Аркрайт приостановился, взглянул на меня и отрицательно помотал головой. По его лицу пробежал целый ряд эмоций – и все отрицательные. Было видно, что Аркрайт посчитал мой вопрос явной глупостью.
– Это обычная водяная ведьма, – сказал он резко. – Если она себя как-то и называет, мне на это наплевать. Не задавай глупых вопросов.
Я вдруг разозлился так, что кровь прилила к лицу.
– Иногда бывает полезно знать имена ведьм, – сквозь зубы произнес я. – Мистер Грегори записывает имена всех ведьм, с которыми он сталкивался или о которых слышал.
Аркрайт наклонился ко мне так близко, что я почувствовал кислый запах вина:
– Ты не в Чипендене! Здесь я твой учитель, и ты будешь делать то, что я тебе велю. А если ты еще раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, я тебя изобью до полусмерти! Это понятно?
Я прикусил губу, чтобы сдержаться, молча кивнул и уставился в землю. И зачем я это сказал? Ну, во-первых, я считал, что он был неправ, во-вторых, мне тоже не нравился тон, в котором он со мной разговаривал. Но я постарался унять свою злость. В конце концов, учитель предупреждал меня, что у Аркрайта свои методы работы и я должен к ним приспособиться.
– Пойдем, мастер Уорд, – сказал Аркрайт уже мягче, – я покажу тебе сад.
Вместо того чтобы вернуться по ступеням в комнату, из которой мы вышли, Аркрайт повел меня к водяному колесу. Сначала я решил, что он пройдет мимо него, но тут я заметил слева узкую дверь, которую Аркрайт и открыл. Мы вышли в сад. Туман немного рассеялся, но все еще клубился вдалеке за деревьями. Мы сделали полный круг внутри рва с соленой водой. Время от времени Аркрайт останавливался и пояснял мне что-нибудь.
– Там Монастырское болото, – говорил он, показывая пальцем на юго-запад, – а за ним – холм Монахов. Не пытайся переходить это болото в одиночку, по крайней мере сначала узнай местность получше или хотя бы тщательно изучи карту. За этим болотом, прямо к востоку – высокий берег залива, он как раз и останавливает морской прилив.
Я внимательно оглядывался, стараясь запомнить все, что он говорил.
– А теперь, – сказал Аркрайт, – я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.
Он сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул. Едва свист затих, как со стороны болота послышался шум. И вдруг я увидел двух громадных волкодавов, которые, легко перепрыгнув через ров, помчались в нашу сторону. На нашей семейной ферме тоже были собаки, но эти две больше походили на волков, чем на собак. Я был уверен – окажись я сейчас один на один с этими двумя свирепыми псами, они бы разорвали меня в считаные секунды. Один пес был серого цвета с черными подпалинами, другой – черный как смоль, если не считать маленького серого пятнышка на кончике хвоста.
В их открытых пастях сверкали огромные белые клыки.
Аркрайт громко крикнул «Сидеть!», и собаки тотчас остановились и сели, высунув красные языки и глядя на своего хозяина.
– Черная собака – самка, – сказал Аркрайт. – Ее зовут Стрела. Она очень опасна. Будь с ней настороже и никогда не поворачивайся к ней спиной. А этот, серый – самец Клык. У него характер помягче, но это не домашние собачонки, а рабочие псы. Они подчиняются мне только потому, что я хорошо их кормлю и они знают, что меня лучше не сердить. Любят они только друг друга. Неразлучная парочка.
– Я жил на ферме, у нас были рабочие собаки, – сказал я.
– Вот как? Тогда ты должен понимать, что я имею в виду. Никакого сюсюканья с ними. Надо быть справедливым, хорошо кормить их и требовать в ответ хорошей службы. Но, если честно, боюсь, что между фермерскими собаками и этими псами мало общего. По ночам я их сажаю на цепь у дома, они охраняют его и лают, если кто-то приближается, а днем я их отпускаю. Они охотятся на зайцев, бегают по краю болота и следят за тем, чтобы никто не проник в сад и в дом. Но когда я ухожу по делам, они всегда идут со мной. Если они берут след, то уже никогда его не теряют. Они обязательно догонят, найдут и повалят на землю того, за кем я их пошлю. А если понадобится, они по моей команде и загрызут насмерть. Как я уже сказал, они хорошо работают и хорошо едят. Когда я убиваю ведьму, мои псы получают дополнительное питание. Я вырезаю сердце ведьмы и отдаю его им на съедение. Это исключает для нее любую возможность вернуться в этот мир в другом теле. Поэтому я и не хороню мертвых ведьм. Это экономит время и место.
