Глава 1
Эдик бодрился как мог, но чувствовал себя, словно его мешком пыльным пришибли. Ну ещё бы! Только недавно он — могучий волшебник, владетельный лорд и без пяти минут спаситель целого мира, и на тебе… Снова, по сути, никто. Одиночка, выброшенный в дикий лес, без друзей, без поддержки… без магии.
Он в который раз попытался до неё дотянуться, но куда там… Только голова разболелась. Правда, внутренним зрением Эдик увидел энергетические потоки стихий: вокруг деревьев мерцали изумрудные ауры, от камней тянуло охряной мощью земли, в воздухе порхали голубые крупицы эфира. Так что, говоря откровенно, силы здесь было достаточно, вот только в руки она не давалась. Возможно потому, что составляла сотую часть того, к чему он в Аркенсейле привык.
Увлёкшись чародейством, Эдик чуть не вывихнул ногу на случайном булыжнике, споткнулся и, смачно выругавшись, вернулся к невесёлой реальности.
Жалеть себя — в принципе контрпродуктивно. Жизнь, как ни крути, продолжается. Правда, начинать эту жизнь придётся с нуля. Но с другой стороны, всё могло обернуться и хуже. Закинула бы его магистресса, например, не на Землю, а в какой-нибудь враждебный, неизведанный мир, вот тогда пришлось бы попрыгать. А так, всё вокруг знакомо, привычно, обыденно. Родные места, хоть и с небольшими нюансами. Что здесь может случиться?
С мысли сбил топоток мягких лап. Эдик выхватил краем глаза две толстые тени. Те смазались в густой зелени и скрылись в пышном орешнике.
«Кабаны?» — мелькнула первая мысль.
Эдик остановился и завертел головой в поисках возможных путей отступления. Встретить в лесу секача — приятного мало. Даже с ружьём. А с голыми руками, так и вообще, крайне печально. Уж он-то знал, какие здесь особи водятся — видел следы. Размера, наверное, сорок пятого.
В своих предположениях Эдик ошибся, но это его не обрадовало.
Метрах в пятидесяти по ходу движения колыхнулись ветви лещины, и над кустом выросла бурая мохнатая голова с оттопыренными полукруглыми ушками. Влажный, чёрный нос, размером приблизительно с кулак взрослого мужика, захлюпал, запыхтел, тревожно задвигался, внюхиваясь в запахи незнакомца. Эдик встретился взглядом с медведицей и застыл гипсовой статуей.
Те две тени оказались медвежатками, убегавшими под защиту матёрой мамаши. И если она решит, что человек представляет угрозу… Мало ему не покажется.
Эдик на всякий случай перестал дышать. Медведица же сопела за двоих, но, слава богу, нападать пока не спешила. Для зверя полста метров — плюнуть и растереть — охнуть не успеешь, как окажешься в пасти. Бесславный конец для спасителя целого мира.
С медвежьими зубами Эдик знакомиться не очень хотел, поэтому осторожно попятился. Медленно, почти незаметно, так, чтобы под ногой не хрустнула случайная ветка, он сделал шаг. Пальцы рук без участия его воли сплелись в фигуру из арсенала огненной магии…
Но вместо привычного жара по ладоням пробежало лишь лёгкое покалывание. Так кровоток восстанавливается, когда руку невзначай отлежишь.
«Чтоб тебе там обыкалось, курва ты злобная».
Эдик мысленно призвал проклятие на голову леди Пиддэт и сделал ещё шаг назад.
Медведица с места не сдвинулась.
Ещё шажок.
И снова ноль реакции.
Кажись, обошлось.
Не случившийся «завтрак туриста», задом продрался через колючий малинник, и только там развернулся и задал стрекача. Но опять же, старался лишнего не шуметь — ну а вдруг зверь передумает и устремится вдогонку. Незачем его ориентировать.
***
Эдика ещё долго потряхивало после неожиданной встречи, но, в конце концов, он пришёл в норму. Сочная зелень растений, мерный шорох травы и терпкий хвойный дух — те ещё седативы. В голову тут же полезли думки о дальнейших поступках.
План созрел быстро. Простой, если не сказать, гениальный: найти заимку, а оттуда уже плясать. С учётом вывертов пространства-времени здесь мог всего день пройти с начала его путешествия. Если так, то не придётся и огород городить. Ушёл-пришёл, ничего удивительного…
Конечно же, на такой исход Эдик всерьёз не надеялся. Просто в очередной раз себя подбодрил.
Дороги он толком не помнил, шёл по наитию. Из расчёта «приблизительно вон туда». Для начала хотел разыскать реку, а там бережком-бережком, глядишь, и на лагерь наткнётся. Ведь не мог тот бесследно пропасть? Хотя… клятое пространство-время, мать его ети… Могло и так обернуться, что и Урал теперь не Урал, и Башкирия не Башкирия. Впрочем, на последовательность действий всё это никак не влияло.
Надо. Найти. Заимку. И точка.
Проблукав по лесу до самого вечера, Эдик наткнулся на старую тропку. Она-то и привела куда надо. Когда в разрывах между деревьев заблестела река и показалась двускатная крыша, в душе разлилось чувство приятного облегчения. Недолгое, правда. Стоило выйти на берег, радостное волнение вновь сменилось тревогой.
Заимка оказалась заброшенной, и давно. Ошибиться практически невозможно. Человеческое жилище без человека быстро ветшает, приобретая характерный вид — там отвалилось, там отстало, там покосилось… Так случилось и здесь.
Шифер сплошь порос мхом и зиял щелями, конёк прогнулся под собственной тяжестью, навес над верандой завалился набок и держался на честном слове. Всё, что было покрашено — вспучилось безобразными струпьями, всё, что покрашено не было — почернело и покрылось плесневелыми пятнами.
Баня, хоть тоже с чёрными стенами, выглядела гораздо лучше — крыша целая и не перекошена дверь. Правда, поленница развалилась, превратившись в груду берёзовых чурок, но зато в колоде торчал большущий топор. Первая хорошая весть за сегодня.
Эдик кинулся
