Арона мелькнула неуверенность.
– Я и сам причиню себе боль, если сейчас уйду. – Арон осторожно улыбнулся. – Я больше тебя не подведу.
Каая
Каая сидела на кровати у ног Илиаса и наблюдала, как поднимается и опускается его грудь во сне. Она еще не до конца осознала случившееся несколько часов назад. Между тем наступила глубокая ночь, а Илиас по-прежнему лежал здесь и боролся за свою жизнь. Просто потому, что хотел защитить ее. И защитил. Его искаженное болью лицо всплыло перед ее мысленным взором. Он стоял, склонившись над ней, и ловил предназначавшиеся ей молнии своим телом. Она измученно прикрыла глаза, пытаясь прогнать страшные образы.
– Арон остался с ним. – Луана вошла в комнату и закрыла дверь. Они с Ароном забрали Ариана после того, как он потерял сознание от воздействия на него магии крови. – Он так и не проснулся?
Каая подняла глаза и печально покачала головой.
– Но его дыхание выровнялось.
– Это хороший знак. – Луана подошла к Илиасу и положила руку ему на грудь. – Сердцебиение тоже нормализовалось.
– Почему он не просыпается? – Голос Кааи звучал более обеспокоенно, чем ей хотелось.
– За последние несколько недель он много всего пережил. Не волнуйся, Каая. Его организму просто нужно все это переварить.
Луана была права. Сначала родной отец убил его вторую половинку, а потом он узнал, что она вовсе не мертва, как он думал все эти годы. Его забота о ней…
– Каая, – настойчиво позвала Луана, – нам нужно как можно скорее поговорить с Советом, и ты это знаешь.
Верно, Совет Верховных эльфов. Они должны узнать, что между мирами существуют разломы, которые Пертеас использовал последние несколько лет, чтобы подготовиться к войне против Эсерии. «Как можно скорее», – эхом отдавались слова Луаны в голове. Мысли неслись точно карусель. Нет. Это означало бы…
– Если скажем сейчас, то они незамедлительно предпримут какие-то действия и закроют разлом. Надо подождать, пока Киан не вернется с… моим телом.
Выражение лица Луаны стало суровым.
– Тогда мы попросим их подождать.
– И что мы им скажем? – Каая встала и раскинула руки в сторону. – Что я Неа, самая могущественная эльфийка Туманности и, возможно, всей Эсерии? Как думаешь, им понравится, если я вернусь в свое тело, не зная собственных намерений?
Луана начала мерить шагами комнату.
– Думаю, нам не стоит рассказывать им об Ариане.
Если Совет Верховных эльфов узнает, что Ариан творил магию как полуэльф… Магию, которую он даже не контролировал…
– Они не должны узнать об этом, Лу. – Каая схватила эльфийку за руку, заставляя ее повернуться. – Они убьют его. Или изгонят в Туманность, прежде чем закрыть разлом.
– И как долго нам ждать? Что, если уже завтра Пертеас вторгнется сюда?
– Он этого не сделает, – возразила Каая. – Прошло всего несколько дней с тех пор, как мы разрушили его колодец душ и он был заживо похоронен под обломками собственной кузницы. Сначала ему придется от этого оправиться.
– Может, ты права. Но ему известно, что вы знаете о его планах. Он не станет ждать вечно.
Кашель прервал их разговор, и они обе повернулись к кровати. Илиас открыл глаза, но все еще выглядел болезненным. Когда он раскашлялся снова, Каая схватила стакан с водой, стоявший на прикроватной тумбочке, и села рядом. Бросив быстрый взгляд на Луану, она придержала голову и помогла ему попить.
– Спасибо, – прохрипел Илиас, сделав глоток воды. Он внимательно осмотрел Кааю, словно хотел убедиться в том, что с ней все в порядке. – О чем вы говорили?
– Сейчас это неважно. Как ты? – Каая подложила ему под голову еще одну подушку, чтобы он мог сидеть полулежа. Она пыталась скрыть свое облегчение оттого, что он наконец-то очнулся.
– Мне уже лучше, – ответил Илиас, но его попытка улыбнуться с треском провалилась.
Луана обошла кровать с другой стороны и пощупала его пульс. Из ее пальцев вырвался красный свет.
– Отдохни еще немного.
– Это невозможно, – выдавил он и попытался подняться.
– О нет, ты останешься здесь! – Луана толкнула его обратно на подушки, скорее грубо, чем нежно. – Что бы ты ни хотел сделать, это подождет.
Однако Илиас думал иначе. Его дыхание участилось, и он сердито скривил лицо.
– Где он?
Луана и Каая обменялись взглядами.
– Ариан в одном из эльфийских подземелий.
Илиас резко повернулся к Луане.
– Что это значит?
– Это значит, что он не сможет выбраться оттуда, пока мы не выясним, что с ним не так.
Из его груди вырвался глубокий рев.
– Я убью его собственными руками!
– Ты его не убьешь, – пресекла Каая. Она встретилась с его взглядом, отчетливо увидев, что он пытается вернуть себе самообладание. – Мы найдем решение, – добавила немного спокойнее. Она понимала, что он сказал это только потому, что хотел ее защитить, но ее не нужно было защищать от Ариана.
Не так ли?
Он выстрелил в нее молниями. В нее. Илиас лежал здесь лишь потому, что закрыл их своим телом. Если бы он этого не сделал… Если бы его не оказалось рядом… Каая знала, что ее человеческое тело не пережило бы этого нападения. Если молнии так сильно ранили настолько могущественного эльфа…
– Каая, – позвала Луана, – мы должны уйти. Илиасу нужно отдохнуть.
Каая скользнула взглядом по лицу Илиаса, которое теперь казалось еще бледнее, чем несколько мгновений назад. На его лбу блестел пот, а он сам всеми силами боролся с усталостью.
– Он скоро уснет. Я позаботилась об этом. – С этими словами эльфийка развернулась и вышла из комнаты.
– Спи спокойно, – прошептала Каая и, встав с кровати, погасила свечу.
– Подожди.
Она снова повернулась к Илиасу, который едва мог держать глаза открытыми, а затем покачала головой, хотя это далось ей непросто.
– Поговорим завтра. А теперь спи.
Каая
Луана осталась ждать возвращения Арона из подземелий, а Каая удалилась в свою комнату, которая находилась напротив той, где, как она надеялась, сейчас спал Илиас. Быстро приняв ванну, она подошла к двери его комнаты и прислушалась. Кроме тишины, она ничего не услышала. Хоть и не знала, на что еще рассчитывала.
Каая зажгла свечу и забралась в кровать, которая теперь была почти так же знакома, как та, что стояла в их доме в ольховом лесу. У стены напротив стоял шкаф, где Ориана хранила меха и шерстяные вещи для зимней поры, а под окном справа от Кааи – небольшой письменный стол. Ее взгляд остановился на старом глобусе. Каая натянула на себя одеяло, даже не раздевшись. Но о сне не могло быть и речи. Впервые за
