Ознакомительная версия.
Я бросилась вперед, ничего не видя перед собой, пляшущие языки пламени не давали мне видеть.
Скотт по-прежнему что-то кричал, но я уже не могла разобрать его слов…
…Даже еще не открывая глаз, я поняла, что нахожусь в машине. Я чувствовала, как колеса чуть амортизируют на неровностях дороги, слышала шум мотора. Я сидела, привалившись к дверце и прижавшись головой к окну. На моих коленях лежали чьи-то незнакомые руки, и я с удивлением заметила, что они меня слушаются. Медленно подняв вверх ладони, я уставилась на них – на эти странные, черные, обугленные руки, сплошь покрытые обгоревшим пухом.
Почерневшая плоть.
Еще одна рука – она пожала мою, словно утешая.
– Все в порядке, – сказал Скотт, сидящий за рулем «Барракуды». – Он уцелеет.
Я покачала головой. Он просто не понимал, ничего не понимал. Я облизнула пересохшие губы.
– Нам надо вернуться. Разворачивай машину. Нам надо спасти Патча.
Скотт ничего не ответил, только взглянул на меня слегка неуверенно.
Нет.
Это все неправда.
Горло мне стиснул животный, все поглощающий страх, огромный горячий ком вырос в груди, не давая дышать и говорить.
Это все неправда.
– Я знаю, ты сделала все возможное для него, – тихо сказал Скотт.
«Я любила его! И люблю! И всегда буду любить! И я обещала ему, что мы будем вместе!» – закричала я мысленно, потому что вслух не могла вымолвить ни слова – слова застревали у меня в глотке и царапали ее словно когтями.
Я отвернулась к окну и уставилась в ночь. Я смотрела на пролетающие мимо деревья и поля, на то, как один забор сменяет другой… Не высказанные вслух слова образовали в горле болезненный ледяной ком, безмолвный крик раздирал меня изнутри, мучительный и беспощадный, грозящий разорвать меня на мелкие кусочки.
Впереди блеснула груда металла.
Скотт слегка притормозил, подъезжая к ней, а я не стала ждать, когда он остановится, выскочила из машины и побежала. Это был мотоцикл Патча. Разбитый и изуродованный. Я бросилась к нему, я то и дело зажмуривала и снова открывала глаза, снова надеясь увидеть что-то другое. Но снова и снова я видела одно и то же: искореженный металл… как будто кто-то мчался на мотоцикле с невероятной скоростью, а потом врезался во что-то на всей скорости и испарился…
Я закрыла глаза руками, все еще ожидая, что страшная картина исчезнет. Потом осмотрелась – вдруг Патча отбросило куда-то в сторону, и он ранен… ведь его тело должно было бы лежать где-то поблизости. Я побежала и бежала все дальше и дальше, я искала его на обочине, в придорожных кустах, в тени деревьев. Он должен быть где-то здесь! Я звала его по имени. Я бегала туда-сюда по дороге, трясущимися руками вцепившись себе в волосы.
Я не слышала, как Скотт оказался рядом со мной. Я почти не почувствовала, как он обнимает меня за плечи. Меня переполняли отчаяние и скорбь, я ощущала почти физическую боль, и это пугало меня. Меня колотила дрожь, как от холода, и было трудно дышать.
– Мне жаль, – сказал он хрипло.
– Только не говори мне, что его больше нет! – огрызнулась я. – Он разбил мотоцикл и дальше пошел пешком. Он сказал мне, что мы встретимся в студии. А он никогда, никогда не нарушает своих обещаний! – Я говорила то, что хотела услышать сама.
– Ты дрожишь. Пожалуйста, давай я отвезу тебя к себе домой, к тебе домой, к нему домой… куда ты хочешь.
– Нет! – рявкнула я. – Мы возвращаемся в студию. Он там. Вот увидишь.
Я вырвалась из его рук, но что делать дальше – не знала. Ноги у меня подгибались, я с трудом сделала несколько шагов. Дикая, невозможная, чудовищная мысль билась у меня в голове: а что, если Патча действительно больше нет?
Ноги сами несли меня обратно к мотоциклу.
– Патч! – закричала я, падая на колени и всем телом прижимаясь к мотоциклу. Какие-то странные, сокрушительные и неудержимые рыдания вырвались из моей груди.
Это все сон. Это все ложь.
Патч.
Я мысленно произносила это имя – и ждала, ждала… Я выкрикивала это имя сквозь рыдания – и слышала сама, какое отчаяние и какая боль звучат в моем голосе. Слезы градом катились по моему лицу, сердце готово было разорваться. Я цеплялась за это имя, цеплялась за Патча в тщетной надежде, что это сможет удержать меня, не дать мне рассыпаться, разбиться на тысячи маленьких осколков.
И все же свет внутри меня погас.
Меня больше не было.
Я позволила себе уснуть.
