Над ними среди зубцов и лезвий восседал принц Джоффри в золотом дублете и красном атласном плаще. Сандор Клигейн стоял у подножия узких ступеней, ведущих к трону. На нем была кольчуга, пепельно-серые латы и шлем в виде огрызавшейся собачьей морды.
Позади трона замерли двадцать гвардейцев Ланнистеров, длинные мечи на поясе, малиновые плащи на плечах, стальные львы рычат со шлемов. Но Мизинец сдержал обещание: вдоль стен перед гобеленами Роберта со сценами охот и битв, вытянувшись, стояли рядами городские стражники в золотых плащах, каждый сжимал древко восьмифутового копья с наконечником из черного железа. Их было больше, чем Ланнистеров: пятеро на одного.
Нога Неда уже пылала от боли, когда он остановился. Опираясь на плечо Мизинца, он поддерживал свой вес.
Джоффри встал. Его красный атласный плащ был расшит золотой нитью, с одной стороны пятьдесят рычащих львов, с другой – пятьдесят вставших на дыбы оленей.
– Повелеваю совету осуществить все необходимые приготовления для моей коронации, – объявил мальчик. – Я хочу быть коронованным через две недели. Сегодня я приму присягу моих верных советников.
Нед извлек грамоту Роберта.
– Лорд Варис, будьте любезны, покажите эту бумагу моей госпоже Ланнистер.
Евнух поднес грамоту Серсее. Королева поглядела на слова.
– Хранитель государства, – прочитала она. – И это должно стать вашим щитом, милорд? Листок бумаги? – Она разорвала грамоту пополам, потом еще раз пополам и бросила обрывки на пол.
– Но это были слова короля, – проговорил потрясенный сир Барристан.
– Теперь у нас новый король, – ответила Серсея Ланнистер. – Лорд Эддард, во время нашего последнего разговора вы дали мне один совет, позвольте же ответить любезностью на любезность. Преклоните колено, милорд. Преклоните колено и присягните на верность моему сыну, и мы позволим вам оставить пост десницы и дожить свои дни в серой пустыне, которую вы зовете домом.
– Если бы я только мог, – мрачно ответил Нед. Раз она решила разобраться с этим вопросом здесь и сейчас, она не оставила ему выбора. – У вашего сына нет прав на престол, на котором он сидит. Истинный наследник Роберта – лорд Станнис.
– Лжец! – завопил Джоффри, побагровев лицом.
– Мама, что он имеет в виду? – жалобно спросила у королевы принцесса Мирцелла. – Разве Джофф теперь не король?
– Вы выносите себе приговор своими же устами, лорд Старк, – сказала Серсея Ланнистер. – Сир Барристан, схватите предателя.
Лорд-командующий Королевской гвардии медлил. В мгновение ока он был окружен гвардейцами Старка, сжимавшими в кольчужных кулаках обнаженную сталь.
– А теперь изменник переходит от слов к делу, – сказала Серсея. – Неужели вы считаете, что сир Барристан один, милорд? – Со зловещим скрежетом металла о металл Пес извлек свой длинный меч. Рыцари Королевской гвардии и двадцать ланнистерских гвардейцев в алых плащах шагнули вперед, чтобы присоединиться к нему.
– Убейте его! – завизжал мальчишка-король с Железного трона. – Убейте их всех, я приказываю!
– Вы не оставляете мне выбора, – сказал Нед Серсее Ланнистер. Он окликнул Джаноса Слинта. – Командующий, возьмите королеву и ее детей, не делайте им дурного, просто проводите в королевские апартаменты и держите их там под охраной.
– Стража! – завопил Слинт, нахлобучив шлем. Сотня золотых плащей опустила копья и сомкнулась.
– Я не хочу кровопролития, – сказал Нед королеве. – Прикажите своим людям сложить оружие, и никому не придется…
Одним резким ударом ближайший из стражников пронзил копьем спину Томарда. Клинок Толстого Тома вывалился из ослабевших пальцев, а влажное кровавое острие выставилось между ребер, пробив кожаную одежду и кольчугу. Он умер еще до того, как меч его ударился о пол.
Предупреждающий крик Неда опоздал. Джанос Слинт сам перерезал горло Варли. Кейн повернулся, замелькала сталь, шквал ударов заставил отступить ближайшего копейщика. На мгновение показалось, что он сможет прорубить путь на свободу. Но Пес настиг его, и первым же ударом Сандор Клигейн отсек запястье Кейна. Второй удар бросил северянина на колени, раскроив от плеча до груди.
