Королевские милости - Лю Кен

Дни Намен проводил в крошечной рыбачьей лодочке на резвых волнах залива Гаинг. Иногда, когда море было спокойным, он оставался в ней по нескольку дней, отдаваясь на волю течений, спал в тени паруса днем, чтобы спрятаться от жары, а ночью, когда становилось прохладнее, чтобы согреться, пил рисовое вино. Под настроение он останавливался, бросал якорь и доставал удочку.

Намену нравилось ловить марлинов и рыбу-луну, и он считал, что нет ничего лучше свежей сырой рыбы.

Иногда во время одиноких морских прогулок он видел диранов, которые на восходе выпрыгивали из океана, и их чешуя мерцала, точно радуга в первых лучах солнца, а длинные шелковистые хвосты рисовали параллельные купола перед его лодкой. В такие моменты он всегда вставал, прикладывал руку к сердцу и кланялся. И хотя всю жизнь Намен спал, положив рядом меч, и так и не женился, он с глубоким уважением относился к силе женского начала, которое символизировал диран.

Самой главной любовью Намена был Ксана. Он сражался за него и проливал кровь, пока он не возвысился над остальными королевствами Тиро, но сейчас Намен был уверен, что для него сражения остались в прошлом.

– Посмотрите на меня: я стал неуклюжим и нерасторопным. Правая рука дрожит, когда я пытаюсь поднять меч, да и вообще стою одной ногой в могиле. Что вы от меня хотите?

– Регент убрал из армии множество генералов, которых подозревает в отсутствии лояльности. – Киндо Марана помолчал, подбирая правильные слова. – Я не могу комментировать его действия и высказывать мнение по данному вопросу, но в результате у меня осталось всего несколько старших офицеров, обладающих опытом и необходимыми умениями. Мне отчаянно нужен человек, который поможет остановить наступление мятежников.

– Придется вам обратиться за помощью к тем, кто помоложе. – Намен наклонился, чтобы погладить Тоци. – Я свой долг выполнил.

Марана окинул взглядом старика и его собаку, сделал глоток чаю, мысленно прикидывая, что еще сказать.

– Повстанцы жалуются, что Ксана стал праздным и вялым, – проговорил Марана задумчиво и тихо, как будто обращался к самому себе, – что мы привыкли к спокойной жизни в роскоши и разучились сражаться.

Намен ни единым жестом не показал, что слушает.

– Но кое-кто считает, что Ксана нисколько не изменился. Такие утверждают, что Унификация стала возможна только потому, что Шесть королевств были слабыми и разобщенными, а вовсе не из-за храбрости и силы Ксаны. Они потешаются над историями об отваге генерала Тоньети и генерала Юмы, утверждают, что все это пропаганда.

Намен швырнул свою чашку в стену.

– Тупые идиоты! Они недостойны даже целовать ноги Готы Тоньети, а не то что произносить его имя. В мизинце генерала Тоньети больше смелости и чести, чем в сотне Хуно Кримов. – Тоци поднял уши и повернулся посмотреть, что так рассердило его хозяина, а Марана продолжал пить чай маленькими глотками, изо всех сил стараясь не выдать своих чувств и сохранить спокойное выражение лица. Если хочешь заставить человека действовать, нужно найти его слабое место и как следует на него надавить, чтобы он захотел только одного – сделать то, что тебе от него нужно. Так же точно, как с теми, кто уклонялся от уплаты налогов: надо найти то единственное, что им дорого больше всего на свете, и использовать в своих целях, чтобы они добровольно открыли кошельки и отдали все, что есть.

– Значит, мятежникам сопутствует успех? – спросил Намен. – Надежные новости добыть непросто.

– О да. Внешне они не производят особого впечатления, но наши солдаты, целые гарнизоны, спасаются бегством, стоит им завидеть на горизонте пыль, которую поднимают шагающие повстанцы. Народ Шести королевств мечтает о реках крови Ксаны, чтобы утолить свою жажду мести. Императоры Мапидэрэ и Ириши управляли страной… скажем, не слишком мягко.

