Взгляд, брошенный на часы.
Она бесстрастно посмотрела на дергающегося человека, пытавшегося выплюнуть тщательно сконструированный кляп изо рта. Потом начала считать секунды вслух. После десятой секунды это привлекло внимание Пирса. На двадцатой секунде он прекратил сопротивление.
– Так-то лучше. Если вы снова нарушите ход процесса, вас ударят, вы потеряете сознание. Я не могу тратить время попусту сейчас, в разгар уборки урожая.
Пирс дернулся, начал было снова сопротивляться, но, увидев уголком глаза, что Сэм поднимает ладонь, застывшую как клинок, вздрогнул и сдался. Джунипер выждала несколько секунд, затем повернулась к северной стороне перекрестка. Она подняла руки, и Джуди вложила в них ее жезл: на нем была Тройная Луна, возрастающая, полная и убывающая, над двумя серебряными головами воронов. Жезл тоже был сделан из горной рябины.
– Меня вызвали сюда Оенах[92] Дуна Карсона и Оллам[93] Дуна Карсона: Шерон Карсон, Хранительница Очага, Синтия Карсон, Жрица, Главный Воин Дуна Карсона, Рэй Карсон, Второй Воин и Повелитель Стада в Обучении и Брайен Карсон, Повелитель Стада и Урожая, pro tempore[94], а также его жена, Ребекка Карсон, дубильщик. Я Джунипер Маккензи, глава клана Маккензи. Я Оллам Бритхем, высший судья нашего народа.
Джунипер вздрогнула, осознав, на какую власть претендует. Но я нужна в качестве главы, и я беру на себя эту ответственность. Тройки, все идет по три. Продолжай, женщина, пора закругляться.
– Я вызвана сюда Оенахом, Олламом и Богами, дабы слышать, рассудить и высказаться. Кто-то хочет отказать мне в моем праве, моих обязанностях и моем призвании? Пусть скажет сейчас или хранит молчание после, ибо эти место и время освящены нашим сходом. Все, что мы делаем здесь – свято и законно.
Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что Пирс снова попытался дернуться, но быстро затих, когда Сэм сжал его шею.
Воцарилось долгое молчание, и она продолжила, подняв лицо к солнцу и закрыв глаза от слепящего света:
– Да будем мы благословенны! Манауиддан – Беспокойное Море, омой меня!
Зеленая ветвь обрызгала ее соленой водой. Соль на ее губах была как слезы. Четыре Жрицы подошли с зелеными ветками, за каждой шел ребенок с чашей соленой воды. Каждая Жрица очищала людей под одной из четвертей навеса; последняя пара старательно провела очищение пустой северо-восточной четверти.
– Манауиддан – Беспокойное Море, омой и очисти меня! Я становлюсь сосудом, дабы слушать и слышать. – Рианнон – Белая Кобылица, стань со мной, беги со мной, неси меня! Чтобы земля и я стали едины, наполнившись мудростью Земли!
Она наклонилась, взяла щепотку сухой пыли с дороги и разбросала ее перед собой. Длинной волной люди Дуна Карсона и свидетели сделали то же самое.
– Рианнон – Белая Кобылица, укрепи меня! – Арианрод – Увитая Звездами Леди, танцуй в наших сердцах, Наших умах, и через глаза наши принеси нам свой свет!
Она взяла у Эйлир факел и подожгла его; смолянистое дерево загорелось неровным светом. Эйлир пронесла огонь по всем четырем углам перекрестка и зажгла каждый факел.
– Арианрод – Увитая Звездами Леди, Принеси свой свет мне, нам, всему миру! – Море, Земля и Небо, я призываю вас! Выслушайте и будьте свидетелями Всему, что мы говорим, Всему, в чем мы будем согласны, Всему, что мы делаем вместе. Чтите наших Богов! Да скрепят они Наши клятвы, Наши истины.
После этого она перешла на официальный язык:
– Пусть все присутствующие действуют в истине, с честью и чувством долга, дабы справедливость, безопасность и защита служили нашему Клану, и пусть Огма Сладкоречивый уделит нам толику Своего красноречия в поиске Правды! Итак, Дун Оенах начат! Нашим решением мы связаны, каждая душа и весь наш народ.
Она развернулась, взглянув на всех собравшихся, и постучала толстым концом жезла по земле.
– Я здесь, мы здесь, Боги здесь. Да будет так!
– Да будет так! – откликнулся хор голосов.
Она заметила, что Ребекка произнесла все эти слова, и ее это порадовало. Они не были религиозны, и сейчас это значило, что они принимают участие в жизни Клана, а не стоят в стороне, ссылаясь на свою нерелигиозность. Она прошла к стулу и взобралась на него. Она чувствовала, как Чак занял место за ней, держа копье вертикально, как символ ее правосудия.
