактических успехов.
Однако даже самые жесткие учения не могли заменить реального сражения. Чтобы лучше обучить своих солдат, Мазоти посылала небольшие отряды в рейд против пиратов, обосновавшихся на самых северных островах. Участие в подобных стычках давало воинам опыт, который невозможно получить никакими тренировками, да и добыча оставалась у солдат, что тоже было немаловажно.
