Не стой у мага на пути. Том 4 - Эрли Моури

Босиком, в не застегнутых толком штанах, я бросился по коридору. На пути у меня стоял Гурвис. Парень был до предела потрясен и растерян, из-за чего нерасторопен. Пришлось оттолкнуть его в сторону — сейчас было не до проявлений вежливости.

Я нагнал Ольвию ровно напротив стойки распорядителя, за которой стояла Флайма. Рядом с Флай оказался господин Антагол, что-то сурово говоривший ей до того мгновения пока не увидел меня.

— Ольвия! Постой! Ольвия! — окликнул я графиню, перепрыгивая через последние ступеньки.

Она было бросилась к двери, но неожиданно остановилась, повернулась ко мне. И в этот момент госпожу Арэнт затрясло. Я знал, что произойдет дальше. И очень скверно, что помимо меня сейчас это «что произойдет», придется узнать хозяину таверны, Флайме и нескольким постояльцам, не вовремя оказавшимся в зале.

Вскинув голову к потолку, Ольвия взвыла точно боли, от терзавшей грудь. На ее пальцах тут же с хрустом начали расти когти. Крупные, загнутые, нервно вздрагивающие вместе с графиней. Платье затрещало, пошло по швам, превращаясь в лохмотья. Темно-бурая шерсть быстро проступила на теле. Сейчас госпожа Арэнт стала похожей на огромную пантеру или даже львицу, поросшую длинной жесткой шерстью. Стоя передо мной на задних лапах, она оказалась выше меня.

Выглянувшие в зал постояльцы с криком бросились прочь по коридору. Флайма застыла с изумлением и ужасом, господин Антагол тут же нырнул под стойку.

— Ольвия, пожалуйста, не нервничай так! — я подошел к ней, взял ее тяжелую лапу, взмахом которой она могла убить человека. — Узел света! — напомнил я. — Не погружайся в него, просто удерживай внимание. Главное, осознанность и разделенное внимание!

— Райс, ты убил меня… — прорычала графиня. — Лучше бы этот день и все следующие не наступили для меня никогда!

— Ольвия!.. — я обнял ее, прижимаясь щекой к жесткой шерсти.

— Ты не виноват, Райс. Я все понимаю… Виновата только я и это проклятое письмо, — неожиданно она лизнула меня в лоб мокрым, шершавым языком. — Прости.

— Пожалуйста, послушай сейчас меня, — я пытался заглянуть в ее глаза, похожие на кусочки темного янтаря, но они метались, не задерживаясь на мне. — Слушай и не спорь! Сейчас мы поднимемся в мою комнату! Оставайся в таком виде, как есть! Там я дам тебе одежду. А главное, нам очень нужно поговорить — мы это сделаем у меня!

— Нет, Райс, нет. Нам не нужно говорить. Пусти меня. Я пойду. Мне нужно домой — это все, что мне нужно, — слабо прорычала она.

— Не отпускайте ее, господин Ирринд! Ради всех богов, не отпускайте! Тем более домой! — раздался за моей спиной голос Гурвиса. — Ее хотят убить! Дерхлекс и еще какие-то люди! У нее дома засада!

— Мне все равно! Я пойду! — обладая силой зверя, Ольвия легко вырвалась из моих рук.

— Постой, дорогая! Пожалуйста! Очень тебя прошу! — я преградил ей путь, став у двери и раскинув в стороны руки. — Ты же знаешь не хуже меня, если люди любят друг друга, то любое непонимание можно решить в честном разговоре. Я тебя люблю. А ты?

Госпожа Арэнт остановилась, глядя на меня печальными глазами, похожими на кусочки треснувшего янтаря. Сейчас мне показалось, что за ними я вижу другие глаза — глаза той, настоящей Ольвии.

— Ты еще спрашиваешь⁈ Я тебя люблю Райс больше жизни, но какой смысл об этом теперь говорить? — она снова заплакала.

Это было необычно даже для меня, прожившего множество жизней и повидавшего всякое. Из ее глаз потекли слезы, черными ручейками увлажняя оскалившуюся морду. Прерывистое, утробное рычание донеслось из груди. И ее стало так жалко! Наверное, мне не было бы столь жалко человека, как этого плачущего зверя.

— Говорить всегда есть смысл. Идем за мной! Идем! — настоял я, схватил за лапу и потянул к лестнице.

Антагол, с опаской выглядывая из-за стойки, кажется, попытался окликнуть меня, но я будто его не заметил.

Гурвис очень помог мне. Он подключился уже за поворотом лестницы. Тоже взял Ольвию за лапу и произнес:

— Ваше сиятельство! Умоляю, послушайте господина Ирринда! Пожалуйста, доверьтесь ему!

Когда мы поднялись, Флэйрин стояла в коридоре, одетая наспех, в перекошенном платье, растрепанная. Пожалуй, она была единственной из обитателей таверны, кто, увидев оборотня, не проявил ни капли испуга. Вот только сейчас я не брался даже предположить, какие мысли проносятся в уме моей вампирши. Явно эмоций и мыслей у Флэй было очень много. Именно поэтому я не мог их распознать ни на ее лице, ни в глазах. Вампирша проводила нас взглядом, когда мы прошли мимо, и сама последовала за нами.

— Райс! Я не хотела писать это письмо. Меня заставили. Проклятый Гархем! — простонала Ольвия, осунувшись, ослабнув телом.

Я побоялся, что сейчас невольно она начнет превращаться в человека. Предстанет перед нами обнаженной, и это обернется дополнительной болью для нее.

— Успокойся, моя дорогая! Сначала просто успокойся и держи внимание в области зверя. Потом все расскажешь, — я мягко погладил ее лапу, заводя в открытую дверь. Миг подумал и повел ее в водную комнату. — Иди сюда. Иди! — настоял я, преодолевая сопротивление графини. — Здесь обернешься. Спокойно, никто не увидит. Я дам тебе свою одежду.

Для меня сейчас было очень важно хоть на пару минут переговорить с Флэйрин без Ольвии. Чтобы это сделать, увести графиню в водную комнату стало неплохой идеей. Госпожа Арэнт больше не сопротивлялась: зашла за мной, остановившись в тесном, пахнущем сыростью помещении, пусто глядя на бронзовый таз и трубы, покрытые зеленоватой патиной.

— Сейчас принесу свою сорочку и штаны, — сказал я, погладив ее по плечу. — А потом, пошлем Гурвиса на рынок, купит тебе что-то подходящее на первое время.

Ольвия не ответила. Ее глаза по-прежнему были мокры и слегка светились в полумраке.

Я вышел, испуганного Гурвиса отослал в коридор взмахом руки и словами:

— Пожалуйста, постой пока там!

Вытянул из шкафа свою порванную, но чистую сорочку, штаны, которые я ни разу еще не надевал и повернулся к Флэйрин. Она выжидательно смотрела на меня.

—