Утреннее солнце заливало брезент, и она ощущала жару и пот, который струйками побежал по ее спине и груди. Килт был удобен при езде по лесу… А сейчас мягкая шерсть прилипала к ногам, и ноги под гольфами начинали чесаться.
Что ж, я не единственный человек, которому неудобно.
Джунипер побарабанила пальцами по столу и взяла в руки деревянный молоток, который Сэм вырезал вчера, когда они готовились к сегодняшней процедуре. Она ударила молотком по деревянному блоку и официальным голосом произнесла:
– Мы собрались здесь, чтобы принять решение по делу сексуального насилия, совершенного над Дебби Мейджер вчера Уильямом Робертом Пирсом, известным нам под именем Билли Пирс Маккензи, который отрицает, что принимал имя клана Маккензи.
Она нахмурилась и сделала жест рукой, чтобы дергающемуся Билли больше не наносили ударов.
– В должном месте вам дадут время высказаться.
Он потряс головой, не сводя с нее глаз, полных гнева и отчаяния, она, в свою очередь, поджала губы и покачала головой, указывая на застывшую в жесте руку. Он сдался, но смотрел по-прежнему сердито.
– Во‑первых, я хочу обратиться к более важному делу. Имеем ли мы право судить, выносить приговоры и приводить их в исполнение, если речь идет о членах нашего сообщества и тех, кто живет на наших землях? Более года мы поспешно шли от инцидента к инциденту, по ходу придавая должную форму этой проблеме…
Внезапный смех прервал ее речь. В этом часто обвиняли виккан до Перемены: они придумывают свои ритуалы по ходу.
– Но любой справедливый закон основывается на необходимости, и на прецедентах, и на воле людей. В нем не слишком много от юридической системы, которая служила нуждам сложного городского общества, где сотни миллионов были достаточно обеспечены для того, чтобы тратить время на медленное и тщательное изучение доказательств обвинения и защиты. Мы больше не живем в старом мире городов и бюрократии. Мы живем в маленьких закрытых поселениях, где вопрос вины зачастую решается просто, и у нас нет нужды в сложной технике криминалистики, которая использовалась прежде, чтобы установить критерии «вне всяких сомнений».
Она взглянула в гневные глаза Билли:
– Так мы поступали и так будем поступать в будущем, пока не возникнет необходимость в чем-то ином. Наши методы, их успешность или недостатки обсуждались и рассматривались мной совместно с моими советниками. Мы изучили последние семнадцать месяцев работы и диспутов в Дунах, чтобы свести результаты в единую систему, в кодекс.
Она жестом указала на книгу под ладонью Эйлир.
– Клан Маккензи – сообщество независимых поселений, которые просили членства в клане и получили его, и все это делалось для того, чтобы мы могли поддерживать и защищать друг друга в мире, где никто не может выжить сам по себе, будь то человек или семья. Это значит, что мы осознали необходимость жить вместе и жить достойно. И это получилось. Мы живы, в то время как миллионы… сотни миллионов… и, я думаю, миллиарды… погибли.
Негромкий шепот прокатился по толпе собравшихся, когда она осматривалась вокруг, глядя людям в глаза. Именно поэтому столь многие присоединились к группе, основанной ею с несколькими друзьями и членами ковенов в ее деревенском убежище, и далее всё собралось и сложилось своим чередом. Это было именно то, что она имела в виду в самый первый день, когда сказала им…
– Мы будем Кланом, как было в старину, если хотим выжить.
Низкий одобрительный гул прокатился под навесом при этих словах; эта фраза уже стала фольклором. Возможно, внешние атрибуты такого выбора были не всегда обязательны, но они явились побочным результатом идей и времяпрепровождения группы еще до Перемены… и как целое, оно сработало, и никто не собирался с этим спорить. И менее всего она сама.
Она продолжила:
– Salus populi suprema lex: добро народа есть величайший закон. Если человек живет в Дуне, входящем в Клан, он является членом этого Дуна и субъектом правил, выгод и обязательств группы. Никто никого не удерживает в нем силой, но уж если человек остается, то живет по условиям, принятым группой. Это включает в себя работу, взаимную защиту и обязательство уважать остальных. Оллам и Оенах Дуна имеют все права судить проступки, совершенные на их территориях, их людьми или по отношению к их людям.
Кто избирает Оллам? Народ Дуна. Дун Карсон возглавлялся Джоном и Шерон Маккензи вплоть до гибели Джона в битве с людьми Регента, когда в прошлом году они пытались захватить Саттердаун. Сейчас Оллам возглавляется пятью людьми. Они коллегиально решили, чтобы Главный Оллам Клана утвердил приговор по этому делу и чтобы свидетелями тому было как можно больше трезвомыслящих и достойных доверия людей из других Дунов. С этой целью мы сегодня и собрались.
