разливал чай по кружкам с самым невозмутимым видом. Дух принял облик мужчины лет тридцати с темными волосами и загадочным взглядом.
Потерпевшие потирали ушибы и поднимались с пола. Олива кинула взгляд на раненое крыло, но раны не оказалось, и она облегченно выдохнула. Аника тоже выглядела бодрее, ее синяки и ушибы разом спали. Даже Авен, которому хорошенько досталось, самостоятельно встал и принял обычный равнодушный вид. Как же они так быстро вылечились?
— Скажите спасибо моему целебному огню! — ухмыльнулся зех, отвечая на мысли Оливы. Элайджа отпил из чашки и осмотрел людей, задержав взгляд на темноволосой женщине. Все молчали. Дух насмешливо поднял брови, ожидая благодарности.
— Спасибо, — поблагодарила его Олива, Яна и Авен сдержанно кивнули, а Аника отвела взгляд.
Дух это заметил. Он встал и медленно, словно кот, подошел к ней. Зех поднял ее подбородок и заглянул Анике в глаза.
— А ты все так же хороша, — произнес он, разглядывая ее едва заметные морщинки у темных глаз и черные пряди волос, упавшие на лицо.
Маги ошалели от его слов и действий, потому расступились в стороны. Ведьма старательно избегала проницательного взгляда синих глаза Элайджи. Она не видела духа много лет, и их последняя встреча была не самой приятной.
— Не злись меня. Я тебя не трону, ты же знаешь, — проговорил он тихо, вглядываясь в ее лицо. Дух нежно провел по волосам ведьмы. — Я уже давно тебе все простил. А потому сейчас отдаю то, что забрал. Пользуйся, но больше не глупи! Это мое последнее предупреждение! — он с большой неохотой ее отпустил.
Женщина потупила взгляд. Дух еще раз оглядел ведьму с ног до головы.
— Аника, мне кажется, блонд тебе шел гораздо больше, — с этими словами Элайджа загадочно улыбнулся только ей и исчез, повергая магов в шок.
Бледное лицо ведьмы медленно начало набирать краску. Аника подняла руки, ощущая, как энергия снова приливает. Элайджа не обманул, он вернул ей силы.
Авен и Яна нахмурились, не пребывая в восторге, что дух выдал женщине их местонахождение и вернул ведьминскую силу. К тому же Элайджа странно относился к брюнетке. Что это за прикосновения и фразы? Аника усмехнулась, сверкнув карими глазами. К ней вернулись силы, а потому она чувствовала себя намного лучше.
— Не переживайте, у меня нет поводов причинять вам зло. Я придерживаюсь нейтралитета. Как я в прошлый раз сказала, я не могу вам помочь. — произнесла женщина, глядя на посерьезневшие лица магов. — И не надо на меня так смотреть! Да, я из клана Воздуха. Нет, я не могу сделать то, чего вы хотите. Я не верховная ведьма. Я вообще не видела сестер много лет. Я была лишена своих сил.
— Почему мы должны тебе верить? — спросил Авен, шевеля пальцами, на которых зажглись языки пламени. Бернулли поморщилась от его юношеской горячности.
— Потому что мне доверяет Элайджа. Он не стал бы сводить свою подопечную, представляющую его интерес, с той, кто желает ей навредить. Я не имею плохих намерений. Я сама являюсь противницей режима клана, а потому не поддерживаю контакты с семьей. — произнесла Аника твердо. Женщина выглядела довольно молодо, а потому возраст и опыт выдавал в ней только спокойный и благозвучный тон голоса, которым ведьма говорила с юными вспыльчивыми магами. Она была хороша собой и могла вполне очаровать любого. Ведьмы часто пользовались этим приемом, но Аника не пыталась завоевать их расположение, а потому говорила как-то отстраненно и задумчиво, будто бы переваривала встречу с духом и свои впечатления.
Медула и Яна переглянулись, обменявшись мыслями. Им придется ей поверить. Ведьма играет на стороне духа, который ей покровительствует. Элайджа относится к Анике по-особенному, не зря он отсыпал ей комплимент и подошел так близко. Она для него несомненно важно.
— Думаю, мне стоит уйти, — произнесла брюнетка, вырывая всех из потока мыслей.
Олива встрепенулась.
— Вы не могли бы рассказать мне об амулете? Вы ведь владели им до меня… — попросила она женщину.
Аника заметила амулет Оливы, она подошла и коснулась вещи. Медальон засветился, а ведьма ностальгически улыбнулась.
— Как же это было давно… Прошло двадцать лет, — произнесла она больше для себя, все также неотрывно глядя на вещь. Маги прислушались. — Амулет всегда был мне дорог. Он выручал меня из трудных ситуаций, направлял и помогал. Но мне пришлось с ним расстаться, — решилась рассказать свою историю Аника, поднимая грустные темные глаза на новую хранительницу. — В прошлый раз на обряде амулеты вытянули жизни у хранителей. Отчасти поэтому я решила с ним расстаться навсегда. Да и на Земле он был бессмыслен. Я вернулась сюда после того, как навсегда порвала со своим прошлым…
Женщина тяжело вздохнула и обхватила себя за предплечья, собираясь с мыслями.
— На Террамагике у меня остался сын, которого отнял мой бывший возлюбленный. Но я не прожила ни дня без мыслей о моем мальчике. Сейчас он должен быть вашего возраста, а потому мне так грустно смотреть на вас. Я думаю о нем, о том, каким он стал… — призналась Аника, окидывая магов печальным взглядом. Они пришли с той стороны, а потому напоминали ей, что когда-то она потеряла самое дорогое, что у нее было.
— Как зовут вашего сына, мы можем как-то помочь вам его найти? — спросила Олива.
Аника помотала головой.
— Нет. Я не могу с ним видеться, иначе он убьет его.
— Его отец? — вмешался Авен, заинтересовавшись историей. Аника не сдержалась и хмыкнула, говоря всем своим видом, что молодые люди просто не знают, что за человек ее бывший.
— Вы же знаете Вальдемара Буффало, который охотится на вас. У него есть сын, — сказала ведьма, и Олива тотчас сложила факты воедино.
— Марк, — закончила она за женщиной.
Аника замерла, потрясенно уставившись на хранительницу.
— Ты его знаешь?
Олива не верила своим глазам: перед ней стояла мать Марка, который несколько месяцев назад обвел ее вокруг пальца по просьбе Вальдемара! Как тесен мир…
— Нам всем посчастливилось познакомиться с ним, — вмешалась Яна, осознавая комичность происходящего. Водница не сдержалась несмотря на то, что не собиралась любезничать с ведьмой. Олива смущенно отвела глаза.
— Надеюсь, он не навредил вам? — обеспокоенно спросила его мать, понимая, что Вальдемар вряд ли вырастил сына таким, каким бы она желала его видеть. Он лепил свою копию.
— Марк обманул Оливу и привел к своему папаше всех хранителей против их воли, — едко встрял Авен.
Мать огневика обернулась к Оливе, ощущая стыд за своего сына. Неужели парень творил все, что указывал ему Вальдемар? Сердце разрывалось на части от осознания ужасной правды.
— Мне жаль. Когда-то
