По пути – куда бы он ни лежал – Коннер рассказывал нам о Картии. Он сидел впереди, повернувшись к нам, Мотт правил повозкой, а Креган смотрел по сторонам.
Коннер рассказывал о городах Картии, показывая, в какой стороне от нас они находятся, и описывая их отличительные черты.
– Там находится Дриллейд, – сказал он, указывая на юг, – столица Картии и резиденция королевской семьи. Кто-нибудь из вас был там?
Тобиас подал голос:
– Мой отец возил меня туда, когда я был совсем маленьким, но я ничего не помню.
– Я тоже был там, но давно, – добавил я. – Пытался украсть голубя из королевской голубятни. Но не сложилось.
Они засмеялись, что мне показалось странным, я не думал шутить. Я был тогда голоден, и меня чуть не поймали. Убегая, я упал и потянул ногу, она потом неделю болела.
Я был во многих городах из тех, что он называл. Несомненно, я больше путешествовал, чем Роден и Тобиас. Роден сказал, что родился где-то на юге Картии и все время жил в приюте в Бентоне. Он не представлял, кто его родители, и вообще ничего не мог о них сказать. Он никогда не покидал Бентон, пока Коннер не забрал его.
Тобиас рассказал, что родился в небольшом городе неподалеку от Гелвинса, его мать умерла родами, а через несколько лет умер от болезни отец. Бабушка взяла его на воспитание, но два года назад тоже умерла, и его отправили в приют.
– Кто дал тебе образование? – спросил его Коннер.
– Бабушка. Она служила у человека, у которого была большая библиотека, и он разрешал брать оттуда по книге в неделю, чтобы читать мне. Книг мне не хватает теперь почти так же, как бабушки.
– А ты умеешь читать? – спросил Коннер Родена, и тот покачал головой.
– Но я всегда хотел научиться, – сказал Роден. – Я сильный и быстрый. И я думал когда-нибудь пойти служить в королевскую армию.
Но для повышения по службе мне надо было бы научиться читать.
– Так значит, ты патриот, – восхитился Коннер. – Что ж, я научу тебя читать. А ты, Сейдж? Ты обучен грамоте?
Я пожал плечами:
– Вы уже спрашивали.
– Снова дерзишь, вместо того чтобы ответить, – сказал Коннер. – Не думаю, что у тебя есть хоть какое-нибудь образование.
– Мой отец говорил, что можно быть образованным и все равно оставаться дураком, а можно быть умным и не иметь образования.
– Твой отец был никчемным музыкантом, – напомнил Коннер. – Сдается мне, что он был и глуп, и необразован. Миссис Табелди сказала, что твоя мать служила судомойкой в трактире. Даже думать не хочется о том, какое образование она могла тебе дать.
Я пристально рассматривал свои руки, лежавшие на коленях.
– Если вы дадите мне что-нибудь, что действительно стоит прочесть, я с этим справлюсь.
– Кто из вас умеет ездить верхом? Как ездят господа?
Все промолчали. Мне приходилось ездить на лошади, но каждый раз это была украденная лошадь, на которой я удирал от ее хозяина. Вряд ли это можно было назвать «как ездят господа».
– Я уж и не спрашиваю, учили ли вас хорошим манерам и другим правилам поведения в обществе.
– Меня учили, немного, – ответил Тобиас.
Роден хихикнул, услышав вопрос Коннера, но тут же спохватился:
– Мастер Коннер, сделайте из меня аристократа. Я уверен, что всему научусь.
– Вы все научитесь, – сказал Коннер. – За две недели я сделаю каждого из вас способным сойти за знатного господина перед самим королем.
– Мы увидим короля? – спросил я.
Коннер покачал головой:
– Этого я не говорил. Я только сказал, что вы сможете стоять перед ним и казаться ему аристократами.
Роден взглянул на меня и улыбнулся. Я не разделял его восторга.
– Две недели? – спросил я. – Что за спешка?
Коннер посмотрел мне прямо в глаза.
– Именно тогда я испытаю того из вас, кто окажется лучшим.
Тобиас прочистил горло, а затем спросил:
– А что будет с остальными двумя мальчиками, сэр? С теми, кого вы не выберете?
Перед тем как ответить, Коннер посмотрел на каждого из нас. Потом промолвил:
– Две недели, мальчики. Молитесь, чтобы оказаться тем, кого я выберу.
После чего повернулся к нам спиной.
Мы все трое переглянулись. Креган заметил нашу безмолвную беседу и фыркнул. Роден, казалось, еще сильнее побледнел. У Тобиаса на лице не было вообще никакого выражения, он снова сделался словно каменный. Все мы помнили, как спокойно Коннер приказал убить Латамера и как быстро оправдал свой поступок некой высокой целью.
