— И все же я хотел бы услышать от вас, от кого поступило предложение убить Тима Мориса?
— Вы…, - но тут же замолчал, наткнувшись на мой взгляд. — Торнтон. Это он посоветовал мне напрямую поговорить с Грином для решения этой проблемы. Просто я отдал им приказ: разрешить проблему в кратчайшие сроки. А как он это поймет, и какие меры предпримет, мне было безразлично, лишь бы меня это не коснулось никаким образом. Мне важен был только результат. Так что, если я и виновен в гибели вашего воспитанника, то только косвенно. Вся вина ложиться на Торнтона, предложившего воспользоваться услугами старшего агента, и на самого Грина. Мне нет смысла врать. Вы должны понимать, что люди моего уровня такими мелочами не занимаются. Они только отдают приказы. Вас устроил мой ответ?
'Значит, все-таки Торнтон. Что ж, и ему и тебе, Маршалл, будет отмерено прожить ровно столько, сколько времени вы мне будете нужны'.
— Пока, да, — я сказал неопределенно, но даже этих слов хватило, чтобы на лице мультимиллионера проступило удовлетворенное выражение.
— Сначала Дилэни, давайте, определим, что вы хотите от меня? Доли в моих кампаниях или денег?
— Для начала я хотел бы знать, помимо залежей серебра и угля, золото на этой земле было найдено?
— Там есть еще и золото? Не знал! А вы мне нравитесь! В вас чувствуется сила и хватка делового человека, Джек Дилэни! Сразу видно — воспитывались на Западе, — Маршалл достал из богато инкрустированной шкатулки сигару. Отрезал маленькой гильотинкой кончик, чиркнув спичкой, поджег ее. Затянувшись пару раз, продолжил. — Не хотите работать на меня? Мне нужны такие, как вы.
— Всему свое время, господин Маршалл. А пока я хотел услышать вашу цену в звонкой монете за эту землю. И не забудьте к этой сумме присовокупить компенсацию за уже использованный вами уголь и серебро.
Магнат на мои слова только криво усмехнулся, еще раз просмотрел бегло бумаги между затяжками, после чего сказал: — Цена будет около… двух миллионов долларов, но, учитывая некоторые обстоятельства, согласен накинуть еще двести тысяч.
— Судя по оценке некоторых экспертов, эта цифра должна быть, как минимум, больше чем в полтора раза.
ЭПИЛОГ
Спустя год, я стоял перед гранитной плитой с надписью 'Тимоти Морис. Родился — 1857 г. Умер — 24.11.1871 г. Четырнадцать лет — это возраст мальчика, но ты прожил их как настоящий мужчина'. В который раз, перечитывая выбитые на граните слова, я пытался найти слова, которые были бы понятны ему, будь он живой, но чувство вины, заставившее сжиматься мое сердце, никак не добавляло ясности моим мыслям.
'Я помню о тебе, мой мальчик. Все время корю себя за то, что так мало сделал для те-бя, а ты наоборот, сумел много сделать для меня. Помог мне, взрослому мужчине, который всегда сам выбирал себе путь. Вот ведь судьба, какая бывает извилистая, Тим. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Мне тебя здорово не хватает, парень. Особенно наших вечерних разговоров… Временами мне кажется, что отступись я тогда, и ты остался бы жить, хотя, на самом деле, твоя смерть была предрешена в тот самый момент, когда мы появились в кабинете адвоката. Кто ж знал, что так получиться?! Винить себя и ставить свечки в церкви я считаю бессмысленным. У меня свой путь. Знаю, ты осуждаешь убийства, мой мальчик, но я человек другой закваски и считаю, что таким гадам на земле не место. Помнишь, адвоката Торнтона, наглую и беспринципную сволочь? Три месяца тому назад его зарезали при попытке ограбления. Так сообщили газеты, но тебе Тим я скажу правду: его убили по моему приказу. По большому счету этой гниде повезло больше, у него есть могила, а у агента Грина и того нет. Кормит рыб, а где я и сам не знаю. Тебе, я знаю, неприятно это слышать, но ты должен знать, что в мире существует справедливость. Пусть даже такая. Все, о плохом больше не слова. Поговорим о хорошем. Золотая жила твоего отца оказалась богатой и вместе с серебряными копями приносит очень хороший доход. И еще. Треть паровозов, идущих на Запад, заправляются твоим углем, Тим. Этот кусок земли оказался очень богатым. На твоей земле вырос приличных размеров городок с большой железнодорожной станцией. Я взял с Маршалла только половину денег, вложив их в торговые операции за океаном и в недвижимость, все остальное лежит в паях двух компаний. Железнодорожной и судостроительной. На днях заканчивается строительство большого отеля, рядом с портом. В будущем такие заведения будут называться гостиничными комплексами. В нем кроме гостиницы будут три игорных зала, ресторан, бар. Тут свою долю внес Сержант. Похоже, он окончательно поверил в меня, как в бизнесмена. Хотя я все еще считаюсь его первой рукой, но почти отошел от этих дел, свалив их на Джона Харда. С месяц как ушли два корабля с моим товаром. Один ушел в Англию, другой в Европу. Как ты и хотел, парень. Начал изучать банковское дело. Хочу иметь свой банк. И насчет биржи есть мысли. В общем, планов у меня море. Вот такие дела. Знаешь, я хотел захватить сегодня с собой Луизу, но потом решил, что не стоит. Будет плакать, а у меня и так тяжело на душе каждый раз, когда я прихожу сюда. К тому же она почти забыла о тебе, но ты ее за это не вини. Она еще ребенок. Правда, растет не по дням, а по часам и все больше стесняется своего шрама. Даже не знаю, что делать. Да чуть не забыл! Помнишь, миссис Джулию Картрайт?! Я две недели тому назад сделал ей предложение, и она ответила на него согласием. Через месяц свадьба. Вот, в принципе, все новости, Тим. И еще я хотел тебе сказать напоследок. Знаешь, мне временами кажется, что вся моя предыдущая жизнь была свое?образной подготовкой к встрече с тобой и Луизой. Ты изменил меня, мой взгляд на мир, за что я тебе, мой мальчик, очень признателен. И как бы не повернулась моя судьба в дальнейшем, благодаря тебе я всегда буду считать, что мой дом здесь, в этом времени и в этом мире. И другого я не хочу'.
