Грязно выругавшись, Малика сбежала во двор.
«Ах жеж он говно лошадиное! Ну ни хрена себе»! — думала она, машинально отдавая приказы.
Малика не была бы собой, если бы растерялась и выпустила нити управления из рук. Она четко раздавала приказы, усилила группы стрелков на башнях, а всех оставшихся лучников отправила на крышу усадьбы — там как раз было неплохое место для стрельбы. После этого женщина облачилась в бригантину и даже успела нацепить наручи с поножами и легкий шлем.
Действовала она спокойно, без спешки и паники, но не могла не признать — паскудный братец оказался еще более изобретательным типом, чем она думала. Вместо того чтобы пытаться сделать засаду на месте встречи или еще что-нибудь столь же неразумное, он попросту привел небольшую армию к ней в дом.
— Хм-м, какое на удивление бодрое начало дня, — раздалось из-за спины.
Малика не смогла сдержать улыбку, оборачиваясь к любовнику. Хис-Тир стоял, опершись на свой лук, и задумчиво рассматривал солдат, разбегающихся по двору и занимающих свои посты.
— С балкона открывается прекрасный вид на окрестности, — продолжил он. — Их куда больше. Полагаю, во дворе тебе делать особо нечего, ворота падут минут через пятнадцать. Советую сконцентрироваться на сражении внутри.
Он был совершенно спокоен и собран, точно говорил о какой-то ерунде вроде охоты или рыбной ловли.
— Когда они ворвутся, то не станут разбирать, кто у меня гостит, — напомнила копейщица.
Северянин пожал плечами.
— И?
Малика раздраженно фыркнула.
— Это — не твое дело, уходи, пока можешь.
Хис-Тир приподнял брови.
— Уходить? Мы, кажется, окружены.
— В доме есть потайной ход, бери своих людей и вали нахрен, вот он, — копейщица ткнула пальцем в сторону одного из десятников, замершего неподалеку от нее, — покажет, куда бежать. Это — мой бой, тебе тут делать нечего.
— Людей отведу, им тут, действительно, делать нечего, — коротко ответил Хис-Тир, и махнул рукой десятнику. — Отправлю их, а сам — на крышу. Держись.
С этими словами он пропал, заставив копейщицу снова улыбнуться — северянин дал понять, что сам бежать не намерен.
«Может, у нас что-то получится»? — подумала она. — «Но сперва нужно пережить этот день»!
Солдаты врагов подошли поближе, но на штурм не спешили. Они, разбившись на пары, состоящие из арбалетчика и воина с большим ростовым щитом, прикрывавшего стрелка, принялись методично забрасывать двор болтами. При этом отряды копьеносцев, разместившиеся напротив всех ворот, намекали на бесперспективность контратаки.
— «И где это он набрал столько народу»? — подумала Малика, глядя, как с вышки падает очередной ее солдат, пораженный арбалетным болтом. — «А откуда узнал обо мне»?
Первый вопрос был действительно сложным. Со вторым все обстояло куда легче — этот тип, наверняка, подпоил кого-то из ее людей еще в замке. И ей следовало учесть это!
А бой, меж тем, продолжался. Ее воины были опытны и умелы, но у них катастрофически не хватало стрелков, а потому защищать частокол больше не было ни малейшей возможности. Точно в подтверждение этой мысли ворота ощутимо задрожали — в них начали лупить тараном. Тоже ничего удивительного — если у тебя есть несколько сотен стрелков, почему бы не использовать их для прикрытия?
Когда таран ударил в ворота снова, Малика отчетливо поняла — пора отводить людей в здание. Часть их уже возводили баррикады внутри и готовили особняк к обороне.
Лучники с крыши, принялись осыпать стрелами нападавших, и это немного остудило их пыл — стук в ворота на какое-то время прекратился, и Малика смогла перевести дух. Она коротко раздала команды, и оставшиеся во дворе бойцы начали спешно перебираться в сам дом. Остались лишь лучники на вышках, чьей задачей было попортить кровь нападавшим. Сама Малика вернулась на балкон, откуда открывался просто отменный вид на окрестности. Шальной стрелы она не опасалась — расстояние было достаточным, но копейщице больше всего хотелось понять, где же этот проклятый Антэрн? Она обвела взглядом ряды нападавших, которых было действительно не меньше пяти сотен, но так и не смогла отыскать знакомый силуэт. И тут ей в голову пришла мысль.
«А может, вытащить его девку и прирезать? Пускай полюбуется»!
Мысль эта была очень неплохой, но все-таки копейщица желала сохранить пленницу на сладкое. Она полагала, что справится с проблемой даже без помощи магии, ну а если очень уж припрет, то всегда сможет обратиться к Дару. Если все сделать правильно, а не как во время той ночной стычки, то уж полсотни-то врагов она точно прибьет до того, как Сила покинет ее.
Враги, меж тем, зашевелились. Стрелки под прикрытием щитоносцев, опять пошли в атаку, они быстро выгнали лучников из башен — те, повинуясь приказу, направились к поместью — и подобрались к воротам.
Удар! Еще один! И еще!
Окованное дерево было прочным, но и оно не могло вечно тягаться с тараном — доски с треском, слышным даже здесь, разлетелись в стороны, и в образовавшуюся дыру заглянула железная баранья башка.
Еще удар!
Засов затрещал.
Новый удар!
Ворота, наконец-то, пали, и атакующие стремительно заполнили двор.
«Ну, сейчас вы попляшете, голубчики»! — ухмыльнулась Малика.
Неожиданно, ее насторожила одна странность — с крыши, на которой должно было находиться несколько десятков воинов, вот уже около минуты не летела ни одна стрела. Она напрягла слух и различила едва заметный в гаме сражения звон стали и крики, доносившиеся сверху.
Малика развернулась, и ринулась прочь из комнаты, едва не столкнувшись, нос к носу с сотником.
— Что случилось? — выкрикнула она.
— Беда, госпожа! Они прошли потайным ходом!
— Что?! — взревела женщина, и кровь отхлынула у нее от лица. — Как?
— Не знаю, госпожа, — в голосе воина слышалась паника. — Что нам делать?
— Что делать?! Драться, тупое ты гузно! — взревела Малика и бросилась вниз, потрясая копьем.
В главном зале ее дома уже шло самое настоящее побоище — тут схлестнулись основные силы атакующих и обороняющихся, но, увы, и тут не было Антэрна.
К Малике тотчас же бросились два врага. Первого она изящным движением насадила на копье, второму врезала ногой под колено, потом добавила этой же ногой по лицу и, выдернув свое оружие из тела первого оппонента, коротко кольнула мужчину в шею, удовлетворенно отметив красоту фонтана, ударившего из раны.
«Это все отвлечение, отвлечение»! — поняла она. — «Сукин сын хочет спасти подружку»!
А значит, он уже, наверняка, направляется к тюрьме.
