Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина лет пятидесяти. Подтянутый, высокий, с темными, кое-где тронутыми сединой волосами. Увидеть такого здесь Пэйдж не ожидала. В этом офисе, в этом здании он казался чужим. И в первую очередь это относилось к глазам. В них не было ни грана высокомерия, самоуверенности, наглости. Пэйдж вспомнила одного из друзей отца, детского хирурга, которого встречала несколько раз. Его глаза неизменно поражали ее своим выражением: усталые, видевшие трагедии и страдания, но не утратившие бодрости. Глаза человека, оставшегося, вопреки всему, несломленным. У Айзека Финна они были почти такие же, но чего-то – Пэйдж не могла понять, чего именно, – им все же недоставало.
Впрочем, сейчас это значения не имело. Добрые глаза могли быть проделкой генетики или бессознательной мимикрией кого-то из далеких предков. Для оценки человека существуют другие, более точные критерии, и по любому из них Финн выглядел не лучшим образом.
В одной руке он держал чашку с кофе, в другой – черный цилиндр, который Пэйдж накануне вечером показывала президенту. Пройдя к столу, поставил чашку, повернулся и посмотрел на Пэйдж – пристально, оценивающе. Словно изучая перед тем, как принять решение.
– Развяжите ей ноги.
Ближайший из охранников подошел к ней, достал из ножен на ремне большой складной нож, раскрыл и перерезал стяжки на лодыжках Пэйдж. Закончив, вернулся на место и принял ту же позу.
Еще секунду Финн молчал, потом постучал пальцем по цилиндру.
– Президент рассказал мне, какую демонстрацию вы перед ним устроили. Вы заверили его, что человек может пройти через проекцию отверстия без всякого вреда для себя.
Пэйдж кивнула.
– Но для него вы это не сделали.
– Не было необходимости. Он убедился, что прибор работает.
– Я хочу увидеть, как вы это делаете. Хочу удостовериться, что человек может пройти в будущее.
Финн направился к стоявшему за диваном длинному ореховому столу, положил на него цилиндр и закрепил с обеих сторон парой книг в кожаном переплете. Потом навел прибор на южное окно в десяти футах от стола, коснулся пальцем кнопки и вопросительно, словно желая получить подтверждение, что делает все правильно, посмотрел на Пэйдж.
– Там все обозначено, – сказала она. – Проще некуда.
Финн нажал кнопку.
Цилиндр выпустил конус света, и перед окном раскрылось отверстие.
Пэйдж наблюдала за Финном и сразу поняла, что до сих пор ему еще не доводилось видеть цилиндр в действии. Его как будто парализовало. Он смотрел на «окно» и не мог оторваться. Прошло секунд, должно быть, десять. Держась подальше от луча, Финн прошел вперед. Несколько дней назад Пэйдж сама вела себя точно так же, когда они впервые включили цилиндр.
Финн остановился справа от «окна», на расстоянии вытянутой руки. Пару секунд он смотрел в него, потом, справившись со страхом перед лучом, шагнул прямо к висящему в воздухе кругу. Похоже, вид руин произвел впечатление – Пэйдж увидела, как он чуть заметно покачал головой.
– Господи, работает, – прошептал почти неслышно Финн.
А потом он повернулся и жестом подозвал ее к себе.
– Давайте. Пройдите туда.
Пэйдж прекрасно понимала, что будет, если она шагнет в «окно». Но что еще остается? Никаких других вариантов нет. Да и неважно, что случится с ней. Важно, что делает сейчас Бетани, если, конечно, она выбралась из Пограничного города. Жаль, что уже не узнать. Добрая весть была бы кстати.
– Ладно.
Пэйдж поднялась. Обогнула диван, подошла к «окну». Финн посторонился. Она опустила все еще связанные в запястьях руки на нижний край круга и окинула взглядом открывшуюся картину. Примерно в миле отсюда из разросшегося леса выступал мемориал Джорджа Вашингтона. Кроме памятника, Пэйдж ничего больше не распознала. Белый дом полностью скрылся за деревьями. Не видно было даже Капитолия с его белым куполом. Школьницей она побывала там на экскурсии, прошла по всему зданию и узнала, что купол сделан из чугуна, а когда услышала, сколько он весит, поначалу не поверила. Что-то около одиннадцати миллионов фунтов. Подточенные коррозией, опоры не смогли бы долго выдерживать такой груз.
Держась обеими руками за нижний край «окна», Пэйдж наклонилась и посмотрела вниз, отыскивая место, куда можно было бы спуститься. Прямо под отверстием проходила широкая и прочная балка, от которой отходили балконные опоры, каждая по шесть дюймов в ширину. Бетон давно осыпался, и они походили на вытянувшиеся над бездной доски, вроде тех, прогуляться по которым в давние времена отправляли своих пленников пираты. Ближайшая была прямо под «окном».