В голосе Аркрайта звучала жестокость. Лучше было его не злить. Когда мы в сопровождении собак пошли домой, я случайно взглянул вверх и увидел нечто весьма удивительное. Две змейки дыма поднимались над крышей дома. Один дым, скорее всего, шел от кухонной печи. А откуда шел другой? Может быть, из запертой комнаты наверху, о которой меня предупреждал Аркрайт? Потом я вспомнил о неупокоенных душах, которым он разрешал бродить по дому. Теперь я уже понял, что мистер Аркрайт был очень вспыльчивым. Ему конечно не понравится, что я сую нос в его дела, но меня разбирало любопытство.
– Мистер Аркрайт, – начал я вежливо, – я могу задать вам вопрос?
– Ты здесь для этого и находишься, мастер Уорд.
– Я про вашу записку, которую вы для меня оставили. Почему вы позволяете душам умерших ходить по дому?
И снова на лице Аркрайта появилось сердитое выражение:
– Мертвые в моем доме – это члены моей семьи, мастер Уорд. И я не собираюсь обсуждать это с тобой или с кем-то еще, так что тебе придется держать свое любопытство при себе. Когда ты возвратишься в Чипенден, можешь спросить об этом мистера Грегори. Ему кое-что известно, и он обязательно тебе расскажет все, что знает. И больше я не хочу об этом слышать ни единого слова. Понятно?
Я кивнул и вошел вслед за ним в дом. Да, я действительно находился у Аркрайта для того, чтобы задавать вопросы. Правда, получать на них ответы мне удавалось не всегда.
Глава 7. Лягушачий способ
Как только стемнело, мы съели легкий ужин, а затем Аркрайт помог мне отнести простыни, одеяло и матрас в мою спальню. Простыни уже высохли, но матрас по-прежнему был влажным, однако я понимал, что жаловаться выйдет себе дороже. Я чувствовал усталость и хотел побыстрее улечься в своей пустой комнате и хорошенько выспаться. Но не прошло и часа, как я вновь услышал те же звуки, что и накануне ночью: глухой рокот водяного колеса, а затем ужасный душераздирающий крик, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом. Но на этот раз, как только все стихло, я услышал шаги двух человек – они поднимались из кухни на второй этаж.
Я был уверен, что Аркрайт уже спал, так что это наверняка были привидения. Шаги раздались на лестничной площадке второго этажа и прошуршали мимо моей комнаты.
Я услышал, как открылась и закрылась дверь в соседнюю спальню. Потом послышался звук, как будто кто-то сел на большую двуспальную кровать – на ту, где все было мокрым. Заскрипели пружины, будто кто-то устраивался поудобнее, а потом наступила тишина. Она длилась довольно долго, я уже начал засыпать, как вдруг услышал из-за стены мужской голос:
– Как же мне плохо в этой мокрой постели! Хоть бы разок поспать на нормальных сухих простынях!
– Прости меня, Эйб, пожалуйста, прости! Мне очень жаль причинять тебе все эти неудобства. Это вода из мельничного ручья, в котором я утопилась. Не могу от нее избавиться, как ни стараюсь. Мои сломанные кости ноют, но хуже всего – эта вечная сырость. Почему ты не оставишь меня? Все равно из того, что мы здесь вместе, ничего хорошего не выходит.
– Оставить тебя? Ни за что, любовь моя. Что такое сырые простыни по сравнению с радостью вновь быть рядом!
Женщина заплакала, наполнив весь дом болью и страданием. Через несколько мгновений послышался звук тяжелых сапог, спускающихся по лестнице с третьего этажа. Но это были уже не шаги привидения – я узнал поступь Аркрайта. Значит, он ночевал не у себя в спальне, а в той запретной комнате на самом верху.
Он прошел по лестничной площадке, остановился у соседней двери, постоял немного, затем открыл ее и громко позвал:
– Поднимайтесь наверх. Давайте пройдем в мою комнату, там тепло и сухо. Посидим, поговорим. Вы мне расскажете о тех временах, когда мы жили все вместе и нам было хорошо.
Наступила долгая пауза, а потом я услышал, как Аркрайт снова поднялся наверх. Привидения, похоже, пошли за ним, потому что через некоторое время сверху донеслись голоса, как будто там шла беседа. Слова невозможно было разобрать, но в какой-то момент раздался несколько натужный смех Аркрайта. Мало-помалу я погрузился в сон, а когда проснулся, то в комнате уже было достаточно светло.
Мой новый учитель еще не встал, так что я успел пожарить рыбу к завтраку. Ели мы в тишине. Мне было не очень уютно в этом доме, хотелось вновь оказаться с Ведьмаком и Алисой. Конечно, Джон Грегори иногда был суров, но все равно он мне очень нравился. Когда я время от времени зарывался, он жестко ставил меня на место – но никогда не грозился побить.