Значит, через две недели он выберет победителя, и, видимо, тогда же остальные двое разделят судьбу Латамера.
7День близился к вечеру, когда наша повозка въехала в обширное поместье в нескольких милях от города Тисио. Судя по резной деревянной табличке у ворот, это было поместье Коннера. Двухэтажный дом с мезонином и почти плоской крышей был огражден низким парапетом. Мне стало интересно, ведет ли на крышу какая-нибудь лестница, ведь оттуда несомненно открывается отличный вид на обширные владения Коннера. Дом был выстроен из крупных желтых кирпичей и тесаного камня. Уже одно это производило впечатление: нигде в Картии я не видел каменных карьеров, а значит, камень везли издалека. Между первым и вторым этажами проходил узкий выступ. Я насчитал двадцать окон только на фасаде. В приюте в Карчаре вообще не было окон.
Коннер встал и широким жестом указал на усадьбу:
– Добро пожаловать ко мне, мальчики. Место называется Фартенвуд. Это дом моего отца, и здесь прошло мое детство. Я знаю здесь каждый уголок и люблю приезжать сюда, когда удается вырваться с королевской службы в Дриллейде. На ближайшие две недели этот дом станет вашим. Я подготовил все к вашему приезду. Уверен, у вас много вопросов, но дело прежде всего.
Перед повозкой в ряд выстроились слуги. Некоторые занялись лошадьми, один помог Коннеру спуститься, поклонившись ему так, будто это он был королем.
Креган дал нам знак выйти из повозки, а когда мы сделали это, Коннер представил каждого одному из слуг.
– Пойдите примите ванну и переоденьтесь в чистую одежду.
Он взглянул на меня.
– Некоторым из вас надо особенно постараться с мытьем, так что оставайтесь в ванной подольше. Когда будете готовы, приходите ужинать, думаю, это будет самый вкусный ужин в вашей жизни.
Роден и Тобиас пошли за своими слугами в дом. Я последовал за своим, и мы вместе вошли в Фартенвуд. Мы оказались в просторном хорошо освещенном зале с огромной, низко свисающей люстрой. Оштукатуренные стены были украшены росписями с изображением сцен из деревенской жизни. У входа висел гобелен с десятками имен и лиц. Должно быть, фамильное древо Коннера.
– Как тебя зовут? – спросил я слугу.
Он сначала замялся, будто не знал, должен ли отвечать, а потом сказал:
– Эррол, сэр.
Эррол был одним из тех молодых людей, которым никогда не удастся отрастить достаточно волос на лице, чтобы понадобилась бритва. У него были мальчишеские черты и светлые, слегка волнистые волосы. Подозреваю, что если бы сказки об эльфах были правдой, Эррол точно оказался бы одним из них.
– Я – Сейдж. Мои спутники могли бы подтвердить, что никакой я не «сэр». Коннер, похоже, считает, что я его собственность, а значит, я такой же слуга, как и ты. Так что давай-ка обращаться друг к другу по имени.
– Простите меня, но я получил распоряжение называть вас «сэр», – решительно сказал Эррол. – Вам следует привыкать к такому обращению.
Я одернул на себе лохмотья, служившие мне рубашкой. Целый кулак мог бы свободно пройти в дыру у меня на боку.
– Даже несмотря на то, что я так одет? Ты можешь называть меня так без смеха?
Эррол отвел глаза и криво улыбнулся:
– Это непросто… сэр.
В ответ на мои расспросы Эррол рассказал, что комнаты слева предназначены для немногих избранных слуг, таких, как Мотт и Креган. Там также находилась кухня и другие служебные помещения. Справа располагались комнаты остальных слуг, в каждой обитали по несколько человек. Видимо, Эррол жил в одной из них. Посреди холла начиналась огромная лестница с таким изысканным ковром, что, не удержавшись, я наклонился и провел по нему рукой.
Впереди я услышал голос слуги Родена, который говорил, что теперь ему придется чистить ковер из-за моих грязных рук. Назло ему я постарался оставить на ковре грязный след.
На втором этаже мы оказались в длинном коридоре с дверьми по обе стороны.
– Тут могло бы поместиться несколько приютов, – заметил Роден.
– Коннер богат, это точно, – добавил Тобиас.
– Зачем ему столько комнат? – спросил я.
Эррол улыбнулся.
– Если бы комнат было меньше, нам всем не хватило бы работы.
Я громко рассмеялся, и двое других слуг обернулись ко мне. Эррол продолжал, понизив голос:
– У мастера Коннера часто бывают гости. Ему нравится производить впечатление своим богатством, и у него это обычно получается.