Намен вздохнул и выпрямил ноги из позы «геюпа» и, держась за стол, с трудом встал. Тоци подошел ближе и прислонился к его ногам, когда он наклонился, чтобы его почесать, но у него заболела спина и ему пришлось выпрямиться.

Намен потянулся, пытаясь прогнать боль, и провел рукой по серебристым волосам. Он даже подумать не мог о том, чтобы снова сесть на лошадь или взмахнуть мечом даже с десятой долей своей прежней силы.

Но он был настоящим патриотом, искренне любил Ксану и понимал, что его сражения еще не закончились.

Пока Марана оставался на острове, собирая армию из добровольцев, молодых людей, жаждавших приключений и готовых умереть за то, чтобы Ксана сохранил свою добычу, Намен сел в лодку и отправился на Большой остров, чтобы взять на себя командование обороной Пэна и выяснить, какие слабости мятежников можно использовать.

На северо-западном побережье Большого острова, вокруг мелкого и холодного залива Затин, располагалась территория бывшего Хаана, по-прежнему находившегося под жестким правлением империи. На дне залива в огромном количестве водились устрицы, крабы и омары и сезонно появлялись тюлени, заплывавшие сюда попировать.

От побережья земля постепенно поднималась, и появлялись густые леса. Кольцевая чащоба, древние девственные территории, по форме отдаленно напоминавшие алмаз, являлись сердцем возродившегося королевства Тиро, которое называлось Рима. Окруженное со всех сторон сушей, малонаселенное до Унификации, оно было самым слабым из Семи королевств. И то, что Фитовео, бог войны, оружия, кузнечного дела и охоты, поселился в лесу Римы, выглядело довольно странно.

Несмотря на то что из местных дубов делали мачты и корпуса для кораблей флотов других королевств, сама Рима не была морским государством, а ее армии прославились тем, что мастерски умели рыть и минировать глубокие туннели под лагерями своих врагов, а потом взрывать. Этому искусству они научились, когда разрабатывали богатые месторождения в горах Даму и Шинанэ.

Старая народная песня, пришедшая из Ксаны до Завоевания, звучала примерно так:

Считалось, что эта песня объясняет, почему, создав воздушные корабли, Ксана одержал победу над другими королевствами Тиро, хотя в действительности описание Римы в ней слегка преувеличено. Огненные рудокопы Римы действительно когда-то наводили на всех страх, но с тех пор прошло много времени и остались лишь последние угольки умирающей славы.

Было время, задолго до Завоевания, когда герои Римы, владевшие оружием, выкованным лучшими кузнецами Дара, правили Большим островом. Три братских государства: Хаан, Рима и Фача – заключили союз, в котором изящные, совершенные корабли Хаана, непревзойденное оружие Римы и славная пехота Фачи создали непобедимую армию. Из всех трех большей популярностью пользовались знаменитые воины Римы, но это во времена, когда армии были маленькими, сталь – дорогой и редкой, а исход сражений решали поединки двух героев, встречавшихся на поле боя лицом к лицу. В таких условиях небольшое население Римы не считалось недостатком. Благодаря богатым месторождениям короли Римы могли себе позволить подготовить несколько элитных воинов-мечников и контролировать другие королевства Тиро. Таким образом, становилось понятно, почему Фитовео выбрал именно Риму.

Но как только королевства Тиро начали собирать большие армии, мастерство отдельных воинов перестало иметь особое значение. Сотня солдат, вооруженных острыми копьями, могла легко справиться с одетым в толстую броню воином, сражающимся тысячекратно закаленным мечом из стали. Военное мастерство героя вроде Дадзу Цзинду по большей части было своего рода символом, и сам Дадзу понимал, что победа или поражение в войне зависят от стратегии, логистики и численности войска.