– Не станете вспоминать, так, может, и забудете, сударь, – сказал Сэм. – Главное дело – ноги отсюда поскорее унести, а то увидимся с кем не надо. Вы идти-то сможете?
– Смогу, – сказал Фродо, медленно распрямляясь. – Я ведь не ранен, Сэм. Только трудно как-то двигаться и вот здесь побаливает. – Он приложил руку к шее над левым плечом.
Красный свет заливал его с головы до пят, будто облекал пламенем. Он прошелся по комнате.
– Да вроде уже получше! – сказал он, немного повеселев. – Я и шелохнуться боялся, когда лежал тут один и все время заходил караульщик. Потом поднялся дикий ор и началась драка. Кажется, эти двое зверюг повздорили из-за меня и добычи. Ужас что творилось! А когда все стихло, стало еще страшней.
– Да, они, видать, крепко повздорили, – подтвердил Сэм. – Здесь этой сволочи собралось сотни две. Многовато на одного Сэма Скромби. Но они, спасибо, не стали дожидаться, пока я их всех укокошу, и сами между собой разобрались. Это нам с вами здорово повезло, не худо бы и песню сочинить, да уж очень длинная получится песня, отложим на потом. Сейчас-то что делать будем? В здешних местах, сударь, хоть и темновато, но голышом расхаживать не принято.
– Они все забрали, Сэм, – отозвался Фродо. – Все до последней нитки. Ты понимаешь? Все! – И он снова тяжело опустился на пол, свесив голову, будто и сам только что это понял и его придавило отчаяние. – Все пропало, Сэм. Если мы даже отсюда выберемся, спасенья нам нет. Одни эльфы могут спастись, и не в Средиземье, а далеко-далеко за Морем. Да еще и там – спасутся ли?..
– Нет, сударь, не все они забрали. И еще не все пропало. Я снял его с вас, уж извините великодушно. И оно цело – висит у меня на шее, сущий камень, я вам скажу! – Сэм полез за пазуху. – Теперь небось надо его вам на шею перевесить.
Сэму вовсе не хотелось отдавать Кольцо – ну куда хозяину таскать такую тяжесть!
– Оно у тебя? – ахнул Фродо. – Здесь, у тебя? Вот чудо-то! – И вдруг, вскочив на ноги и протягивая дрожащую руку, выкрикнул каким-то чужим голосом: – Давай его сюда! Сейчас же отдавай! Оно не твое!
– Конечно, сударь, – удивленно сказал Сэм. – Берите! – Он нехотя вынул Кольцо и снял цепочку через голову. – Только ведь мы, как бы сказать, в Мордоре: вот выберемся из башни, сами увидите Огненную гору и все такое прочее. Кольцо ого-го как потяжелело, и с ним здесь, похоже, шутки плохи. Может, будем его нести по очереди?
– Нет, нет! – крикнул Фродо, выхватив Кольцо с цепочкой у него из рук. – Нет, и думать не смей, проклятый ворюга!
Он, задыхаясь, смотрел на Сэма с испугом и ненавистью. Потом вдруг, сжав Кольцо в кулаке, точно сам себя услышал. Он провел рукою по лбу: голова по-прежнему болела, но жуткое виденье исчезло, а привиделось ему совсем как наяву, что Сэм снова обратился в орка, в гнусную маленькую тварь с горящими глазками, со слюнявой оскаленной пастью и жадно вцепился в его сокровище. Теперь он увидел, что Сэм стоит перед ним на коленях и горько плачет от мучительной обиды.
– О Сэм! – воскликнул Фродо. – Что я сказал! Что со мной! Прости меня! И это тебе вместо благодарности. Страшная власть у этого Кольца. Лучше бы его никогда, никогда не нашли. Но ты пойми, Сэм, я взялся нести эту ношу, и тут уж ничего не поделаешь. Это моя судьба, и даже ты не можешь ее разделить.
– Ладно, чего там, сударь, – сказал Сэм, утирая глаза рукавом. – Все понятно. Разделить не могу, а помочь попробую – первым делом скоренько вывести вас отсюда, тут место гиблое. Стало быть, надо вам одеться и подкрепиться. Одеть я вас как-нибудь одену: по-мордорски, раз уж нас занесло в Мордор. Да и выбирать не из чего. Так что, боюсь, придется вам, сударь, нарядиться орком; мне, конечно, тоже – за компанию и для порядку. Покамест вот – наденьте!
Сэм снял свой серый плащ и накинул его на плечи Фродо. Потом положил котомку на пол и вынул из ножен Терн: клинок его едва искрился.
– Поглядите, сударь! – сказал он. – Нет, не всё они забрали. Терн я у вас одолжил, а звездинку Владычицы вы, помните, сами мне дали. Очень пригодились. Если можно, сударь, одолжите их еще ненадолго – я схожу на добычу. А вы покуда пройдитесь, разомните ноги. Я быстро – здесь недалеко.
– Только осторожно, Сэм! – сказал Фродо. – И правда, побыстрее! Вдруг где-нибудь еще прячутся недобитые орки.
– Стало быть, добьем, – сказал Сэм. Он скользнул в люк и вниз по лестнице, но через минуту голова его снова появилась, а рука зашвырнула длинный нож.
