Ознакомительная версия.
Если Селена правильно угадала его возраст, тогда она для него – не более чем крупинка праха, крохотная вспышка жизни в неугасимом огне его бессмертия. Он мог бы не задумываясь убить ее и заняться выполнением нового приказа, совершенно равнодушный к чужой оборванной жизни.
Раньше такая мысль вызвала бы в Селене волну раздражения. Сейчас ей было все равно.
Этот сон снился капитану гвардейцев целый месяц. Каждую ночь, пока Шаол не начал видеть его наяву.
Стонущий Аркер Фэнн, которого Селена ударила кинжалом в самое сердце. Она обнимала этого красивого куртизана, будто своего возлюбленного, но ее глаза были мертвыми и пустыми. Потом сон изменился. Шаолу оставалось лишь беспомощно наблюдать, как золотисто-каштановые волосы превращались в черные, а искаженное болью лицо Аркера сменялось лицом Дорина.
Наследный принц дергался, стремясь вырваться, но Селена еще крепче обнимала его и еще глубже вонзала кинжал ему под ребра. Потом она разжимала руки, и Дорин сползал на серые камни подземелья. Кровь хлестала из его раны, заливая пол. А Шаол по-прежнему не мог пошевелиться, не мог прийти на помощь другу и остановить женщину, которую и сейчас любил.
Ран на теле Дорина становилось все больше, а вместе с ними прибавлялось и крови. Шаол знал эти раны. Он не видел тела, но гвардейцы подробно рассказали ему, как Селена расправилась с беглым ассасином по кличке Могила. Могилу она с изощренной жестокостью убила в глухом тупике, отомстив за гибель Нехемии.
Селена опустила кинжал. Каждая капля, что стекала с поблескивающего лезвия, падала в лужу крови, вызывая легкую рябь. Селена запрокинула голову и глубоко вдохнула. Она вдыхала смерть вокруг себя, отягчая чужой смертью свою душу. Она наслаждалась местью, убивая своего врага. Своего настоящего врага – империю Хавильяров.
Сон опять изменился, и теперь уже сам Шаол извивался на залитом кровью полу, а Селена нависала над ним. Ее голова была все так же запрокинута. И ее лицо, перепачканное чужой кровью, было охвачено все тем же экстазом мести.
Враг. Возлюбленная.
Королева.
* * *Усилием воли Шаол вынырнул из сна, помня, что находится не в подземелье, а сидит напротив Дорина в Большом зале, за их любимым столом. Принц его о чем-то спросил и теперь ждал ответа. Шаол смущенно улыбнулся, извиняясь за свою рассеянность.
Однако наследный принц не ответил улыбкой.
– Ты сейчас думал о ней, – тихо сказал он Шаолу.
Шаол поддел вилкой кусочек бараньего жаркого, пожевал, но не ощутил вкуса. Черт бы побрал эту излишнюю наблюдательность Дорина. Шаолу не хотелось говорить о Селене ни с Дорином, ни с кем-либо еще. Правда, которую он узнал о королевской защитнице, могла подставить под удар немало жизней, а не только ее собственную.
– Я думал о своем отце, – соврал Шаол. – Через несколько недель он возвратится в Аньель. Я поеду с ним.
Это была плата за благополучную отправку Селены в Вендалин. Поддержка отца в обмен на возвращение Шаола на берега Серебряного озера и принятие на себя ненавистного титула герцога Аньельского. Шаол с готовностью шел на такую жертву. Он охотно принесет любые жертвы, только бы уберечь Селену и ее тайны. Даже сейчас, когда она призналась ему, кем на самом деле является. Даже после того, что он узнал от нее о короле и Ключах Вэрда. Если такова цена, Шаол был готов платить.
Дорин мельком взглянул на возвышение. Там стоял стол, за которым обедали король и отец Шаола. По придворному этикету, там же надлежало сидеть и наследному принцу, однако Дорин предпочел место рядом с Шаолом. Они давно не встречались за столом и не общались. Их размолвка началась после предложения Шаола отправить Селену в Вендалин.
Знай Дорин правду, он бы понял. Но Дорин не должен знать, кем является Селена, равно как и то, что затевает король. Это было бы чревато большой бедой. К тому же у Дорина имелись свои опасные тайны.
– До меня доходили слухи о твоем намерении уехать, – осторожно сказал Дорин. – Я и не подозревал, что они правдивы.
Шаол кивнул, пытаясь найти хоть какую-то тему для разговора.
Оба избегали говорить еще об одной тайне, открывшейся тогда Шаолу в подземелье. Дорин обладал магическими способностями. Шаол ничего не желал об этом знать. Если король вздумает допрашивать его на этот счет… Шаол надеялся, что сумеет продержаться. Он знал: чтобы вытащить из человека нужные сведения, король не всегда прибегает к пыткам. У его величества есть иные, куда более чудовищные способы. И потому Шаол ни о чем не спрашивал принца. Дорин тоже молчал.