Пэйдж прошла взглядом по всему зданию, кружевному переплетению стальных конструкций, от верхнего, шестнадцатого, этажа до фундаментного котлована. Высота никогда не добавляла ей приятных эмоций. И теперь, оглядев балку, она лишь усилием воли сохранила внешнее хладнокровие.
Пэйдж опустила одну, потом вторую ногу, и тут Финн крепко сжал ее предплечье, удержав на месте, чтобы она не попыталась убежать влево или вправо.
– Прямо, – сказал он и подтолкнул ее вперед.
Чтобы сохранить равновесие, Пэйдж не оставалось ничего другого, как только ступить на узкую балконную опору.
Финн все еще не отпускал ее, и в какой-то момент ей передалось через его руку и пальцы короткое движение вперед-назад всего тела. Не оглядываясь, она представила, как он молча подзывает кого-то из охранников, как тот, уже проинструктированный заранее, также молча кивает и пересекает комнату, на ходу доставая из кобуры «беретту». Финн подтолкнул ее еще немного, и Пэйдж сделала второй шаг. Теперь она стояла на узкой балке в трех футах от «окна», и дальше идти было некуда.
Финн убрал руку.
А секундой позже она услышала за спиной щелчок «беретты».
Финн отступил от «окна» и кивнул Бойсу – теперь тот мог стрелять беспрепятственно. Бойс потоптался, не решаясь вставать на пути луча, потом пожал плечами и шагнул к отверстию.
Наблюдая за охранником, Финн видел, как тот смотрит оценивающе на жертву, как пытается изобразить спокойствие. Попытка выдавала скорее выброс тестостерона, чем настоящее самообладание.
– Симпатичная, – сказал Бойс. – Может, не стоит ее?.. Тело ведь все равно никто не найдет, и мазок на ДНК никто брать не станет.
Финн подался к нему и, не повышая голоса, спокойно сказал:
– Хочешь обречь ее на ненужное страдание? Услышу эти речи еще раз – сам окажешься на такой вот балке. Веришь?
Бойс посмотрел на босса, и наигранная бесшабашность моментально испарилась.
– Да, сэр.
Он поднял пистолет.
Вытянул руку в отверстие.
Снял пистолет с предохранителя.
И вдруг из ниоткуда, из самого отверстия, с внешней его стороны, вылетела рука. Пальцы стиснули запястье Бойса и рванули вниз. Тот попытался отступить, но из пустоты вынырнула вторая рука, с «ЗИГ-Зауэром Р220». Ствол ткнулся в глаз охраннику, грохнул выстрел, и голова раскололась. Кусочек черепа угодил Финну в лицо. Тот отшатнулся, краем глаза заметив, что Каглан, второй охранник, тянется за оружием, но и «ЗИГ-Зауэр» уже поворачивается в его сторону. Доля секунды и… три выстрела, один за другим. Каглан вскрикнул и завалился. Он еще сумел открыть огонь, но рука ходила из стороны в сторону, и почти все пули ушли мимо цели, в окно и стену. Рука с «ЗИГ-Зауэром» исчезла – вероятно, невидимка просто отступил в сторону, – а когда патроны у Каглана кончились, возникла снова.
Противник палил вслепую, и Финн бросился на пол и отполз за диван, единственное, пусть и ненадежное, укрытие. Услышав сухой щелчок – у стрелка кончились патроны, – он уже начал было подниматься, но невидимка моментально перезарядил пистолет и опять открыл огонь. Не прицельный, наугад. Финн насчитал семь выстрелов. И тишина. Это было немного странно, потому что обойма «ЗИГ-Зауэра 220» вмещала восемь патронов. Он оглянулся и увидел, что Каглан силится подняться, и рана у него в боку сильно кровоточит. А потом грохнул восьмой выстрел, и пуля снесла охраннику верхушку черепа.
Финн вскочил и метнулся к ореховому столику и черному цилиндру. На этот раз стрелку требовалось на перезарядку больше времени – третья обойма, скорее всего, лежала у него в кармане. За миг до того, как ударить по кнопке выключения, Финн успел скосить глаза на «окно». Стрелок снова отступил, но женщина, Пэйдж Кэмпбелл, стояла, пригнувшись, на узкой балке. Взгляды их встретились, она вскинула руку и показала ему средний палец. Круг свернулся и пропал.
Они остановились, лишь когда добежали до «Ритц-Карлтона», точнее, того, что осталось от него в будущем. Остановились, обернулись и какое-то время наблюдали за виднеющимся над березами скелетом шестнадцатиэтажки. Ждали, не вспыхнет ли яркое пятно света – это означало бы, что Финн открыл свое «окно», воспользовавшись оставшимся у него вторым цилиндром.
Свет не вспыхнул.