– Возьмите-ка на всякий случай, – сказал он. – Подох этот – который вас плетью стегал. Шею сломал, уж очень торопился. А вы вот что, сударь: лестницу сможете сами втянуть? И не спускайте ее, пока я не позову. Я скажу «Элберет» – эльфийское имя, ни один орк его не знает.
Фродо немного посидел, невольно вспоминая пережитые ужасы и вздрагивая при каждом шорохе. Потом он встал, запахнулся в эльфийский плащ и, чтобы отогнать черные мысли, принялся кругами расхаживать по своей темнице и обшаривать все углы.
Ждать пришлось недолго, хоть со страху и показалось, что больше часу; голос Сэма тихо позвал снизу: «Элберет, Элберет». Фродо спустил в люк легкую лестницу. Сэм поднялся, пыхтя, с большим узлом на голове и брякнул его об пол.
– Ну, сударь, чур не мешкать! – сказал он. – Да, снаряди тут попробуй нашего брата невысоклика. Ладно, уж как-нибудь обойдемся, а то некогда. Орки все мертвые, ничего такого я не заметил, но что-то мне, понимаете, не по себе, вроде как под надзором. Может, оно и кажется, только боюсь, ох шныряет поблизости летучий мертвяк, а в небе черно, не разглядишь.
Он развязал узел. Фродо поежился от омерзения, но делать и правда было нечего – либо как ни на есть одевайся, либо ходи голый. Он натянул длинные косматые штаны из козлиной, что ли, шкуры и засаленную кожаную рубаху, а поверх нее – частую кольчугу, для среднего орка короткую, для Фродо длинную и тяжеловатую. Потом затянул пояс, на котором висел короткий широкий тесак. Шлемов Сэм притащил пяток на выбор, и один из них Фродо подошел: черная шапка из железных ободьев, обтянутых кожей, со злобным Красным Оком, намалеванным над клювастым наносником.
– Моргульские доспехи, с молодчиков Горбага, нам бы лучше сгодились, да они и подобротнее, – сказал Сэм, – только с их пометками в Мордоре, наверно, лучше не разгуливать, после здешней-то бойни. Ну, сударь, вот вы и одеты – этакий складненький орк, с вашего позволения… да нет, не совсем, вам бы еще маску, руки подлиннее и ноги врастопырку. А мы, пожалуй, сверху прикроемся. Теперь готово дело. Щит подберете по дороге.
– А ты как же, Сэм? – спросил Фродо. – За компанию и для порядку?
– Да я, сударь, тут между делом пораскинул мозгами, – сказал Сэм. – Оставлять-то мою одежду нельзя, а куда мы ее денем? Неужто мне поверх нее напяливать оркский доспех? Нет, опять же прикроемся сверху.
Он опустился на колени и бережно свернул эльфийский плащ: сверточек получился малюсенький. Сэм припрятал его в котомку, закинул котомку за плечи, надел оркский шлем и завернулся в черный плащ.
– Вот так сойдет! – сказал он. – Теперь вроде бы гожусь вам в компанию. Пошли, пошли!
– Только не бегом, Сэм, – сказал Фродо с грустной улыбкой. – Да, а ты разузнал, как там с трактирами по дороге? Или вообще забыл про еду и питье?
– Батюшки, а ведь забыл! – присвистнул Сэм. – Вы тоже, сударь, хороши: напомнили и я сразу захотел есть и пить! Давно уж во рту маковой росинки не было – покуда я вас искал. Но не так уж плохи наши дела: когда я последний раз шарил в котомке, там и хлебцев, и Фарамировой снеди оставалось недели на две – на одного, правда, едока, и то в обрез. С водой хуже, – может, во фляге и есть еще глоток, но уж второго нет, это точно. На двоих маловато. А орки что – не едят и не пьют? Только дышат гнилым воздухом и лопают отраву?
– Нет, Сэм, они едят и пьют. Злодейству творить не дано, оно может лишь издеваться и уродовать. И орки – не его творение, это просто порченые твари, а стало быть, живут, как все живые. Пьют гнилую воду, едят гнилое мясо, если ничем другим не разживутся, но отравы не лопают. Меня они кормили и поили, так что я рядом с тобой именинник. И наверняка где-нибудь здесь и еда, и питье есть.
– Только времени-то нет разыскивать, – вздохнул Сэм.
– Ладно, ладно, дела наши даже лучше, чем ты думаешь! – сказал Фродо. – Пока ты ходил на добычу, я тоже кое-что промыслил: свою котомку среди тряпья. Они ее, конечно, распотрошили, да путлибы им, видать, были еще противней, чем Горлуму. Побросали их, потоптали, но я собрал все до крохи, и порядком набралось – думаю, почти столько же, сколько у тебя. Вот только Фарамирову снедь они забрали и флягу изрезали в клочья.
– Такие, значит, пироги, – сказал Сэм. – С голоду пока что не помрем. Без воды, правда, худо нам придется. Но пошли, пошли, сударь, а то нам и целое озеро будет без надобности!
– Нет уж, Сэм, пока ты не перекусишь, я с места не двинусь, – сказал Фродо. – Возьми-ка вот хлебец и допей глоток из своей фляги! Худо нам придется так и так, и нечего беречь глоток на завтра. Может, и завтра-то никакого не будет.