В глазах Дорина не было прежней доброты и тепла.
– Шаол, я стараюсь, – сказал Дорин.
Он старался, поскольку не знал, как восстановить отношения с другом детства. Решив удалить Селену из Адарлана, Шаол даже не посоветовался с ним. Дорин счел это вероломством. Он сам не знал, почему так обиделся на Шаола.
– Знаю, – мрачно ответил ему Шаол.
– И вопреки всему, что произошло, я уверен, мы не стали врагами, – добавил Дорин, и у него дернулись губы.
«Ты больше никогда не будешь моим другом. Отныне ты – мой враг».
Эти слова Селена бросила Шаолу в ночь убийства Нехемии – со всей уверенностью и ненавистью, скопившимися в ней за эти десять лет. Десять лет она хранила в себе величайшую мировую тайну, сумев загнать так глубоко, что сама неузнаваемо изменилась, став совершенно другой личностью.
Селена и была загадочно исчезнувшей Аэлиной Ашерир-Галатинией, наследницей трона и законной королевой Террасена.
Это делало Селену его заклятым врагом. И врагом Дорина. Шаол и сейчас терялся в недоумении. Он узнал такое, что могло изменить его жизнь, жизнь принца и еще очень многих людей. Будущее, которое он некогда рисовал для себя, уже не наступит.
Той ночью в подземелье Шаол увидел в глазах Селены полное безразличие вперемешку с гневом и усталостью. А еще раньше, другой ночью, когда убили Нехемию, он видел, как Селена перешла невидимую черту. Подтверждение тому – злодейское убийство Могилы, совершенное ею в отместку. Шаол ни на секунду не сомневался: этот переход не был однократным. Когда-нибудь ее глаза снова наполнятся тьмой и из ее внутренней бездны снова вырвутся демоны.
Убийство Нехемии сокрушило Селену. И его действия, его роль в гибели эйлуэйской принцессы тоже повлияли. Шаол это знал. Он молил богов, чтобы Селена обрела прежнюю цельность. Одно дело – сокрушенный, непредсказуемый ассасин. Но королева…
– У тебя такой вид, будто тебя сейчас вывернет. – Дорин оперся локтями о стол. – Расскажи, что с тобою.
Взгляд Шаола вновь сделался отсутствующим. Тяжесть всего, что случилось и чему предстояло случиться, показалась непомерной. Он даже рот открыл.
Трудно сказать, в каком русле потек бы дальше их разговор. Но из коридора донеслись приветственные крики, сопровождаемые ударами мечей о щиты. Вскоре в Большом зале появился Эдион Ашерир – доблестный генерал Севера и двоюродный брат Аэлины Галатинии.
Зал приумолк. Даже король и отец Шаола застыли от удивления. Но в Шаоле сработал инстинкт воина. Эдион не успел пройти и половины зала, как Шаол встал в карауле у ступеней, ведущих на королевский помост.
Естественно, молодой генерал не представлял для короля никакой угрозы. Однако Шаола насторожила горделивая, независимая походка Эдиона. Его длинные золотистые волосы отражали свет факелов. Генерал шел так, словно насмехался над всеми собравшимися.
Слова «красивый» и «обаятельный» слишком поверхностно описывали Эдиона. Правильнее было бы назвать его непреодолимым и даже подавляющим. Высоченный, весь состоящий из мускулов. Его называли воином с головы до пят. Так оно и было. Но все это не лишало его изящества. Взять хотя бы доспехи Эдиона. Они были скроены не для парадов, а для полей сражения и походных условий. Однако Шаол сразу заметил прекрасную выделку кожи и изумительную подогнанность всех частей. С широких плеч генерала свисала белая волчья шкура. К спине был привешен круглый щит вместе с мечом. Меч показался Шаолу старинным, если не сказать древним.
Но лицо Эдиона. И его глаза… Боги милосердные.
Шаол положил руку на эфес своего меча, придав лицу заученное безразличное выражение. Волк Севера, так многие называли Эдиона, был уже рядом с помостом.
У генерала были глаза Селены – глаза династии Ашериров. Бирюзовые, с золотистыми ободками, под цвет волос. Даже волосы у Эдиона и Селены были совершенно одинаковыми. Их могли бы счесть близнецами, если бы не шестилетняя разница в возрасте и не смуглая кожа Эдиона – результат многолетней службы в горах Террасена, где белизна снега усиливала сияние солнца.
Покоряя Террасен, король безжалостно расправился с династией Ашериров. Почему же он пощадил Эдиона? И не только пощадил, а сделал своим генералом? Эдион был принцем и при ином развитии событий мог занять королевский трон Террасена. Он воспитывался совсем в иных условиях, нежели Дорин, и тем не менее служил адарланскому королю.
Ознакомительная версия.