Сны – вот единственное место, где я могла теперь встретиться с Патчем. Пусть призрак, пусть фантом, но это было лучше, чем совсем без него. Свернувшись калачиком в его постели, вдыхая его запах, я постаралась, чтобы память вернула его мне хотя бы на время сна.
Я не должна была верить в то, что Пеппер принесет перья. Я всегда подозревала, что он струсит. И нельзя было недооценивать Данте. Конечно, Патч бы отрицал всячески мою вину, и все же это я была ответственна за то, что случилось с ним. Если бы я только приехала в его студию на десять минут раньше! Если бы я остановила Марси и не дала ей чиркнуть спичкой…
– Проснись, Нора.
Надо мной склонилась Ви, она говорила тревожно и торопливо:
– Тебе нужно подготовиться к дуэли. Скотт мне все рассказал. А пока ты спала, пришло сообщение от Лизы Мартин. Дуэль состоится на восходе на кладбище. И ты должна стереть Данте с лица земли. Он забрал у тебя Патча, а теперь жаждет и твоей крови. Я скажу тебе, что я думаю по этому поводу. Черт, нет. Не будет этого. Что бы мы об этом ни думали и ни говорили.
Дуэль?
Сама мысль о ней казалась мне теперь почти смешной. Данте вовсе не нужен был меч, чтобы забрать у меня мой титул: у него было более чем достаточно средств, чтобы разрушить мою репутацию и доверие ко мне. Все падшие ангелы, все до одного, были заточены в ад. Нефилимы победили в этой войне. Данте и Марси могли теперь праздновать победу, рассказывая, как им удалось провести архангелов и раздобыть перья и как они наслаждались каждым моментом, наблюдая за тем, как эти перья горят.
Сознание того, что Патч тоже навеки заключен в ад, вызвало у меня внутри новую волну боли. Я не понимала, как смогу сдерживаться, когда нефилимы начнут торжествовать и отмечать свой триумф. Они ведь никогда не узнают, что Данте до последнего помогал падшим ангелам. Нефилимы наверняка отдадут ему власть. И я даже представить себе не могла, чем это грозит мне. Если армия будет распущена, имеет ли значение, что я потеряла контроль над ней и свое лидерство? Оглядываясь назад, я не могла не признать, что моя клятва была весьма расплывчатой. Я ведь не планировала ее исполнять.
Но у меня были все основания полагать, что у Данте были на меня планы. Как и я, он прекрасно знал, что, как только я проиграю бой за армию, моя жизнь будет кончена. И в своих собственных интересах он наверняка захочет арестовать меня за убийство Черной Руки. Не пройдет и дня, как я буду казнена или в лучшем случае заключена в тюрьму навечно.
Я бы предпочла казнь.
– Солнце уже почти встало. Просыпайся! – сказала Ви. – Нельзя дать Данте просто уйти от ответа.
Я зарылась поглубже в подушку Патча, вдыхая оставшийся его запах, прежде чем проститься с ним навсегда. Закрыла глаза и стала представлять, что он сейчас здесь, рядом со мной. Касается меня. Я представляла себе, как его черные глаза смягчаются, когда он гладит мою щеку, его руки были такими теплыми, и властными, и реальными…
– Нора! – позвала Ви.
Я не отвечала, я хотела остаться с Патчем. Почувствовала, как матрас прогнулся под его весом. Он улыбался. Просунув руки снизу под мою спину, он развернул меня к себе.
«Ты замерзла, Ангел. Дай мне согреть тебя».
«Я думала, что тебя потеряла, Патч».
«Но я здесь. Я ведь обещал тебе, что мы всегда будем вместе, ты помнишь?»
«Но твое перо…»
«Тссс, – шепнул он и приложил палец к моим губам. – Я хочу быть с тобой, Ангел. Останься со мной. Забудь о Данте и о дуэли. Я не позволю им причинить тебе вред. Я буду тебя защищать».
Слезы вскипели у меня в глазах.
«Забери меня отсюда. Как ты обещал. Забери меня отсюда как можно дальше, где будем только ты и я».
– Патч был бы вне себя, если бы увидел тебя такой, – сказала Ви сердито, она пыталась взывать к моей совести.
Я натянула одеяло себе на голову и на невидимого Патча и хихикнула ему в ухо:
«Она не знает, что ты здесь».
«Да, это наш маленький секрет», – согласился он.
«Я не хочу уходить от тебя, Патч».
«А я тебе и не позволю уйти».
Едва уловимым движением он изменил положение тела и оказался на мне сверху.
«Попробуй убежать».
А я нахмурилась при виде холодного голубого свечения, которое вдруг появилось в его глазах. Я моргнула, чтобы лучше разглядеть его, но чем больше я всматривалась, тем ярче и очевиднее становился этот голубой ореол вокруг его зрачков.
Ознакомительная версия.