Люди его умирали вокруг, а Мизинец извлек кинжал Неда из его ножен и ткнул под подбородок. На лице его появилась извиняющаяся улыбка.
– Я же предупреждал, чтобы вы не доверяли мне.
Арья
– Вверх, – выкрикнул Сирио Форель, целя в голову. Палочные мечи стукнули, и Арья отбила удар.
– Налево, – закричал он, свистнул его клинок. Ее меч метнулся навстречу. Стук заставил его прищелкнуть зубами.
– Вправо, – сказал он. А потом снова – вниз и налево, и снова налево, Сирио быстрее и быстрее продвигался вперед. Арья отступала, отбивая каждый удар.
– Выпад, – предупредил Сирио, и когда он шагнул вперед, она отступила в сторону, отвела от себя клинок и рубанула по плечу Фореля. Она едва не прикоснулась к нему… Едва. Близко было настолько, что Арья ухмыльнулась. Перед ее глазами прыгала влажная от пота прядь. Арья отбросила ее в сторону тыльной стороной ладони.
– Налево, – пропел Сирио. – Вниз. – Меч его метался, и в Малом зале эхо отзывалось «стук, стук, стук». – Влево. Влево. Вверх. Влево. Вправо. Влево. Вниз. Влево!
Деревянный клинок кольнул ее прямо в грудь, неожиданный жалящий удар показался еще больнее оттого, что явился не с той стороны.
– Ох! – воскликнула она. Значит, появится свежий синяк к тому времени, когда она заснет где-нибудь на корабле. «Синяк – это урок, – сказала себе Арья, – а каждый урок делает нас лучше».
Сирио отступил назад.
– Ты уже мертва.
Арья скорчила рожу.
– Ты обманул, – сказала она с жаром. – Ты сказал налево, а ударил справа.
– Именно так. И теперь ты – мертвая девочка.
– Но ты же солгал!
– Мои слова лгали. Мои глаза и рука кричали правду, но ты не видела.
– Видела, – возразила Арья. – Я смотрела на тебя каждую секунду!
– Смотреть – не значит видеть, мертвая девочка. Водяной плясун видит. Теперь клади меч, настало время слушать.
Она последовала за учителем к стене, он опустился на скамейку.
– Сирио Форель был первым мечом морского владыки Браавоса. И знаешь ли ты, как это случилось?
– Ты был самым лучшим фехтовальщиком города.
– Именно так, но почему? Другие были сильнее, быстрее, моложе, но почему же Сирио Форель оказался лучшим? Теперь я скажу тебе. – Он прикоснулся кончиком мизинца к веку. – Ви́дение, истинное ви́дение, в нем самая суть.
Слушай меня, корабли Браавоса плавают повсюду, где дует ветер, к разным землям, удивительным странам, а когда они возвращаются, капитаны доставляют в зверинец морского владыки странных животных. Таких ты никогда не видела; полосатых лошадей, огромных пятнистых зверей с шеями длинными, как ходули, волосатых свиномышей ростом с корову, жалящих мантикор, тигров, которые вынашивают детенышей в сумке, жутких двуногих ящеров с косами вместо когтей. Сирио Форель видел их.
В тот день, о котором я говорю, первый меч Браавоса умер, и морской владыка послал за мной. Многие брави являлись к нему, и всех он отсылал, но никто не мог понять почему. Когда я явился перед ним, владыка сидел, а на коленях его сидел толстый желтый кот. Он сказал мне, что один из его капитанов привез ему этого зверя с острова, лежащего дальше того места, где восходит солнце. «Видел ли ты когда-нибудь подобных ей?» – спросил он.
И я ответил: каждую ночь переулки Браавоса кишат тысячами подобных ему. Морской владыка расхохотался, и в тот же день я был назначен первым мечом.
Арья скривилась.
– Я не поняла.
Сирио прищелкнул зубами.
– Кошка была обыкновенной и не более того. Остальные же хотели увидеть сказочного зверя, поэтому-то и видели его. Они говорили, какой он крупный. А кот был не больше любого другого, просто разжирел от безделья, потому что морской владыка кормил его с собственного стола. Какие забавные маленькие уши, они говорили, а уши были откушены в драках. К тому же это был явный кот, хотя морской владыка назвал его кошкой. И именно кошку видели все остальные. Ты слушаешь меня?
