можно скорее покинуть это место. Оказавшись у портальных ворот в привычном месте, они услышали нарастающий гул. Это был гул страха, ужаса; а вокруг началось какое-то движение. Стало понятно, что этот комок перекатывается по городу, неся за собой все это, где-то отпускает, а где-то появляется.
Этот мир впоследствии окрестили минус первым. И как бы ни хотели ученые, но им сказали перемещаться и дальше, в минус второй и последующие миры, чтобы посмотреть, сколько миров идет в минус. При каждом перемещении количество ужасов и жести нарастало. На перемещение практически никто не пошел, только Марвин, Славик и двое добровольцев из старшей группы бюро другого подразделения.
– Мы в минус втором мире, – констатировал Славик, оглядываясь.
Вокруг стояла тишина. Не звучала музыка, не прыгали и не кричали дети, не орали взрослые. Не было видно никаких прохожих, даже дворников с метлами; ничего не было, кроме зданий. Четверо ученых тихо и медленно отошли в сторону от портала и сели на лавочку у дома.
– Гляньте, – сказал один из добровольцев и указал куда-то в сторону.
Все повернули головы и вдалеке разглядели чьи-то силуэты. Никому они не понравились, так как были абсолютно темными, иногда двигались, уходили и мерцали.
– Раз мы переместились, надо будет писать отчет, – задумчиво произнес Марвин и поднялся с лавки. – Нам надо зайти в какой-нибудь подъезд, подняться и посмотреть на этот мир сверху.
Одобрения идея не вызвала, но ученым пришлось идти внутрь. Первым поднимался по ступенькам Марвин, как вдруг резко остановился и махнул рукой, призывая остановиться.
– Слышите? – шепотом спросил он у коллег.
У идущего вторым Славика округлились глаза: до его ушей донесся гул, напоминающий рев ракет. Не успели ученые обменяться мнениями по этому поводу, как затряслись стены здания, а из окон посыпались стекла. Резко стемнело, начал завывать ветер. Его сильные порывы забрасывали внутрь разбитых окон ледяные капли дождя. Забили мощные молнии.
– Не может быть, – испуганно пробормотал Славик, выглянувший наружу.
Остальные с осторожностью последовали его примеру и растерянно переглянулись: дом находится на берегу дикого бушующего океана. Хотя никакого океана на сотни километров от них быть не должно. О стены били большие черные волны.
– Давайте в другое окно посмотрим, – севшим голосом предложил один из добровольцев. – Может, там что-то другое, и нам удастся уйти отсюда.
Но и в другое окно открывался тот же вид, хотя Славику показалось, что здесь океан более страшный и черный, а волны еще выше.
Ученые вдруг ясно поняли, что эти волны сейчас накроют здание, в котором они находятся, и раздерут его на части. Они явственно ощущали не только физический страх, но и энергетическую угрозу.
– Надо уходить через портал, из которого пришли, – прокричал Марвин. – Готовы? За мной!
Он резко выбежал на улицу под вой и шум ветра и молний и прыгнул в портал; за ним последовали остальные. В себя все пришли в привычном четвертом мире – мокрые, бледные, напуганные. Они понимали, что чем дальше будут проходить в минус, тем больше всего испытают. Врачи, осматривающие их после возвращения, сказали, что испытанный опыт не был травмирующим, поэтому им можно перемещаться в минус третий мир.
Ученым дали неделю на подготовку к перемещению в минус третий мир. В какой-то степени им повезло, когда они не смогли сразу переместиться туда, а три раза попадали в минус второй мир. Но каждый раз их встречали огромные волны и бешеные ветра, сносящие город – и каждый раз это было непередаваемо жутко. Но ученые тут же выпрыгивали обратно.
Прошел практически месяц за бесплодными попытками попасть в минус третий мир, и весь месяц они получали зарплату. Но вот им удалось перепрыгнуть в минус третий мир. Он показался им дружелюбным, и хотя не было ни ветра, ни волн, ученые были настороже, ожидая, что вот-вот все изменится. Но ничего не происходило. Они как стояли среди домов, так и продолжали стоять; никаких теней или еще кого-то не появлялось.
Рис. 12. Квартира минусового мира
Тогда ученые решили просто пройтись. Мир вокруг был какой-то блеклый, а неба вовсе не было видно, оно оказалось затянуто то ли туманом, то ли дымкой. Облаков за ним было не разглядеть, но слабый и рассеянный свет все же проходил. Хотя ученым это не мешало все видеть. Шли они спокойно; их никто не трогал, с ними никто не разговаривал и никто не появлялся. Людей вообще было не видно в этом мире.
– Смотрите, – вдруг негромко произнес Славик, глядя в окно больницы. (На этом месте в их мире тоже находилась больница.)
Трое ученых перевели взгляд туда же, куда смотрел их младший коллега. Сначала они не поняли, что привлекло его внимание, но потом увидели нескольких человек в колпаках и халатах. Они что-то держали в руках и махали этим.
– Подойдем? – Марвин выжидающе посмотрел на остальных, но отказа не услышал.
Однако чем ближе они подходили, тем больше происходящего внутри разглядывали. Люди держали в руках железные предметы, которыми и размахивали. Повсюду летела кровь. Первым остановился Славик, за ним и остальные.
– И к гадалке не ходи… – прошептал один из ученых, что вызвался добровольцем. – Сразу понятно, что там происходит. Предлагаю туда не ходить.
– Поддерживаю, – в тон ему ответил Марвин. – Это происходит локально, поэтому давайте пойдем дальше.
Некоторое время шли молча, пока не дошли до подземного перехода, в котором что-то громко бурлило.
– Стоит ли подходить? – севшим голосом спросил Славик, когда Марвин, не колеблясь, начал осторожно двигаться вперед.
– Что за… – Марвин разговаривал сам с собой, вглядываясь в переход.
А в нем бурлила черно-красная вода, не доходящая до выхода каких-то четыре ступеньки. В ней плавало много различных волос, и длинных, и коротких, и разного цвета.
– Предлагаю обойти, – выдавил из себя Славик и первый пошел в сторону.
Вокруг стояли простые чистые дома, в которых вообще ничего не наблюдалось. Некоторые дома были довольно приятными на вид. Но спустя время ученые начали слышать отдаленные крики, раздававшиеся, судя по всему, из дальних комнат квартир.
«Как потом покажут исследования, те квартиры, где жили сильные грешники, и те места, где люди испытывали страдания, в минус третьем мире носят такое отображение их грехов, мучений и прочего. Это происходит в локациях, где они жили, имели какие-то мысли или делали что-то не то.
Потому я так подробно описал этот мир. Хотя днем он показался нам относительно безопасным. Но однажды, когда мы немного задержались в нем, произошло нечто удивительное».
Из дневника Марвина
